– Эх, – горестно выдохнул старик, – поступай, как знаешь. Я лишь старался помочь тебе! – он принялся ворчливо сгружать одежду обратно в шкаф.

– Не обижайся! – рассмеялся Тропф, – лучше подумай, когда ваш король увидит меня в этой одежде, – он растянул рубаху, что была на нём, – разве он не скажет – это не северянин! Вы дурите меня! Где звериные шкуры и волосы, перепачканные в навозе и грязи?!

– А, – махнул на него Вальгард, поднимаясь на ноги, – король был на севере и знает, как выглядят северяне. Это другие, – он кивнул куда-то в сторону окон, – могут считать так. Всякие напыщенные глупцы, что считают себя умнее остальных, – он поднял штаны с пола и угрюмо глянул на своего гостя, – ты точно не будешь переодеваться?

– Нет, – качнул головой парень, – я не вижу в этом смысла. Лучше давай поедим, чтобы не идти к королю голодным!

Тропф сказал это и тут же замер. На него нашло какое-то веселье, отчего он немного забылся и снова превратился в беззаботного деревенского простофилю. Всё-таки тут он в чужом городе. А ветеран спас ему жизнь и дал кров. Слишком уж нагло было так командовать. Но старик не сказал ни слова об этом.

– Точно, – кивнул он, – надо перекусить, – и зашагал на кухню.

Там Вальгард разжёг огонь, заварил им чаю и поджарил несколько яиц на большой чугунной сковороде. Разрезав кусок хлеба, он пригласил парня к столу.

– Садись! – заявил хозяин дома, с кряхтением устраиваясь на табурете, – что-то ты приуныл? – вдруг спросил он, искоса поглядывая на своего гостя.

– Да, ничего, – отмахнулся тот, – просто мне неприятно, что я ничем не могу отплатить за добро.

– А, успеешь ещё, – поморщился старик, – выпадет шанс на твоём веку.

– Буду надеяться, – отозвался парень, ковыряя вилкой яичницу, – скажи, а эта мода…. В ваших деревнях тоже следуют ей?

– Везде по-разному. В местах, что ближе к столице – да. А на окраинах никто не думает о таком, – пожал плечами он, – я и сам-то раньше о таком не заботился. Это просто сын у меня за собой следил, а потом и я привык.

– А на севере носят всё, что можно носить, – усмехнулся Тропф, – Разве что на праздники надевают что-нибудь нарядное. Такое, чтобы цвета поярче. Но такую одежду беречь надо. В ней не поработаешь – сразу всё запачкаешь. Всюду земля, трава, грязь, – голос его становился всё тоскливее и тоскливее, – только пройдёшь по лугу, выгоняя скотину, а все штаны уже в пыльце. И запах стоит… – он набил полный рот и спешно начал жевать. Внутри у него что-то дрогнуло, когда ему вспомнились эти просторы и горы, что окружали долину. Наконец, он проглотил пищу и заметил, – у вас тут, в городе, таким проблем нет. Улицы все камнями уложены, даже луж нет. Можно сразу одевать всё самое красивое.

– Это дождей давно не было, – презрительно фыркнул Вальгард и тут же спросил, – а как тебе здесь? Нравится?

– Не знаю, – повёл плечами парень, – из всех красивых видов у вас только башня. Ни гор, ни рек.

– Река есть! – тут же ответил ему ветеран, – большая, широкая.

– Я видел её издалека, – кивнул его гость, – но что-то вода там мутная. Наши речки чистые, словно слезы гор.

– И холодные, наверное! А здесь можно купаться! Правда, лучше забираться выше по течению, – заметил старик. На его тарелке осталась пара яиц, а вот парень уже всё умял. Так что Вальгард пододвинул её поближе и махнул рукой, – ешь! Ты молодой, тебе нужнее.

– Нет, я…

– Ешь! – грозно заявил ему ветеран, – и не перечь! Когда я был в твоём возрасте, я никогда не отказывался от еды. Дают бери – бьют беги! Разве не говорят у вас так?

– Нет, – замотал головой Тропф, – если бьют, то у нас никто не бежит.

– Знаешь, – Вальгард печально усмехнулся, – похоже, на севере так поступают только в тех краях, откуда ты родом.

– О чём ты?

– Ваш Торальд, который стал королём, – ветеран опустил взгляд, – он ведь сбежал из Белой Крепости, как только запахло жареным. Увёл своих воинов, бросил отца. А потом начал собирать войска, чтобы ударить исподтишка.

– Я не знал этого, – покачал головой парень.

– И все те, кто приезжал грабить наши деревни…. Думаешь, они жаждали битвы? Нет. Они нападали на невинных и сбегали прочь с краденым добром. Даже сейчас твои бывшие соратники бегут сломя головы, едва услышав топот копыт наших коней.

– Поэтому я ушёл от них, – напомнил ему Тропф, – ушёл, когда понял, что они подлые разбойники.

– Да-да, я знаю, – покачал головой ветеран, поднимая на него глаза, – просто после стольких лет, трудно поверить, что среди северян есть славные ребята. Если бы там все были такие, как ты, глядишь, наши страны действительно смогли бы дружить.

– В долине Тойлин много хороших северян! – яро начал парень, – и они даже не знают про короля и про грабежи. Мы просто живём на своей земле и честно трудимся.

– Это похвально, – ответил ему Вальгард, – но в этом мире всё решают военачальники и короли.

– Точно! Может быть, без них мы бы договорились сами!

– Э! Нет, – покачал головой ветеран, – боюсь, в таком случае была бы лишь одна ругань и сплошные споры. Всегда нужен тот, кто будет делать выбор, и брать на себя тягость последствий. Пусть его будут ненавидеть и ругать, но такова его судьба. Без него каждый начнёт тянуть одеяло на себя.

– А что хорош выбор Торальда, который собрался идти сюда войной?! – воскликнул Тропф.

– Видимо, хорош. По крайней мере, для тех, кто пошёл за ним, – ответил ему старик, а потом вдруг встрепенулся, – пожалуй, нам пора выходить! – он поднялся с табуретки, – нельзя же опаздывать к королю!

Вальгард торопливо ушёл в свою комнату. Слышно было, как заскрипели там дверцы старого шкафа. А парень всё думал о королях, войнах и простых жителях. Кажется, мир был гораздо сложнее, чем ему казалось раньше.

 Ему хотелось что-то противопоставить словам ветерана, но обдумывая их, парень понимал, что тот прав. Новый король Радаса занял своё место потому, что его поддерживали. Иначе и быть не могло.

Конечно, он добился этого, задурив всем головы. Для этого его воины рассказывали всем об ужасном Кроносе, который напал на их родной край. Такие рассказы вызывали у простаков чувство несправедливости и желание отомстить. Вот они и шли под знамёна нового короля. Шли, чтобы принести ему победу, которую он совсем не заслуживал.

Может быть, если бы каждый на севере знал истинную правду, правду о других странах и королях, может