Фанаты – коротко стриженные и бритоголовые, накачанные и рыхлые, молодые, средних лет и совсем еще пацаны, одетые хорошо и кое-как – были чем-то похожи друг на друга. Всех их сейчас роднили перекошенные покрасневшие лица и обезумевшие взгляды.

– Темная Харизма, – пробормотал Метис. – Толпой манипулируют.

Что ж, фанатские движения использовались и раньше, в том числе – и в далеких от футбола делах. Но чтобы так… Так бывало не часто.

После Манежки, пожалуй, что и не было ни разу.

Дмитрий заметил кукловодов. Одного, второго… А вон и еще один! Все трое держались вместе и были укрыты «маской».

Они не лезли вперед, но в толпе беснующихся болельщиков на эскалаторе их отличить было нетрудно. «Серые кардиналы» фанатского погрома вели себя спокойно. Их лица были сосредоточенны, их глаза смотрели пытливо и цепко, их рты не кричали, а беззвучно шептали заклинания. Наверное, первые трупы уже появились, и мертвяки, игравшие здесь роль «бригадиров», приступили к сбору «урожая».

Дмитрий проверил тепловизором. Так и есть: в разгоряченной толпе термограмм «бригадиров» видно не было. Мертвые не излучают тепла. Сейчас они даже не отвлекались на создание термографической иллюзии. Они были заняты другим. Ритуал жертвоприношения только начинался.

* * *

Зазвенели стекла в опустевшей будочке дежурного по эскалаторам. Толпа стекла вниз, перевалила через груду сброшенных тел, хлынула в зал, к платформам, к противоположному выходу, где еще оставались люди, не успевшие покинуть станцию.

Когда футбольные хулиганы спустились из эскалаторного тоннеля и рассеялись по всей Спортивной, выяснилось, что их не так-то уж и много. Просто действовали они быстро, четко, слаженно и жестко и при этом громко орали, отчего казалось, что погромщиков больше, чем на самом деле.

Фанаты ворвались на станцию как раз в тот момент, когда к платформе подъехал поезд, двигавшийся в сторону центра.

Машинист то ли не заметил, то ли не понял, что происходит. Поезд остановился. Двери открылись. Агрессивная толпа навалилась на выходящих пассажиров. Кто-то упал. Остальные отпрянули обратно, надеясь найти спасение в вагонах. Завизжала женщина. Посыпались разбитые стекла. Несколько фанатов попытались пробиться в вагоны.

Двери закрылись. Поезд сорвался с места и скрылся в тоннеле.

А на Спортивной продолжали бесчинствовать болельщики. Били любого, кто попадался на пути. Били нещадно, без жалости. Потом – добивали. От стен и сводов отражались дикие полузвериные вопли и жалобные крики. Тупая злоба и жестокость мешались с магическими флюидами, заполнившими станцию. На гранитном черно-сером полу появились неподвижные тела и лужи крови. Кое-где красный крап запятнал и белый мрамор пилонов. Бойня не утихала.

Дмитрия и Метиса атаковали четверо фанатов. Один держал окровавленный нож, другой – короткую арматурину. Еще двое орудовали кулаками.

Метис, выступив вперед, взял на себя вооруженных противников. В руках Вольного блеснули мачете, и даже находившиеся под действием Темной Харизмы погромщики немного опешили, увидев перед собой воинственного бомжа с большими тесаками.

Метис не преминул воспользоваться их растерянностью. Охотник не стал рубить «жильцов». Используя выступающую тыльную часть массивных рукоятей как кастеты, он сразу отправил в нокаут противника с ножом. Затем отвел мачете обрушившийся сверху арматурный прут. Второй тесак Метиса плашмя ударил по голове другого фаната. Тот тоже вырубился всерьез и надолго.

Дмитрий расправился с безоружной парой. Не без помощи боевых навыков Горса, конечно. Ногой в пах, затем – локтем сверху по затылку – и выведен из строя один болельщик. Перехват руки на болевой, излом, вывих сустава, добивающий – и на пол упал второй.

