Принцесса отошла с женщиной в сторону, рассматривая что-то на планшете, который та принесла. Бернадетт подняла глаза и посмотрела на Катрину. Она передала ей планшет.

— Вот почему Джулиан звонит.

На сайте одного из бульварных изданий Катрина увидела фотографию, на которой они с принцем Жан-Клодом стояли на открытой галерее дворца, держась за руки. Заголовок гласил: «Катрина возвращается в Пасадонию. Она меняет одного принца на другого?»

Катрина не отрываясь смотрела на шокирующий заголовок. Она была рядом с близнецами, когда те провожали своего отца на заседание. Жан-Клод взял ее за руку и отвел в сторону, чтобы спросить, как она устроилась во дворце.

— Катрина, мне очень жаль, — сказала Бернадетт.

Аманда в это время отвела мальчиков во дворец.

— Нет. — Катрина покачала головой. — Я виновата. Я принесла позор вашей семье.

— Не смей винить себя за бесчестное поведение папарацци! — воскликнула Бернадетт. — Ты много страдала, но ты не должна давать им власть над тобой. Все, кто знаком с тобой, знают, что эта статья — ложь. Что касается остальных, то большинству известно, что желтая пресса публикует больше вымысла, чем правды. Но попытка заставить их дать опровержение лишь привлечет еще больше внимания к происходящему.

— Вы правы, но меня угнетает, что вы и Жан-Клод оказались втянутыми в мою драму.

— Дорогая, если это была бы не ты, то кто-то другой. Жан-Клод — лакомый кусочек для папарацци. Он принц, привлекательный и известный человек. Он всегда будет главной мишенью для обсуждений. Ты его крестница, поэтому внимание распространяется и на тебя.

Катрина знала, что Бернадетт права. Любой выход в свет означал общение с прессой.

В этот момент она увидела сообщение на экране телефона. Взглянув на Бернадетт, Катрина взяла телефон в руки:

— Снова Джулиан.

«Подними трубку, черт возьми», — писал он.

Сразу после сообщения телефон зазвонил. На этот раз Катрина узнала номер Джулиана. Бернадетт сжала ее плечо и вышла, оставляя Катрину в одиночестве. Она ответила, стараясь говорить будничным голосом:

— Здравствуйте.

— Катрина. — Облегчение и гнев слышались в его голосе. — Я увидел твою фотографию на сайте таблоида сегодня утром. Ты в порядке?

— Спасибо за вашу заботу. Со мной все хорошо.

— Проклятая пресса не может оставить нас в покое. Почему ты не отвечала на мои звонки?

— Вы не звонили. — Катрина испытала гордость от уверенности, звучащей в ее голосе. — Это звонила Марта.

— Ты знала, что она звонит по моему поручению.

— Я поняла, что не готова к разговору с вами.

На другом конце провода воцарилось молчание.

— Ты нарочно упрямишься.

— То, что я отказываюсь быть вашей марионеткой, не делает меня упрямой, — запротестовала Катрина.

— Ты просто воплощение упрямства. А также умная, самоотверженная, заботливая и сексуальная. Я скучал по тебе, — проговорил Джулиан своим низким, бархатным голосом.

О, Катрина тоже скучала по нему. Сильно. Но она не могла позволить ему снова причинить ей боль.

— Как Сэмми? — спросила она, желая сменить тему.

— Хорошо. Он любит Ингу. Но по-прежнему спрашивает о тебе. Он хочет знать, готова ли ты вернуться домой.

Она закрыла глаза от отчаяния:

— Я дома.

Джулиан бросил телефон и начал беспорядочно ходить по комнате. Он был разумным человеком. Так почему же он до сих пор думал о Катрине? Почему не мог сосредоточиться?

Стук в дверь прервал его размышления.

— Сын, — Лоуэлл вошел к нему в комнату, — я слышал о бульварной статье. Как чувствует себя Катрина?

— Откуда мне знать? — Джулиан попытался сохранить хладнокровный вид. Как он это всегда делал с тех пор, как она ушла, предпочитая скрывать ото всех тот факт, что ему мучительно ее не хватает.

— Потому что ты позвонил ей, как только увидел газету. — Лоуэлл сел на стул так, как будто это был его трон. Он кивнул Джулиану, предлагая сесть рядом. — Я предполагаю, что ты с ней говорил. Если только ты не попросил секретаршу сделать это за тебя. В этом случае она, вероятно, не стала с тобой разговаривать.

Джулиан сжал зубы. У него была куча важных встреч этим утром, черт побери. Которые он бы с радостью прервал, чтобы поговорить с ней. Он должен быть на встрече и сейчас, но ему нужно было несколько минут, чтобы подумать обо всем.

Джулиан изучил свое расписание и поручил Марте сдвинуть график встреч на тридцать минут. Он проигнорировал ее слова о том, что рейс на симпозиум по поддержанию мира через два часа. Отбросив мысли о предстоящем симпозиуме и голосовании по поводу Европола, он откинулся на спинку стула и начал барабанить пальцами по кожаному подлокотнику.

— Катрина сказала, что все в порядке.

— Ее голос звучал бодро?

Джулиан задумался над вопросом отца. Как звучал ее голос? Он должен был подумать об этом. Но он слишком волновался оттого, что наконец она ответила на его звонок. Теперь он вспомнил. Голос Катрины звучал немного неуверенно сначала, но затем он окреп.

Джулиана немного злило то, что он постоянно думает о том, скучала ли она по нему.

— Я сказал ей, что Сэмми хочет, чтобы она вернулась.

— А! — Его отец кивнул, как будто в удивлении, затем поднял густые брови. — Ты имеешь в виду, что это ты хочешь, чтобы она вернулась?

— Вовсе нет, — ответил Джулиан. — Все кончено. Мой долг — служить стране.

— Конечно. Это к лучшему. Тогда для чего ей возвращаться?

Джулиан задумался над словами отца, запустив пальцы в волосы:

— Я предложил ей королевство, но она отказалась.

— Сын, для Катрины королевство — это скорее недостаток, чем соблазн.

— Сэмми, — сказал Джулиан с отчаянием.

— Ja, она любит мальчика, — согласился отец. — Но из-за одного Сэмми она здесь не останется и не ради него вернется сюда.

— Она любит меня. Я понял это по ее взгляду.

Те невероятные, фиалковые глаза, в которых читались все ее эмоции. Джулиан видел в этих глазах очень многое: неодобрение, любопытство, тревогу, страсть и безграничную любовь. Один вопрос мучил его: если она любит его, почему она ушла?

Лоуэлл поднялся и похлопал его по спине:

— Может быть, она не увидела ответных чувств в твоих глазах.

— Катрина, ты прекрасно выглядишь, — сказал Жан-Клод, войдя в гостиную их общего номера в отеле. — Спасибо, что согласилась принять участие в праздничном вечере со мной и Бернадетт.