недоверчиво смотрела на меня, пытаясь рассмотреть в моих глазах признаки лукавства.

– И ты не расскажешь папе про пожар?

– Нет, не расскажу. – Я помолчала, потом, сильнее сжав её руку, продолжила: – Но, думаю, тебе стоит самой это сделать.

– Нет-нет, Молли! – Хизер испуганно отдёрнула руку. – Не заставляй меня делать это. Я не могу, не могу!

– Но, рассказав, ты сможешь узнать, как сильно он тебя любит. – Хизер попятилась, и я встала, чтобы вновь приблизиться к ней.

– Нет, нет! – застонала она. – Ни за что!

– Иди сюда, Хизер. – Я потянулась к ней, но она выскользнула из моих рук, снова заплакав. – Я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Я только хочу сказать…

Но закончить фразу мне не удалось: наклонившись к Хизер, я споткнулась и чуть не упала.

– Что это? – проговорила я, поднимая с земли какой-то круглый предмет.

Осознав, что смотрю в пустые глазницы, я в ужасе отпрянула, бросив это назад в темноту. Услышав, как оно со стуком ударилось обо что-то невидимое, я прижала Хизер к себе, всем телом ощутив, как она дрожит.

– Что это было, Молли? – прошептала она.

– Череп, – выдохнула я. – Это был человеческий череп! Я ему прямо в глаза посмотрела!

– Это они! – вскрикнула Хизер. – Они!

– Кто? – Я в ужасе вцепилась в неё, представив, что мы заживо похоронены в отвратительном подобии семейного склепа вместе с остальными жертвами Хелен.

– Мама Хелен. И её отчим. Огонь запер их в доме, и их тела так и не нашли после пожара. – Голос Хизер дрожал.

Мы вместе вернулись в центр нашей крохотной комнатки. Немного света всё ещё пробивалось сверху в отверстие над нашими головами, заставляя тьму вокруг нас казаться ещё более темной и угрожающей. Какие ещё ужасы подстерегают нас тут?

Некоторое время мы обе молчали. Тишину нарушали лишь редкие капли дождя и стрёкот сверчка неподалёку. Эти милые уютные звуки казались чудовищно неуместны посреди нашего мрачного заточения.

– Хизер, – сказала я наконец, прервав молчание, – это Хелен подожгла дом, да?

Хизер кивнула.

– Но она это не нарочно. Они ссорились с отчимом, и она опрокинула масляную лампу. Загорелись шторы и скатерть, и Хелен выскочила из комнаты. А огонь вспыхнул так быстро, что мама и отчим уже не смогли выбраться. Хелен услышала, как мама зовёт её, а потом пол провалился. И она выбежала наружу, к пруду. – Хизер закрыла лицо руками. – И с тех самых пор она совсем одна.

– А остальные девочки, которые утонули в пруду? – Я склонилась над Хизер. – С ними что стало? Почему они не с ней вместе?

– Они не остались. Они всегда исчезали и опять оставляли её одну. Она не знает, куда они делись. Может, ушли к родителям. Они любили её недостаточно сильно и потому не остались. – Рыдая, Хизер уткнулась лицом мне в плечо. – И теперь вот я тоже её бросила, и она снова совсем одна.

Я гладила её волосы, пытаясь утешить. Как бы я хотела, чтобы здесь была мама! Разумеется, они с Дейвом уже вернулись из Балтимора и заметили, что нас нет. Почему они до сих пор не спасли нас?

– Мне так холодно, – всхлипнула Хизер. – Жутко холодно.

Вокруг, похоже, стремительно холодало, а в воздухе сильнее запахло гниением и затхлостью. Я заметила вверху какое-то свечение и подняла голову. На полу на коленях стояла Хелен. Она смотрела на нас. На шее у неё висела серебряная цепочка, и медальон в форме сердца медленно поворачивался, отражая голубоватое свечение её кожи.

– Это была я виновата, я! – прокричала Хелен, протягивая вниз руки. – Мама, это я виновата!

Хизер посмотрела наверх и прильнула ко мне, ткнувшись мне в грудь щуплым плечом.

– Молли, я уже не хочу идти к ней, – прошептала она. – Не отдавай меня ей.

Я изо всех сил обняла её.

– Не бойся, – ответила я так же шёпотом. – Я не дам тебя в обиду.

– Мама, мама, прости меня! – причитала Хелен над нами.

Вид у неё был скорее трагичный, чем пугающий, и моё сердце сжалось от жалости. Казалось, она не видит нас с Хизер. Всё её сознание, похоже, было поглощено собственным горем. Медленно пройдя сквозь дыру в потолке, она заскользила в тот угол, куда я отбросила череп. Вновь опустившись там на колени, она прошептала:

– Прости меня, мама! Прости!

Она смолкла. В отбрасываемом ею свечении я разглядела два скелета. Вытянув руки, она потянулась к ним:

– И ты тоже прости, папа Роберт. Я не хотела, чтоб ты умирал. И чтоб мама умирала. И сама умирать не хотела. Я не хотела!

Она замерла над скелетами, склонив голову и всхлипывая. Хизер крепко сжала мою руку.

– Бедная Хелен, – прошептала она.

И тут прямо у меня на глазах в подвале из ниоткуда появилась ещё одна фигура. Из небольшой дымки вдруг проступил образ женщины в длинном платье. Улыбаясь, она подняла Хелен с колен и обняла её. Она гладила её по голове, утешая и баюкая. Несколько секунд две фигуры мерцали во мраке подвала, а потом растаяли так же стремительно, как исчезают картинки на экране при выключении. Постепенно рассеялся и жуткий мороз, и я поняла, что теперь мы с Хизер одни здесь и мы в безопасности.

– Это была мама Хелен, – прошептала я.

Хизер опять сжала мне руку.

– Молли, она простила её. Она её простила! – Взглянув на меня, девочка улыбнулась. – Она поняла, что это был несчастный случай! Поняла, что Хелен не хотела убивать их.

– Я знаю. – И я тоже пожала руку Хизер, изумляясь, какие тоненькие у неё кости.

– Хелен больше не одинока. Она больше не будет грустить! – Хизер взглянула мне в глаза. – Как ты думаешь, а моя мама меня простила?

– Давным-давно простила, милая!

– А папа, если я ему расскажу… Как ты думаешь, он простит меня?

– Ни минуты не сомневаюсь.

Хизер расслабилась и прижалась ко мне, поднеся ко рту большой палец.

– Я хочу, чтобы он пришёл и забрал нас отсюда, – вздохнула она. – Я домой хочу.

– Я тоже, – кивнула я, играя с её волосами и намотав одну прядку на палец.

Волосы Хизер уже высохли, и теперь я ощущала их шелковистость на своей коже.

Сегодня же, когда мы наконец доберёмся домой, я расчешу их ей так, чтобы они сияли.

Глава 15

Пока Хизер спала, прошла, кажется, целая вечность. Дождь кончился. В просвет над головой мне были видны звёзды. Где-то в лесу заухала сова, и сверчок всё так же стрекотал в своём укрытии. Я уже засыпала, когда