Жертвоприношение, судя по всему, планировалось большое и кровавое. А там, где «жильцов» приносят в жертву, непременно будут и мертвяки, осуществляющие Ритуал. А где мертвяки – там и Нити.

След от наведенного Моста был четкий, ясный, накачанный магией. Как и должно при массовом жертвоприношении. Но именно это и смущало Егеря.

Как-то оно все было… Слишком броско, призывно и ярко. Как неоновая вывеска в ночи. Подозрительно слишком. Словно кто-то специально кричал: «Здесь будет Ритуал и Живые Нити!»

Егерь не тешил себя надеждой, что московские Братства еще не знают о его появлении. Да, он уничтожал трупы мертвяков, сорванных с Живых Нитей, но орденских Фениксов, питающих Нити, этим не обманешь. Их можно только ввести в заблуждение на какое-то время, пока Орден не хватится пропажи. А потом… Когда Феникс проверит выкачанную Нить исчезнувшего Мертвого Брата, он непременно почувствует в ней пустоту.

В общем, следовало соблюдать осторожность.

Прежде чем приближаться к месту намечающегося Ритуала, Егерь решил немного покружить по окрестностям. Лучше всего для этого подходило такси: не надо угонять машину, использовать магию, отвлекаться на дорогу, а можно целиком и полностью сосредоточиться на осмотре местности.

* * *

Садясь в машину, он машинально проверил водителя – усатого, угрюмого и неразговорчивого кавказца. Нет, не мертвяк: над левым плечом таксиста Живая Нить не вьется. Егерь обрисовал маршрут. Водила кивнул. Поехали…

Вскоре появился повод для беспокойства. Начали попадаться Мертвые Братья. Сначала вроде немного, потом, по мере приближения к Лужникам, – все больше. Нити, словно хвостики, колыхались над плечами прохожих, водителей, полицейских… Причем Нити разных оттенков, разных Орденов.

Очень интересно. Если Ритуал готовит какое-то Братство, почему вокруг так много посторонних «тел»? Нет, то, что наблюдатели конкурентов сбегаются на место чужих жертвоприношений, – обычное дело. Но чтобы в таких количествах…

Конечно, все это могло оказаться простым совпадением. Однако Егерь не любил подобных совпадений.

Соблазн по-быстренькому выкачать пару-тройку Нитей был велик, но опасность была еще больше, и Егерь воздержался от активных действий.

Он остановил такси, расплатился, вышел. Побродил по улицам. Зашел в пару магазинчиков, заглянул в неприметную кафешку. В кафе обнаружил еще нескольких Мертвых Братьев. Те словно прятались там от глаз прохожих и ждали чего-то. Чего? Приказа?

Проходя мимо припаркованной грузовой «Газели», за рулем которой сидел еще один мертвяк, Егерь как бы невзначай скользнул взглядом по маленькому окошку на задней дверце. Стекло тонированное, но Живые Нити не скроет никакая тонировка. Внутри, в грузовом отсеке машины, не предназначенной для пассажирских перевозок, тоже были Мертвые Братья. И они не выставляли напоказ своего присутствия. Как и те, из кафе.

Ну-ну…

Егерь подумал о том, что ему здорово повезло: мертвяки, к счастью, не могут так же легко распознать его, как он распознает их.

Он свернул к метро. Спортивная… Что ж, посмотрим, что там.

Ага, еще один настораживающий момент: магический жертвенный Мост не обрывался где-нибудь на улице, а уходил под землю. Возможно, усиленная магическая накачка потребовалась как раз для того, чтобы протянуть Мост в метро.

Что ж, там действительно можно угробить уйму народа. А еще в метро можно легко заблокировать беглеца.

Егерь спустился вниз, огляделся. На станции, куда тянулся Мост, мертвяков не было. Вообще! Ни одного!

Пока не было. Тоже странность, кстати: словно организаторы жертвоприношения хотели кого-то заманить сюда, но так, чтобы не спугнуть раньше времени.

Тот, на кого шла охота, если это была охота, не должен был ничего заподозрить. Он должен был спокойно дожидаться, пока на станции появятся Мертвые Братья.

Егерь поступил иначе. Оставаться на Спортивной было рискованно. В конце концов, Живые Нити можно поискать и в другом месте. Да хотя бы в том же самом метро. А что? Если сейчас внимание мертвяков приковано к Спортивной, значит, на других станциях будет не так опасно.

К платформе подошел поезд. Открылись двери. Егерь брезгливо посторонился, пропуская грязного вонючего бомжа. «Вот у кого, наверное, никаких забот», – с легкой завистью подумал он.

И вошел в вагон.

На Спортивную прибыли без проблем. Здесь было довольно людно, однако присутствия мертвяков Дмитрий не ощущал. Наблюдение через тепловизор тоже никаких результатов не дало.

– «Тела» сейчас где-то наверху, снаружи, – объяснил Метис. – и до начала Ритуала вряд ли появятся здесь.

Руководитель пятерки расставил подъехавших подчиненных на позиции. Гриня и Рябой следили за наземными вестибюлями. Лещ – за посадочной платформой, к которой прибывали поезда, идущие в центр. Дмитрий и Метис контролировали другую платформу и зал станции. Кроме того, Метис отправил Костяну шифрованное SMS-сообщение с просьбой отключить камеры на Спортивной. Теперь оставалось только ждать.

Ожидание длилось недолго. В кармане Метиса зазвонил телефон. Какая-то девица, стоявшая поблизости, удивленно покосилась на бомжа с мобильником. Дмитрий прикрыл Метиса. Девушка отвернулась.

Метис выслушал короткий доклад. И так же коротко ответил:

– Понял. Предупреди остальных. – Потом повернулся к Дмитрию: – Приготовься, сейчас начнется.

– Жертвоприношение? – напрягся Дмитрий.

– Похоже на то. Звонил Рябой. Говорит, на южный вход ломятся фанаты с Лужников.

Значит, Ритуал в метро свершится не через крушение или теракт. Будет погром с человеческими жертвами.

– Мертвяки? – спросил Дмитрий.

Метис кивнул:

– Есть и они. Рябой заметил парочку «тел». Толпой управляют Мертвые Братья. Скорее всего, из какого-то криминального Ордена. Но убивать «жильцов», похоже, будут «жильцы». Мертвяки только соберут высвободившуюся жизненную энергию.

С южных эскалаторов уже слышны были чьи-то крики, женский визг и невнятный гул голосов. Народ на платформах и в зале заволновался. Кто-то истошно завопил. Люди отпрянули к противоположному концу зала. Там у единственного работающего на выход эскалатора возникла давка.

Дмитрий и Метис укрылись между станционными пилонами. Прислонившись к холодному белому мрамору, Дмитрий смотрел на южный эскалаторный тоннель.

Вот оно!

По эскалаторам и разделительным барьерам между ними валила вниз орущая, сметающая все на своем пути толпа. Тех, кто не успевал убраться с дороги, сбивали с ног, топтали. Упавшие люди, как кегли, катились по ступенькам. И только завал из копошившихся человеческих тел еще сдерживал взбесившихся болельщиков.

Над толпой мелькали шарфы с клубной символикой, палки, ножи… Сверху летели пивные бутылки. Разлетались вдребезги светильники. От стен и сводов отражались многоголосые выкрики, уместные на стадионе, а в замкнутом пространстве метро больше походившие на взрывы фугасов. Вспыхнул файер. К арочным сводам потянулся вонючий дым. Грохнул выстрел.