— С этого момента вы будете подчинены ротмистру Агапонову, — взял слово Савелий Лукич. — Отчитываться будете перед ним. При возникновении нештатной ситуации — тоже обращайтесь к нему. Рассказывать о своем задании кому-либо запрещено. Вопросы есть?

— Где мне искать господина ротмистра?

— На третьем этаже в главном здании управления находится его кабинет. Еще вопросы?

— Вопросов больше не имею, — покачал я головой.

— Тогда свободны.

Перед тем как пойти в институт, я решил познакомиться с моим новым начальником. Остановившись перед табличкой «Ротмистръ Агапоновъ А.П.» я оправил костюм и решительно постучался.

— Да-да, входите, — раздался звонкий голос из-за двери.

Мой новый начальник был приземист, широк в плечах и имел небольшое брюшко, что делало его похожим на шар. Да еще и из-за своего стола при моем появлении он вышел словно выкатился.

— С кем имею честь?..

— Корнет Бологовский. Григорий Мстиславович. С сего дня ваш подчиненный, — щелкнув каблуками, отрекомендовался я.

— Очень приятно! — тут же пожал он мне руку. — Алексей Петрович. Полагаю, вы из последнего выпуска?

— Так точно.

— Что за задание вам дали?

— Стать наставником по дисциплине в институте имени Ломоносова. Я обязан сдавать вам отчеты раз в неделю.

— Ну, тут вы меня не удивили, голубчик, — вернувшись за свое рабочее место, махнул рукой Алексей Петрович. — Тогда сделаем так — отчеты будете сдавать по понедельникам. Конечно, если не произойдет ничего из ряда вон. Сегодня у нас пятница, так что вы успеете и должность получить и в понедельник выскажете свои мысли по будущей работе, как вы ее видите. А сейчас, уж извините, но у меня дела. Или у вас есть ко мне вопросы?

Вопросов у меня не было и, тепло попрощавшись, я покинул кабинет ротмистра. Неужели мне повезло в этот раз с начальством? Не буду загадывать, чтобы не сглазить.

Когда я покидал здание управления, меня неожиданно окликнул дежурный офицер и уточнил мою фамилию. А после того, как я ее назвал, тут же взял со стола какой-то листок и протянул мне.

— Что это? — беря в руки бумагу, уточнил я.

— Телеграмма из Твери. Отправлена руководителем местного отдела, — ответил офицер и потерял ко мне всякий интерес.

Удивляясь мысленно, что могло Рыкову понадобиться от меня, я раскрыл сложенный листок и углубился в чтение.

Уважаемый Григорий Мстиславович. Ко мне обратилась ваша знакомая, Евгения Старопольская, с просьбой передать ее послание. Я счел возможным удовлетворить ее. Дальше записано с ее слов.

Дорогой Гриша! Понимаю, что возможно не имею права обращаться к тебе так, но надеюсь, ты простишь меня. Мой поступок был в высшей степени эгоистичным по отношению к тебе. Прошу у тебя прощения. Но я не могла иначе! Выйти замуж за нелюбимого человека и страдать всю жизнь — не такого будущего я хотела. Еще раз прости, что из-за меня тебе пришлось рисковать своей жизнью. Наша помолвка с князем Вяземским расторгнута. Но жизни в Твери мне больше нет. Эти пересуды за спиной, улыбки в лицо, но шипение в спину... Я больше так не могу! Я приняла решение уехать, и мои родители поддержали его. Я понимаю, что не могу от тебя что-то требовать, но прошу, выполни мою последнюю просьбу. Сегодня вечером я приезжаю в Москву. Попробую устроиться, вдали от всех знакомых и злых шепотков. Встреть меня, пожалуйста. Буду благодарна, если поможешь мне обстроиться на первое время. Большего я не прошу. Еще раз прости за то, что я сделала. Надеюсь, ты не отвернешься от меня, как все местное общество. С искренней надеждой на наши былые теплые отношения, твоя Евгения.

Вот не было печали! И зачем мне этот «привет из прошлого»? Может сделать вид, что ничего не получал? И как вообще она узнала, куда писать? Хотя... Тверь — город не сказать, чтобы большой. Вполне мог тот же дед сказать, куда я уехал. Или сестренка. У нее добрая душа, могла повестись на слезливые речи. Но что делать мне? Встретить ее или проигнорировать?

— Пожалуй, встречу, — решил я вслух. — Заодно сразу расставлю все точки на «и». Чтобы у нее не было никаких иллюзий, и больше она ко мне не лезла. Да, так и сделаю!

От принятого решения стало легче на душе. Действительно, расстались мы тогда мягко говоря не очень. Да еще этот ее порыв к Вяземскому, когда он чуть не погиб... Понятно, что девушка думает лишь о себе, но и последней сволочью я быть не хочу.

Приняв решение, я отправился в институт. Чем раньше решу вопрос с устройством, тем мне же легче будет. Еще ведь и к Боголюбову надо. Причем как-то с ним сойтись так, чтобы это не выглядело подозрительным. И у меня уже был план. Подарок Ольге за прекрасную ночь я еще не сделал, а через нее и ее подругу выйти на Анатолия будет проще всего.

До института от главного управления было всего сорок минут ходьбы, и я решил не тратиться на извозчика. Погода хорошая, а перед встречей с ректором надо привести мысли в порядок. А то телеграмма от Евгении изрядно меня смутила. В этом случае нет ничего лучше пешей прогулки.

Не торопясь идя по улице, я прокручивал в голове свои ближайшие планы и прошедший выпуск. Кобура с револьвером оттягивала пояс, отчего было легкое чувство дискомфорта. Но это дело привычки. Сверху ее прикрывали полы пиджака, однако внимательному взгляду все равно было заметно, что я вооружен. А мне хотелось бы скрыть этот факт от потенциальных неприятелей. Выхватить оружие и наставить его на неожидающего этого врага — очень заманчиво. Ничего удивительного, что я заинтересовался вывеской оружейного магазина, когда проходил мимо.

На входе над дверью у хозяина магазина висел колокольчик, тонко зазвеневший, стоило мне открыть дверь. Сам хозяин в этот момент разговаривал с мужчиной в армейской форме с погонами штабс-капитана. Оба стояли около прилавка с «белым» оружием и обсуждали какую-то саблю, что офицер вертел в руках. Этот прилавок располагался слева от входа и не сильно сейчас меня интересовал, хотя было бы и интересно поглазеть на разнообразный «холодняк». Однако времени на это сейчас у меня не было. Справа располагались полки с винтовками и ружьями. То же не то, что мне нужно. А вот прямо напротив входа лежали револьверы и пистолеты, в том числе для скрытого