— Куда вы идете, лейтенант? — спросила лорд Радча.

Оставаясь спиной к Мианнаи, лейтенант Оун открыла рот и тут же закрыла его опять. Закрыла глаза, сделала вдох.

— С разрешения моего лорда, я намереваюсь выяснить, что блокирует связь.

Анаандер Мианнаи не ответила, и лейтенант Оун повернулась к моему ближайшему сегменту.

— Дом Джен Шиннан, — сказал этот сегмент, поскольку было ясно, что лейтенант Оун все еще в шоке, — я поищу ту юную особу.

Прямо перед восходом солнца я обнаружила устройство. Как только я вывела его из строя, я снова стала сама собой — за исключением одной недостающей части. Я видела безмолвные, тускло освещенные предрассветным небом улицы верхнего и нижнего городов, храм, в котором не было никого, кроме меня и восьмидесяти трех безгласных трупов с широко раскрытыми глазами. Охватившие лейтенанта Оун горе, страдание и стыд внезапно стали очевидны и явственны, и от этого я испытала одновременно и облегчение, и неловкость. Как только я пожелала этого, в поле моего зрения вспыхнули сигналы системы, следящей за всеми людьми в Орсе, включая тех, кто умер и все еще лежал в храме Иккт, моего недостающего сегмента со сломанной шеей на улице верхнего города и племянницу Джен Шиннан — в иле, на дне северной части Преддверия Храма.

Стриган вышла из лазарета в забрызганном кровью халате, и девочка с матерью, тихо говорившие на языке, которого я не понимала, умолкли и выжидающе посмотрели на нее.

— Я сделала, что смогла, — сказала Стриган без всякого вступления. — Он вне опасности. Отвезите его в Террод, чтобы восстановить конечности, — я сделала кое-какую подготовительную работу, они должны вырасти довольно легко.

— Две недели, — бесстрастно сказала женщина-нильтианка. Словно такое случилось не впервые.

— Ничего не поделаешь, — произнесла Стриган, будто отвечая на вопрос, которого я не услышала либо не поняла. — Может, у кого-нибудь найдутся несколько лишних рук, без которых они смогут обойтись.

— Я позвоню родственникам.

— Хорошая идея, — сказала Стриган. — Зайдите к нему, если хотите, но он спит.

— Когда мы сможем его перевезти? — спросила женщина.

— Хоть сейчас, — ответила Стриган. — Чем скорее, тем лучше.

Женщина утвердительно махнула рукой, они поднялись и вошли в лазарет, больше не говоря ни слова.

Вскоре мы отнесли раненую во флаер девочки и проводили их, а затем пробрались обратно в дом и сняли куртки. Сеиварден уже вернулась на свою постель на полу и сидела, крепко обхватив колени руками, будто иначе они бы не удержались в таком положении.

Стриган посмотрела на меня со странным выражением, которого я не поняла.

— Она — хороший ребенок.

— Да.

— Это сделает ей доброе имя. Хорошая история, чтобы идти с ней по жизни.

Я выучила лингва франка, который, как я думала, будет здесь наиболее полезен, и провела беглое исследование, чтобы ориентироваться в незнакомом месте, но почти ничего не знала о людях, которые пасли бовов в этой части планеты.

— Это связано со взрослением? — попыталась угадать я.

— Вроде того. Да. — Она подошла к шкафу и достала чашку и тарелку. Ее движения были быстрыми и равномерными, но у меня отчего-то возникло ощущение, что она на грани изнеможения. Возможно, оттого, как она держала плечи. — Я не думала, что тебя интересуют дети. Когда ты их не убиваешь, конечно.

Я не клюнула на приманку.

— Она дала мне понять, что уже не ребенок. Даже если у нее с собой Тиктик.

Стриган села за свой столик.

— Вы играли два часа кряду.

— Больше нечего было делать.

Стриган рассмеялась, коротко и с горечью. Затем она махнула рукой в сторону Сеиварден, которая, казалось, нас игнорировала. В любом случае она не могла нас понять, мы говорили не на радчааи.

— Мне его не жаль. Просто я врач.

— Ты это говорила.

— Я думаю, что и тебе его тоже не жаль.

— Да.

— Ты не стремишься ничего облегчить, так?

— Зависит от обстоятельств.

Она слегка покачала головой, словно не вполне расслышала.

— Я видела и похуже. Но ему нужен медицинский уход.

— Ты не будешь его лечить, — сказала я. Это был не вопрос.

— Я все еще разгадываю тебя, — произнесла Стриган так, будто ее утверждение было связано с моим, хотя я совершенно уверена, что это не так. — На самом деле, я думаю о том, чтобы дать ему кое-что еще, чтобы успокоить. — (Я не ответила.) — Ты этого не одобряешь. — Это был не вопрос. — Мне не жаль его.

— Ты повторяешься.

— Он потерял свой корабль. — Весьма вероятно, что интерес к гарседдианским артефактам заставил ее изучить события, которые привели к уничтожению Гарседда. — Это несчастье, — продолжала Стриган, — но радчаайские корабли — это ведь не просто корабли, так ведь? И его команда. Для нас это было тысячу лет назад, но для него — все шло своим чередом, а в следующее мгновение все исчезло. — Движение ее руки выразило досаду, но не только — я не разобралась. — Ему нужен медицинский уход.

— Если бы он не бежал из Радча, он бы его получил.

Стриган приподняла седую бровь, села на скамью.

— Переводи для меня. Мой радчааи недостаточно хорош.

Вспомогательный компонент запихнул Сеиварден в отсек временной приостановки жизнедеятельности, она почувствовала, что мерзнет и задыхается, — газы отсека заполнили рот и нос, силы покинули ее, а очнулась она уже в изоляторе патрульного корабля. Сеиварден рассказывала, с трудом скрывая волнение и гнев.

— Какое-то потрепанное, крошечное «Милосердие» с жалким капитаном-провинциалом.

— Твое лицо почти бесстрастно, — сказала мне Стриган. Не на радчааи, чтобы Сеиварден не поняла. — Но я вижу твою температуру и частоту сердечных сокращений.

И наверное, несколько других показателей — с медицинскими имплантатами, которыми она, вероятно, обладает.

— Этот корабль управлялся людьми, — сказала я Сеиварден.

Это расстроило ее еще больше — были это злость, стыд или что-то еще, не знаю.

— Я не понял этого. Не сразу. Капитан отвел меня в сторону и объяснил.

Я перевела это Стриган, и она с недоверием посмотрела на Сеиварден, а затем вопросительно — на меня.

— Эту ошибку легко допустить?

— Нет, — ответила я коротко.

— И вот тогда-то она наконец должна была сказать мне, сколько это длилось, — произнесла Сеиварден, погруженная в собственную историю.

— И что случилось после, — предположила Стриган.