– Вперед! – крикнул Метис. – Не отставай!

Он бросился в центр зала, где у колонны экстренного вызова стояли уже спустившиеся с эскалатора и укрытые «маской» мертвяки. Все трое.

Метис сбил с ног какого-то орущего и размахивающего фанатским шарфом пацана, оттолкнул еще одного болельщика постарше. Дмитрий заметил, как с противоположной стороны зала из-за пилона выскользнул Лещ. По опустевшему эскалатору у южного выхода сбежал, перепрыгивая через ступеньки и лежавшие тела, Рябой. Раскидав оказавшихся на пути фанатов, он сразу устремился к мертвякам. На северном выходе, где эскалаторы тоже уже обезлюдели, появился Гриня.

Фанатов весьма кстати отвлек поезд, следовавший из центра. На этот раз машинист, правда, оказался более сообразительным. Состав замедлил движение, но останавливаться и открывать двери не стал. Ринувшиеся к вагонам болельщики смогли лишь разбить несколько окон и забросить в вагон горящий файер. Поезд с вопящими пассажирами быстро втянулся в тоннель.

«Тела» тем временем сосредоточенно читали заклинания, поддерживая действие Темной Харизмы, собирая жизненную энергию из гибнущих жертв погромщиков и направляя ее по магическому Мосту. Лишь один, заметив Дмитрия и Метиса, отвлекся от волшбы. На лице мертвяка появилось удивленное выражение. Оно и понятно: не часто увидишь бомжей, играючи разбрасывающих озверевших фанатов.

Мертвяк выхватил из кармана пистолет, но нажать на спуск не успел: метательная звездочка Леща аккуратно срезала ему кисть вместе с оружием. Из руки хлынула белая пена. Покалеченный Мертвый Брат предостерегающе вскрикнул. За пистолет схватился еще один.

Выстрел на станции грянул гулко и раскатисто. Дмитрий увидел, как Рябой лишился половины черепа и, упав на бегу, прокатился по инерции еще пару-тройку метров.

Метис набросился на стрелявшего. Обе руки Вольного заработали, как лопасти ветряной мельницы. Тесаки, обильно смазанные «тленом», врубились в мертвую плоть. Колонну экстренного вызова заляпала пузырящаяся вонючая жижа.

Однорукого между тем утыкали сюрикены Леща. Белая пена полилась из мертвяка, как прокисшее молоко из пробитого пакета.

Дмитрий тоже вспомнил о своем оружии. Выхватив нож, он атаковал третьего мертвяка. С разбегу свалил Мертвого Брата и принялся наносить удары с частотой швейной машинки. Клинок, покрытый коркой «тлена», входил в мертвое тело настолько легко, что Дмитрий почти не ощущал сопротивления. Хлестали пенящиеся фонтаны, в нос бил отвратительный запах разложения, а он все колол, колол, колол.

Кажется, в последние секунды своей жизни Мертвые Братья попытались при помощи Темной Харизмы натравить фанатов на Вольных. Но из этой затеи ничего не вышло: вовремя подоспевшие Гриня и Лещ прикрыли Дмитрия и Метиса от разъяренной толпы. Долго продержаться им, наверное, не удалось бы, но Мертвые Братья сдохли быстро.

С их смертью прекратилось и действие Темной Харизмы. А вот «маска» осталась: маскирующие заклинания рассеиваются дольше. Мертвяцкий морок, правда, укрывал только растекающихся пеной Братьев, но и на Вольных Охотников погромщики тоже перестали обращать внимание. Слишком велико было потрясение болельщиков.

Фанаты стояли на разгромленной, заваленной убитыми и ранеными станции и ошалело смотрели вокруг. Они, похоже, не понимали, как и зачем сюда попали. И, кажется, не осознавали еще, что видят дело своих собственных рук. Рук, которыми управляли Мертвые Братья.