«Вдвоем будет труднее, – промелькнула запоздалая мысль. Мысль принадлежала Горсу. – У одного шансов больше».

Феникс ни на чем не настаивал, не требовал. Он просто думал в голове Дмитрия. Однако и у Дмитрия были свои мысли.

– Метис, ты где?! – не очень надеясь, что его услышат, крикнул Дмитрий.

– Да здесь я, здесь! – прозвучал рядом знакомый голос. – Похоронить нас решил заживо, колдун, твою мать, безбашенный?! Как выбираться теперь будем?!

– Похоронить нас хотели мертвяки! – огрызнулся Дмитрий. И потребовал: – Руку!

– Чего?

Уже, наверное, завалило половину станционного зала и скоро должна была обрушиться вторая половина, но в темноте еще метались Мертвые Братья.

– Руку, говорю, дай!

– На кой? Ты что задумал?

Не желая тратить драгоценное время на объяснение, Дмитрий сам цапнул воздух на голос. Поймал. Это была не рука, правда: кажется, он сграбастал Метиса за шиворот. Ничего, так даже лучше.

– Э-э-э! А ножом по грабле? – возмутился Вольный.

– Не мешай! – буркнул Дмитрий.

И Горс произнес его голосом нужные слова.

* * *

Получилось! Совсем недалеко – они даже не выбрались из метро на поверхность, – но все же у них получилось! Причем у обоих. Возможно, потому, что не понадобилось прокладывать тоннель: Горс воспользовался уже имеющимися в метро.

Кто-то охнул. Кто-то выматерился. Истерически завизжала женщина.

– Ух ты! – выдохнул пораженный Метис. – Круто!

Они оказались в вагоне поезда, мчащегося по перегону между станциями. Оказались – не то слово! Возникли из ниоткуда, перепачканные с ног до головы чужой кровью и вонючей пеной. Шарахнувшийся от них народ в ужасе смотрел на материализовавшихся бомжей. Впрочем, переполох в вагоне длился недолго.

Метис уже пришел в себя. Короткое заклинание Вольного превратило пассажиров в застывших истуканов, глядящих пустыми глазами в окна вагона. Такими же неподвижными болванчиками стали и люди в соседних вагонах.

– Колдуешь? – встревожился Дмитрий.

– Ерунда, – отмахнулся Метис. – По сравнению с тем, что было на Спортивной. Сейчас она все метро зафонит. Мертвяки там такого наворотили. Да и ты, кстати, тоже… Скажи, у «скорпионьих» Охотников все умеют такие фокусы проворачивать?

– Только самые способные, – уклончиво ответил Дмитрий. – И только при наличии дополнительной магической энергии.

– Вроде той, что была в мертвяцких контейнерах?

– Вроде нее.

К счастью, развивать тему Метис не стал.

– Ладно, способный ты наш, спасибо, что вытащил. Эх, жаль Рябого с Гриней.

– Жаль, – согласился Дмитрий.

Но, видимо, к потерям соратников Вольные были привычны. Метис сокрушался недолго. Он выбрал сходного с собой по комплекции мужика и сдернул с него плащ. Тот безвольно, будто кукла, расстался с верхней одеждой.

Повесив на пассажира, как на вешалку, свою грязную куртку, Метис выгреб содержимое ее карманов, переложил все в плащ и набросил его на себя, надежно прикрыв наспинные ножны с двумя тесаками. Затем Метис усадил бедолагу на колени безобразной толстой бабищи с огромной дорожной сумкой и без лишних церемоний стянул с него туфли и джинсы. Переоделся, переобулся. Все было проделано очень быстро и ловко.

– Экс, – пояснил Метис, поймав осуждающий взгляд Дмитрия. – Вынужденный экс, не парься. – И, подумав секунду, снял шляпу с другого пассажира.

Мужик в пиджаке и трусах так и остался сидеть на тетке. Прямо-таки психоделическая картина…

– Женщин ты тоже так раздеваешь? – поинтересовался Дмитрий.

– Они сами раздеваются, когда видят меня, – фыркнул Метис.

– Типа, мачо, да? – фыркнул Дмитрий.

– Типа, Метис. А ты, Митек, того… не тормози. Тоже переоденься, пока к станции не подъехали. Вот этот подойдет, – Метис указал на стоявшего рядом длинноволосого парня в кожаной куртке и таких же штанах. – Вроде твой размерчик. Давай помогу, а то времени мало.

В процессе переодевания Метис объяснил:

– В метро сейчас полно мертвяков, а после Спортивной Братства стопудово поднимут шухер. Перекроют выходы, начнется облава на бомжей. Так что нам сейчас лучше перевоплотиться в приличных «жильцов».

«Еще одно преимущество бомжацкой маскировки, – подумал Дмитрий. – Если вдали от лежки нужно преобразиться быстро и до неузнаваемости, это всегда можно сделать: «приличных «жильцов»», как выразился Метис, вокруг хватает – раздевай любого. Вот только…»

Дмитрий посмотрел в окно. Увидел свое отражение и отражение Метиса. Их лица, обезображенные гримом Катерины, никак не вязались с новыми нарядами.

– У нас рожи неприличные, Метис.

– Сейчас станут приличными.

Метис уже держал в руках маленькую губку. Даже вроде бы заклинание какое-то шепнул. Весь бомжацкий грим со своего лица Вольный стер на раз-два. Не осталось ни следа, ни пятнышка. Другой такой же губкой он быстро протер лицо Дмитрия. Снял с неподвижных пассажиров пару темных очков:

– Хоть этим пока морды прикроем.

Бомжацкие шмотки Метис выбросил в окно. Дмитрий вдруг понял: вместе с ними где-то на рельсах остался и источник неприятного запаха, к которому он уже привык настолько, что почти перестал замечать. Ну хоть это хорошо.

Интересно, куда они едут? Дмитрий пока не имел об этом ни малейшего представления. Магический перенос со Спортивной в вагон движущегося состава произошел не до конца осознанно. В одно мгновение промелькнули какие-то тоннели и поезда. Конечную точку магической телепортации Дмитрий выбрал наобум.

– Выйдем на следующей, – сказал Метис. – Там сориентируемся. Сейчас главное уйти из вагона.

Они протолкались к дверям мимо застывших сомнамбулических пассажиров.

– А что будет с ними? – Дмитрий обеспокоенно оглядел неподвижных людей.

– Ничего. Скоро очухаются. И о нас, кстати, не вспомнят.

Поезд выехал из тоннеля. Свет, станция, люди на посадочной платформе.

– Киевская! – объявил из динамиков женский голос, наполненный радостью и позитивом.

Они вышли из вагона. Насколько человек вошли. Послышался чей-то смех. Наверное, новые пассажиры увидели двух раздетых мужиков.

* * *

– Так, Кольцевая, значит, – глянув по сторонам, заговорил Метис. – Очень хорошо. Здесь и разделимся. – Поймав вопросительный взгляд Дмитрия, пояснил: – Мертвяки со Спортивной знают, что нас осталось двое, и, скорее всего, будут искать пару.

– Пару бомжей, – вставил Дмитрий.

– Все равно. Поодиночке безопаснее. Я сяду на следующий поезд и поеду дальше по кольцу. Ты возвращайся назад. Доберешься до Площади Ильича.