технического порядка изыскания дороги пришлось вести по той стороне долины, где прошел пожар. Это значительно усложнило работу. Вся долина выгорела; во многих местах еще сохранились очаги огня, горели старые завалы, горели ямы, наполненные валежником и хвоей, горела местами и марь. Отдельные участки мари, где бушевали подземные пожары, таили страшную опасность для тех, кто мог случайно ступить на их предательскую поверхность.

Упавшие обгорелые деревья сильно затрудняли устройство просеки и провешивание трассы. Грязные и усталые возвращались мы ежедневно с работы в лагерь. Зола и сажа проникали в палатки, ни до чего нельзя, было дотронуться, чтобы не выпачкаться. И так в течение нескольких дней.

Наконец мы вырвались из зоны пожарища. Гряда сопок почти под прямым углом ушла влево, лес кончился, и нашим взорам открылась огромная, совершенно открытая долина, густо поросшая сочной высокой травой, не тронутой пожаром. Какое раздолье нашим лошадям!

Но и душа изыскателя ликовала, глядя на этот участок: перед нами была ровная чистая долина с хорошими грунтами. Значит, трассу можно вести одной прямой. Мы этому обстоятельству очень обрадовались.

Леса нет, чистая долина. Все рабочие, свободные от рубки леса, заслуженно отдыхают. Уже многие километры тянется прямой ряд вешек. Их беленькие верхушки рельефно видны на черном фоне пожарища. Вешек мы никогда не вынимали. Они так и оставались на оси будущей дороги и очень помогали строителям быстро восстанавливать ее.

Но вот впереди блеснула вода. Трасса вышла на берег многоводной реки. Спокойно несла свои воды Колыма. И мы как зачарованные любовались открывшейся перед нами картиной.

Бескрайные луга правого берега, покрытые роскошной чуть колышущейся травой, тянулись до самого горизонта, а на другой стороне, далеко от реки, сквозь дымку виднелись высокие сопки, заросшие стлаником.

Спокойствие и тишина царили вокруг, и только мы, шумно выражающие свой восторг, нарушали это безмолвие.

На фоне лугов резкой темно-зеленой полосой выделялся густой и высокий лес в устье реки Утинка. Его тенистые рощи манили к себе прохладой, и там, у слияния рек, мы наметили последнюю стоянку своего лагеря.

…Закончив изыскания, в конце трассы на берегу реки врыли большой столб с надписью: «16 августа 1934 г…» и т. д.

Еще один маршрут был закончен, еще одно задание было выполнено.

«Северная армада»

В этом сезоне нам предстояло провести изыскания еще одного маршрута. Начинался он в долине реки Оротукан, двадцатью километрами ниже устья реки Ларюковая, затем шел через горный кряж, разделяющий бассейны рек Оротукан и Колымы, и заканчивался на реке Колыме, восемьюдесятью или ста километрами ниже теперешнего месторасположения нашего лагеря.

Теперь нам предстояло решить вопрос, возвращаться ли обратно по провешенной трассе до двадцатого километра или же спуститься вниз по Колыме до предполагаемого окончания маршрута и вести изыскания встречным ходом от конечной точки.

Перспектива плавания по реке на плотах всех очень прельщала, но смущали следующие обстоятельства: во-первых, мы совершенно не знали фарватера реки и, во-вторых, опасались, что, не имея хорошей карты, не найдем нужный распадок, по которому через перевал должны выйти к двадцатому километру нашей трассы. Что же делать? Идти кружным путем по тайге или же сплавляться по реке? Но, вспомнив о пожарище, по которому нам предстояло бы возвращаться, решили плыть на плотах.

На следующий день приступили к изготовлению плотов. Рабочие валили большие и ровные лиственницы, выбирали из завалов сухие и пригодные для вязки плотов деревья. Техники разработали конструкцию плотов, в которой бревна связывали вицами — тонкими ветками тальника. Среди рабочих нашлись два плотогона, и их назначили прорабами по строительству наших «судов».

Не зная совершенно реки, мы боялись делать их очень большими. Изготовив один плот, спустили его на воду для испытания. Плот оказался очень тяжелым и почти весь погрузился в воду. Чтобы помещенные на нем грузы не подмокли, пришлось устраивать для них нечто вроде второй палубы из сухих жердей. Испробовав новое сооружение под нагрузкой и определив его «водоизмещение», мы установили, что нам потребуется пять или шесть таких плотов.

На самом большом плоту, который предназначался для техперсонала и самого ценного груза — геодезических инструментов, технических документов и журналов съемок, соорудили и дозорную вышку — «капитанский мостик».

На носу и корме каждого плота в специальных козлах укрепили рулевые весла, позволяющие управлять плотами, а в случае необходимости передвигаться поперек реки или отгребаться от каких-либо препятствий.

Все работали с большим подъемом, и все же подготовка к отплытию заняла несколько дней. Нас радовало — предстоящее путешествие на плотах, и мы предполагали за это время хорошо и приятно отдохнуть. Сколько интересного и заманчивого ожидали мы увидеть на многоводной реке, протекающей по диким местам, освободиться, наконец, от несносных комаров, которых на реке почти не было и, главное, не шагать по таежному бездорожью!

Все лагерное имущество, продовольствие и даже вьючные седла мы брали с собой, а лошадей отправляли берегом. Наметив для них маршрут, установив примерные сроки перехода и снабдив сопровождающих всем необходимым, мы проводили их в дорогу. Позванивая боталами — колокольчиками, висящими на шеях, довольно большой караван лошадей исчез в зарослях тайги.

Отправив транспорт, мы еще раз проверили распределение грузов и людей по плотам, назначили капитанов и их помощников и установили вахты.

Последний раз мы ночевали на «твердой земле», в этом замечательном уголке нашей земли, который в ближайшее время должен сыграть большую роль в освоении района реки Колымы. Здесь было пока дико и пустынно, но об этой долине в несколько тысяч гектаров кто-то уже знал и чья-то мудрая рука так предусмотрительно послала сюда нас, первых разведчиков. Эти луга и долины, так редко встречающиеся в здешних местах, конечно, надо было как можно скорее освоить. И, очевидно, пройдет немного времени, и здесь организуются первые подсобные хозяйства по выращиванию овощей и разведению молочного скота. В этом крае появятся свежие огурцы, редиска и салат. А каким лакомством будет молодая картошка!

Это пока мечты. Но что не сделает наш советский человек для блага Родины!

С первыми проблесками рассвета наш лагерь снова ожил. После завтрака сворачиваем палатки. На плотах, подложив камни, устанавливаем печи; кажется, все готово, внимательно осматриваем место стоянки, проверяем, как потушены костры, и садимся на плоты.

Подаю команду:

— Отдать концы! — и плоты медленно отваливают от берега на середину реки.

Люди быстро устроились на плотах и шутливыми криками подбадривали рулевых:

— Давай, ребята, жми!

Кто-то попробовал даже затянуть песню «Вниз по Волге-реке», но его не поддержали; чувствовали, что петь еще