Я снова смеюсь, тянусь к нему, легко целую в губы, тут же оказываюсь в кольце рук. Он переворачивает меня, оказывается сверху – тот еще трюк, учитывая ширину матраса.

– Доброе утро, – разглядывает мое лицо, я улыбаюсь в ответ.

Оно действительно доброе во всех отношениях. Даже за окном вышло солнце и теперь заливает часть комнаты желтым светом.

Кирилл целует меня, и мы быстро увлекаемся.

– Ясь, – шепчет он рвано сквозь поцелуй. – У меня нет защиты, надо домой идти.

Я немного отстраняюсь, разглядывая его лицо: блестящий взгляд, подернутый пеленой желания, пухлые губы, кажущиеся ярко-алыми от поцелуев. Провожу пальцами по его щеке и говорю:

– Ты можешь не переживать об этом, Кирилл. Все под контролем.

Он смотрит несколько секунд, но ни о чем не спрашивает, просто начинает целовать меня. Скорее всего, решит, что я принимаю таблетки, и это к лучшему – не придется объясняться. По крайней мере, пока. А может, и вообще не придется, кто знает.

Потом мы вместе идем в душ, закутавшись после в халат, отправляюсь на кухню, а Кирилл возвращается в комнату, чтобы одеться.

– Ничего себе, – качаю головой, бросив взгляд на часы. Уже половина первого. Ну заснули мы вчера поздно, так что неудивительно, конечно.

– Тебе кофе или чай? – кричу, выглянув в гостиную.

– Черный кофе!

Достаю турку, напевая незамысловатую мелодию, когда звонит телефон. Бросаю на него взгляд и замираю. Антон. Сбрасываю звук: ответить или нет? Чего он хочет? Лучше поговорить, наверное. На новый год он поздравил меня смс-сообщением, я ответила тем же, и с последней встречи это был единственный момент, когда мы общались.

– Алло, – снимаю трубку, выглядывая в гостиную.

– Привет, Ясь, не отвлекаю?

– Ну… Немного. Я… Я работаю, – жмурюсь, порицая себя за вранье.

– Ясно… Праздники вроде, можно и отдохнуть.

– Да, точно. Хотела доделать один перевод.

– Так ты дома?

– Ну… Да.

– Одна?

Я хмурюсь, не понимая, что за странные вопросы. Снова кошусь в сторону гостиной: Кирилла еще нет.

– Да, одна, – говорю ему. – Таня уехала на турбазу на несколько дней, а я вот сижу дома. Работаю.

Кирилл быстро спускается по лестнице, я прикладываю палец к губам, указывая взглядом на телефон возле уха. Он кивает, берет турку и идет к плите. Я прохожу в гостиную, слушая Антона.

– Я просто думал, может, встретимся как-нибудь… Но не уверен, что тебе это нужно.

Я снова жмурюсь. Мне одновременно неловко и перед собой, и перед Антоном, и перед Кириллом. Нелепая ситуация.

– Да, лучше не стоит, – выдавливаю из себя. – Я думала над тем, о чем мы говорили…

– Ладно, Ясь, не парься. Не надо лишних объяснений. Извини, что побеспокоил. С новым годом.

– И те… – я не успеваю договорить, он вешает трубку. Вздыхаю, качая головой, прохожу в кухню и сажусь на уголок. Кирилл вовсю хозяйничает, делает яичницу.

– Кто звонил?

Машу рукой, мол, неважно, он только пожимает плечами и продолжает возиться с завтраком. И все-таки если наша связь выплывет наружу, будет некрасиво. Что подумает Антон… А Таня? Как я буду объясняться с сестрой? Если она решит, что я увела у нее Кирилла? Что соблазнила его специально, пока они еще были в отношениях?

Черт, да со стороны оно так и видится. Только я не соблазняла никого. Специально, по крайней мере. Это все само собой вышло, словно бы независимо от нас. Кирилл ведь говорил: он и подумать всерьез не мог, что между нами может что-то случиться.

Только вот сумеем ли это объяснить нашим близким? Положим, Кириллу плевать. Ему нужно только разобраться с какими-то там внутрисемейными обязательствами. Отношения у них не особенно теплые, если я правильно понимаю.

Но я люблю сестру. Не хочу с ней ссориться, тем более терять ее. Она может обидеться всерьез. Ведь Кирилл ей нравился. А если она решит, что он специально начал с ней встречаться, чтобы быть ближе ко мне? Что я об этом знала, что поощряла. Все наши разговоры могут заиграть в неприятном свете.

– Это Таня звонила? – Кирилл ставит передо мной тарелку с яичницей и чашку кофе. Я поднимаю на него взгляд, качаю головой.

– Антон. Хотел встретиться.

Кирилл жует, разглядывая меня.

– Тебя это расстроило?

Я снова качаю головой.

– Просто подумала, что будет, если Таня узнает о нас.

Кирилл замирает, потом продолжает жевать, периодически хмурясь.

– Я ей ничего не обещал.

– Я знаю. Я переживаю за наши с ней отношения.

Делаю глоток кофе, вяло жую яичницу, пока Кирилл пялится перед собой, уткнувшись губами в кулак.

– Ясь, – произносит, когда я доедаю. – Ты совсем не знаешь свою сестру.

Вздергиваю брови в удивлении и усмехаюсь.

– Хочешь сказать, ты ее знаешь?

– В чем-то больше, чем ты.

– Например? – я делаю глоток и складываю руки на груди.

– Я не хочу с тобой ругаться, – он криво улыбается, – а ты уже приготовилась защищать Таню любой ценой.

– Это тебя удивляет? Она моя сестра.

– И где она сейчас?

Я непонимающе хмурюсь.

– Я же говорила, на турбазе в области.

– И тебе не кажется странным, что Таня поехала туда одна? Что нашла супер дешевый номер за пару дней до нового года?

– Там бронь отменили. К чему ты клонишь, Кирилл?

– Я немного порылся вчера ночью в данных. Таня действительно сняла на той турбазе домик. Только заплатила за него вот такую сумму, – он называет цифру, я хлопаю глазами в полном недоумении.

– Что ты такое говоришь? – спрашиваю его. – Это очень много, при всем желании Таня не смогла бы найти таких денег… Она переводила за бронь, я сама видела сумму.

– Эта была сумма только за подтверждение брони, дом оплачен наличными, такая пометка стоит в отельной ведомости. А еще там есть имена постояльцев. Это Таня и некий Александр Жихарин. Я покопался… Он директор оконной компании, в которой она работает. И… Он женат.

Я смотрю на Кирилла и не нахожу слов. Услышанное не укладывается в голове. Он что, всерьез сейчас хочет сказать, что Таня обманула меня, чтобы уехать на отдых с женатым мужчиной? Что она любовница директора предприятия, на котором работает? Нет, нет, я не готова в такое поверить! Таня бы не стала, она не такая! Может, она импульсивна, легкомысленна, но она ни за что не стала бы спать с женатым мужчиной!

Но тогда как это все понимать? Что-то я сомневаюсь, что этому можно придумать другое логичное объяснение. Тру виски, прикрывая глаза.