Альфи. Рута лишь отвернулась, а Мархи бросила:

— Пойдём. Скоро сюда явятся новые уроды.

9. Тишайший мост 1/3

Подземелья к северу от города славились своей темнотой и холодом, особенно к темным циклам, как тут называлась ночь. Хотя на Сумрачных тропах корнецвета практически не встречалось, так что определять время суток можно было скорее интуитивно.

В какой-то момент Рута извлекла из инвентаря теплую ткань и первой укуталась в неё. Когда именно начало становиться действительно прохладно сказать было сложно. Да и вообще, весь путь был не особенно дружелюбным. Растений с грибами на сумрачных тропах было мало. Даже гнилушек, и тех не было. Еще бы, в такой-то температуре и малой сырости.

Мы до последнего старались обойтись без факелов, боясь нападения, но в конце концов были вынуждены зажечь свет — слишком большим становился риск свалиться в пропасть.

Темному эльфу, как и очень многим в доменах, не повезло со стартовыми характеристиками. Ловкость откровенно хромала на обе ноги, да и прочие физические показатели были не ахти. Зато, словно бы в насмешку, дроу получил высокий интеллект. И это не имея ни единого заклинания, как и самого наличия стихийной печати. Хотя сейчас его характеристики, по его же словам, были уже вполне подходящими для его класса. Ловкость — так уж точно была на месте, да и сила не ниже семи. Ну, хоть кто-то доволен своими статами.

На ночлег мы остановились в тупиковом ответвлении пещеры на выходе из опасной локации. Опасная трещина в земле и каменные мосты сменились более привычными подземными тоннелями, и на душе стало немного спокойней. Здесь мы были не так заметны, да и опасности свалиться в пропасть больше не было.

Последняя встреча с агрессивными монстрами была достаточно давно, а день был очень долгим и все были вымотаны. Под конец дня мы даже чуть осмелели, начав тихий разговор и делясь воспоминания о первых днях в Мельхиоре.

Для охраны лагеря, Мероу с Ранникой, взявшись за руки, перекрыли основные подступы к лагерю ледяными кольями, создав нечто вроде хаотичного частокола. Пройти по такому не покалечившись было довольно сложно, а начни кто через него прорубаться силой или магией — мы бы сразу услышали. Но и дежурить все равно было нужно. Благо не мне, поэтому я наспех перекусил готовой едой, заботливо собранной нам на вечер Серой Мышью из остатков пиршества в её трактире.

Затем, я небрежно постелил на холодном камне купленную для этих целей толстую шерстяную ткань и завалился спать, почти мгновенно погрузившись в сон.

* * *

Поутру я проснулся в относительно живом состоянии. Сон без сновидений определенно пошел мне на пользу. И судя по тому, что никто косо на меня не смотрел, кричать или стонать во сне мое тело не додумалось. Уже хорошо.

Собирались в спешке. Не потому, что действительно спешили, хотя и это тоже, но больше всего нас гнал в дорогу холод. Костёр прошлой ночью мы не разводили, так за время сна в тоннелях стало лишь холоднее. Не смотря на тёплые вещи, к утру продрогли все. Я даже в дырявый плащ, с которым вышел в свой первый поход, закутывался. Хорошо, что не выкинул его, как планировал по началу. Это и так всегда успеется.

Выйдя из укрытия вновь на старый маршрут, нам в лицо тут же ударил ветер, едва ли не вдвое сильнее, нежели на сумрачных тропах. Будь такие порывы там, и кто-то наверняка все же отправился бы исследовать глубины Подземья в полёте.

Каждый спасался, как мог сам. Я соорудил себе из отрезанного куска дырявого плаща отдельный шарф, чтобы хотя бы часть лица защитить от ветра, а поскольку ветер срывал капюшон, пришлось соорудить себе еще и что-то вроде самодельной шапки, которую я одел просто поверх него.

Из-за ветра мы не могли даже разговаривать. Стихия безумствовала столь яростно, что смотреть становилось с каждой минутой сложнее, равно как и дышать. Ветер уносил слова вместе с дыханием. Будто незримый титан выдыхал дикий ветер в северные тоннели от Доминиона.

А потом все стихло. Не мгновенно, но перейдя в другой тоннель ветер начал ослабевать. Было всё еще прохладно, но без буйства стихии — намного легче. Наверное, с полтора цикла мы шли спокойно, пока ветер не принялся подниматься снова, но даже тогда он был куда слабее.

Вторую ночь мы провели примерно так же, как и первую. Лесат поделился куском меховой ткани, с большой проеденной крысами дырой, за что я очень был ему благодарен. Не смотря на все приготовления, к такому холоду я оказался совсем не готов.

— Держи, дружище. Как знал, что пригодится, — просто пояснила он, доставая из инвентаря сразу несколько таких кусков ткани и раздавая всем желающим.

Тем вечером я почти получил новый навык — портной. Если я и имел что-то общее с иголкой и ниткой в прошлой жизни, то на довольно примитивном уровне. К счастью, на помощь пришла Мероу, у которой с ним все было в порядке. Даже более того, её навык уже достиг девятки и вот-вот готовился к получению бонуса, так что она была только рада помочь всем желающим.

В этот вечер я узнал из разговоров одну важную вещь на счет нашего боевого мага воды — Мероу имела звериное имя, и могла быть возрождена в городе. Так что как минимум один член отряда путешествуя с нами по Подземью ничем особо не рисковал.

Не смотря на особый именной статус, прямого наставника из числа магистров у неё не было. Оказывается, бывает и так. Само собой, мне хотелось вызнать подробности, чтобы хоть немного понимать, с чем могла столкнуться Ласка, но здесь мои расспросы столкнулись с явным нежеланием разговаривать. Было видно, что «Рыбке Мероу», как ее звали в отряде, неприятно обсуждать все эти темы. Водная чародейка вообще была обладателем взрывного характера, и никто не горел желанием выяснять с ней отношения без веского повода.

Пещеры почти полностью утратили красоту, какой они были наделены в Доминионе и рядом с ним. Сейчас Подземье больше напоминало не тот волшебный мир, что открылся нам с пустотницей в первые дни, а пустые холодные переходы, состоявшие из голого камня и холодного ветра.

Впрочем, тяжелый путь против порывов стихии неплохо помогал прочищать голову.

К концу второго дня пути мы так и не встретили ни одного нового монстра. Но усталости за этот день всё равно накопилось с лихвой. А потому я