«Не от моих трав, Олесенька, – прошептала листва мужским голосом, – не во мне тебе врага искать нужно, а внутрь семьи присматриваться».

«Не смей! – крикнула в ярости, на месте останавливаясь. – Даже не думай. Я на твои слова не поведусь, ушастый, и против семьи ты меня не настроишь»

И снова мимо деревьев зашагала, мох под ногами сминая, опавшими ветвями хрустя.

«Я и не пытаюсь, – ветви попытались остановить, за плечи нежно приобняли, но я ожесточённо отмахнулась, продолжив путь, а царь снова пытаться не стал, но и не замолчал тоже, а потому скользящий за мной ветерок зашуршал: – Ты не веришь, но я помочь хочу, огонёк. В моих силах указать тебе на тех, кто притаился змеями подколодными под крышей твоего дома. Дай мне помочь, Олесенька»

И лунный свет вдруг пробился сквозь листву и осветил тропинку, которая вела влево, прямо на полянку явь-травы. Такая любую хворь уничтожает и растёт только на Аркесе, если бы ведьмы узнали, куда я сунулась… Но они не знали, их всех как одну свалил недуг, причин которого я понять не могла. Почему меня не тронул – я и не догадывалась.

Потом догадалась… но уже поздно было.

А в ту ночь я дала слабину, позволила неспокойно бьющемуся сердцу чуть успокоиться и пошла бережно собирать в корзину травы, которые, уверена, царь собственными силами для меня в тот момент и взрастил. Он мог… он многое, как оказалось, мог. И дурил тоже славно.

Свежий аромат ночного леса резко сменился обжигающим запахом гари и тошнотворным – крови. Исчезли деревья, травы и лунный свет, их место заняли многочисленные тела в кожаной броне, огонь, крики… И вспышки заклинаний, когда ведьмы моей семьи осознали, что в этой битве им не выиграть, и сделали то единственное, что могли.

Эльфам нужны были ведьмы, исключительно ведьмы, всех остальных они уничтожали без раздумий, поэтому заливающаяся слезами мама поцеловала на прощание папу, который и правда был готов умереть за свою семью, и коротким, горьким заклинанием запечатала его в камень.

Мама папу спасала, как бабушка спасала дедушку, тёти спасали дядей, а сёстры братьев. Они являлись частью нашей семьи, мужчины были частью ведьм, а, значит, тоже переняли способность сохранять жизнь и разум, находясь в каменном заточении.

Женщины обрекали мужчин на бездействие, бессилие сделать хоть что-то, но… ведьмы спасали свою семью как могли. И когда эльфы прорвали оборону, дать отпор женщины уже не смогли. Сил не было. Да даже если бы могли… не помогло бы это. Так всех и повязали, так всех порталами на Аркес и перенесли, а потом…

А потом я проснулась.

– Что же ты? – шипел от бессилия Сагар, быстро вытаскивая нас обоих на берег, из-за чего брызги летели во все стороны и вода шумела.

Я не ответила, занятая тем, что пыталась разрывающие грудь рыдания подавлять и вырвавшуюся из глубины сердца боль обратно затолкать. Всеми силами пыталась, честно-честно, только не получалось ничего.

Это как если реку плотиной перекрыть. Да, воду удержишь и от долины изолируешь, но ненадолго, она же никуда не исчезнет, вода только копиться будет, а затем в один ужасный момент плотина не выдержит, и хлынет волна, погребая под собой всё, что попадётся ей на пути.

Вот и со мной так случилось.

Больно было – не продохнуть. А ещё стыдно, что Сагар свидетелем моей истерики стал, но это ладно, с этим я потом что-нибудь придумаю, а вот что дышать не могла – это плохо, очень плохо.

И больно! Боль такая, что слёзы из глаз, в самих глазах непроглядная тьма, в ушах звенит, а грудь всё давит и давит, давит и давит, и…

И тут вдруг что-то мягкое и сухое накрыло рот, а затем Сагар в меня воздух как вдохнул! А вместе с ним по ощущениям и саму жизнь! Само желание жить!

И следующий вдох я сделала уже сама, демона оттолкнув и резко сев, с хрипом втянула воздух полной грудью, резко выдохнула, снова вдохнула… и осталась сидеть, упираясь ладонями в каменный берег, куда Сагар меня из озера вынес, устало прикрыв глаза и дыша. Просто дыша. Вдох-выдох, вдох-выдох, тяжело, хрипло, ненасытно.

– Это что сейчас такое было? – Демон перепугался не хуже меня самой, а теперь сидел рядом и даже не знал, что делать и куда себя деть.

– Магия эльфов, – прохрипела я, продолжая сидеть, дышать и глаз не открывать. Но зато нашла силы похвалить: – С поцелуем ты ловко провернул, не знала, что так можно. В последний раз мне пришлось пожаром себя из наваждения выдёргивать.

На озёрный берег опустилась тишина, почему-то показавшаяся мне угрожающей.

Открыв глаза, повернула голову, углядела во тьме ночи Сагара и поняла: не показалось, вид у молчащего демона и правда был до крайности угрожающим. Он вообще едва ярость сдерживал, но всё же почти сдержанно почти попросил:

– Объясни.

Хотя больше на приказ было похоже.

А я не то чтобы люблю, когда мне приказывают.

Не отвечая на вопрос, задала свой:

– Как твоя сестра, очнулась?

И ведь невинно спрашивала, а этот вдруг глухо, гортанно зарычал.

– Очнулась, – рыкнул коротко и зло, – но ты мне вот что скажи. Ты же не знала, что она моя сестра?

Очень удивившись, ответила недоумевающе:

– Ты нас не представил.

Демон коротко кивнул, подтверждая, сцепил зубы так, что на щеках желваки проступили, яростно сверкнул золотыми глазами и почти что спокойно произнёс:

– То есть ты, рискуя собственной жизнью, даже раньше, чем проснуться успела, без раздумий рванула спасать абсолютно незнакомую тебе девушку?

Не совсем понимая, в чём проблема, молча развела руками.

– Просто невероятно, – отчего-то прошипел Сагар, рывком поднимаясь на ноги и идя куда-то туда, в пустошь, прочь от меня.

Я не останавливала, страшно тоже не было. Была уверенность – одну меня он точно не оставит.

Одну и не оставил – пушистый тёплый плед наколдовал и прямо из воздуха мне на плечи уронил.

Сам вернулся всего через минуту, остановился в шаге, постоял мрачный, как туча грозовая,