«Безопасно, – подумал он. – Наверное».

Они проехали по бедным кварталам, Ричер снова нашел юридическую фирму рядом с отелями, немного западнее Центральной улицы, в районе, который начали облагораживать. Днем фирма производила совсем не такое впечатление, как вечером. Все соседние офисы были открыты. Люди постоянно входили и выходили. По обе стороны улицы у тротуаров стояли машины. Но Ричер не заметил черных «Линкольнов» и невероятно бледных мужчин в черных костюмах.

«Безопасно, – подумал он. – Наверное».

Эбби свернула к тротуару и припарковалась. Они вышли из машины и направились к двери юридической фирмы. За письменными столами сидели два адвоката. Исаак Мехай-Байфорд отсутствовал. Только Джулиан Харви Вуд и Джино Ветторетто. Гарвард и Йель. Должно хватить. Они приветствовали Ричера, пожали руку Эбби и сказали, что рады с ней познакомиться.

– А что, если у Макса Труленко есть припрятанные деньги? – спросил Ричер.

– Такова теория Исаака, – ответил Джулиан.

– Я думаю, что в данном случае он прав, – сказал Джек. – Прошлой ночью я назвал фамилию Труленко вышибале в баре, где работает Эбби. Примерно через три минуты примчались четверо парей на двух машинах. Весьма впечатляющая реакция. Платиновый уровень защиты. Но эти ребятишки делают всё только за наличные. Следовательно, Труленко им платит. Максимум через три минуты появляются четверо громил на двух машинах. Значит, у него остались деньги.

– Что случилось с теми четырьмя парнями? – поинтересовался Джино.

– Они меня потеряли. Но заодно подтвердили точку зрения Исаака.

– А вам известно, где находится Труленко? – спросил Джулиан.

– Пока нет.

– Нам потребуется адрес, чтобы составить документы. И заморозить его банковские счета. Как вы думаете, какими суммами он располагает?

– Понятия не имею, – ответил Ричер. – Но не вызывает сомнений, что денег у него больше, чем у меня. И больше, чем у Шевиков.

– Я думаю, нам следует подать на него иск на сто миллионов долларов и заключить сделку на все, что у него осталось, – сказал Джулиан. – Если повезет, денег у него хватит.

Ричер кивнул. А потом задал вопрос, ради которого приехал:

– Сколько времени это займет?

– Они никогда не пойдут в суд, – сказал Джино. – Они не могут себе этого позволить. У них нет ни одного шанса на победу. И они постараются заключить сделку до начала процесса. Они будут умолять нас, чтобы мы согласились. Начнутся переговоры между адвокатами, главным образом по электронной почте. Обсуждаться может только один вопрос: оставить Труленко пару центов с доллара, чтобы ему не пришлось до конца жизни жить под мостом.

– Сколько времени это займет? – повторил вопрос Ричер.

– Шесть месяцев, – сказал Джулиан. – Совершенно определенно, не больше.

Жернова закона крутятся медленно, сказала Мария Шевик – и не один раз.

– И нет никакой возможности ускорить процесс? – спросил Ричер.

– Ну, шесть месяцев… это если ускорить.

– Ладно. – Ричер кивнул. – Передайте от меня привет Исааку.

Они поспешно вернулись в «Тойоту», которая стояла на прежнем месте. Никем не замеченная, не окруженная бандитами и не получившая штраф. Они сели в нее.

– Это как в фильме, в котором идет съемка рапидом, и в другом, где все движения ускорены, – сказала Эбби.

Ричер ничего не ответил.

С точки зрения физического расстояния квартира Эбби находилась близко, но им пришлось проехать по трем сторонам квадрата из-за улиц с односторонним движением, и они подкатили к ней с севера.

Возле двери стоял автомобиль.

Прямо на тротуаре. Черный «Линкольн», багажником в их сторону. Тонированное заднее стекло. С такого расстояния определить, кто находится внутри, не представлялось возможным.

– Останови машину, – сказал Ричер.

Эбби затормозила в тридцати ярдах севернее «Линкольна».

– В худшем случае там два головореза и двери заблокированы, – констатировал Джек.

– Что рекомендует в такой ситуации армия? – спросила Эбби.

– Бронебойные пули хорошо преодолевают сопротивление металла. А взорвавшийся бензобак скроет улики.

– Мы не можем так поступить.

– Печально. Но нам нужно что-то сделать. Это твой дом. И они суют свой нос куда не следует.

– Безопаснее с ними не связываться.

– Только в краткосрочной перспективе. Мы не можем позволить им делать все, что вздумается. Нам нужно отправить им сообщение. Они перешли границы. Эти парни заставили ни в чем не повинных хозяев бара, у которых хватило хорошего вкуса взять на работу тебя и пригласить гитаристов, сообщить им твой адрес. Я хочу, чтобы они поняли: существуют вещи, которые делать нельзя. И они должны понимать, что связались не с теми людьми. Нам следует немного их напугать.

Некоторое время Эбби молчала.

– Ты спятил, – сказала она наконец. – Ты один. Тебе с ними не справиться.

– Но кто-то должен, – возразил Ричер. – Я к такому привык. Я был военным полицейским. И мне приходилось делать очень неприятную работу.

Еще немного помолчав, Эбби заметила:

– Тебя тревожит, что двери их машины заперты. Потому что в этом случае тебе не удастся до них добраться.

– Верно, – не стал спорить Ричер.

– Я могу обойти квартал и попасть в квартиру через заднюю дверь, – предложила она. – А потом включить везде свет. Они выйдут из машины, и ты сможешь с ними разобраться.

– Нет, – сказал Ричер.

– Ладно, тогда я могу не включать свет и просто забрать свои вещи, – предложила Эбби новый вариант.

– Нет, – повторил он. – По той же причине. Они могут ждать тебя в квартире. А в машине никого нет. Или они разделились – один в машине, другой в квартире.

– Жуть какая, – проворчала Эбби.

– Я тебе говорил. Есть определенные вещи, которые они делать не должны.

– Я могу прожить без вещей. Ну, тебе же удается… Очевидно, такое возможно. Это может стать частью эксперимента.

– Нет, – снова возразил Ричер. – У нас свободная страна. Если ты хочешь взять вещи, значит, ты не должна без них обходиться. И если они должны получить послание, они его получат.

– Ладно, меня это устраивает, – не стала спорить Эбби. – Но как мы это сделаем?

– Тут все зависит от того, насколько ты готова и хочешь погрузиться в эксперимент.

– Что я должна сделать?

– Я практически уверен, что у нас все получится.

– Что именно?

– Но ты, наверное, начнешь беспокоиться раньше времени.