Сумерки на экваториальных широтах длятся недолго — вроде только что вовсю светило вечернее солнце, но стоит ему опуститься за горизонт, как тьма буквально на глазах обволакивает все вокруг.

Последние пять-шесть километров автомобили ехали с включенными фарами. Затем фары погасли, машины остановились посреди пыльной ночной дороги.

— Мы на месте, — обернувшись, сказал проводник.

Савин вышел из машины, осмотрелся.

Слева темнела стена леса, справа трепыхались в слабом ветерке ветви кустарников.

— Погнали, парни! Не задерживаемся.

Спецназовцы быстро похватали шмотки, простились с провожатыми и исчезли в джунглях…

Часть персонала госпиталя намеривалась в этот вечер отпраздновать День медицинского работника — официальный праздник, отмечаемый на территории Российской Федерации в третье воскресенье июня.

Шумная компания медиков собралась для этого в кабинете главного врача — Золотухина. Ну а Барина с Руснич заперлись в своем кабинете и сели за скромно накрытый стол напротив друг друга.

— …Я сама напросилась на ночное дежурство, — с грустью говорила Власта. — Медсестры будут отмечать праздник в модуле, а я не хочу веселиться.

Барина налила из бутылки по глотку вина, подвинула поближе к девушке коробку конфет.

— Меня Леонид Олегович тоже приглашал, — вздохнула она. — Хочет, чтобы я отвлеклась, забыла о горе. Но разве возможно о нем забыть?…

Пригубив вино, помолчали.

— У тебя есть тут подруги? — спросила Елена.

— Нет. Скорее приятельницы. Это две девочки, с которыми я живу в модуле.

— А в родном городе? Ты говорила, как он называется, но я никак не могу запомнить.

— Теплице. Маленький городок на узкой речушке. Да, там остались хорошие девчонки-одноклассницы, с которыми я дружила. Две замужем, уже есть детки.

— Общаешься?

— Иногда перезваниваемся. Когда навещаю родителей — встречаемся в кафе, обмениваемся новостями.

— А у меня и того хуже, — поглядела в темное окно заведующая отделением. — Здесь никого. На родине осталась одна-единственная подруга — очень хороший и надежный человек. Кстати, тоже врач.

— Я хотела бы провести этот вечер не с подругами, а с Михаилом, — призналась Власта. — Очень бы хотела. Но он сейчас далеко и в гораздо худших, чем мы, условиях.

— Да, ты права. Наши мужчины сейчас далеко, и им наверняка очень тяжело.

— Елена Васильевна, а вы согласились бы выйти замуж за Николая, если бы он сделал вам предложение? — вдруг спросила Власта.

— Да, — не задумываясь, ответила Барина. — Николай именно тот человек, которого я искала и ждала много лет.

— И я бы с удовольствием стала супругой Михаила…

Они сделали еще по глотку. Елена вытянула тонкими пальчиками из пачки сигарету, поднесла к ее кончику пламя от зажигалки и, выпуская в открытое окно струйку дыма, сказала:

— Я очень надеюсь на этих серьезных ребят, прилетевших из России.

— Да, они внушают и страх, и надежду, — согласилась девушка. — Мужественные, огромные, неразговорчивые, и все обвешаны оружием.

— Давай выпьем за то, чтобы у них все получилось, и мы снова увидели наших любимых мужчин.

— Давайте…

С доставкой на автомобилях группе безусловно подфартило — сорок миль по неровной грунтовке они проехали всего за час. А пехом пришлось бы топать почти всю ночь. Тем не менее от точки высадки до восточной окраины города Демар оставалось прилично, по прикидкам Савина — около шестидесяти километров. Маршрут предстоял сложный: ни полян, ни просек, сплошные и довольно густые джунгли. В качестве разнообразия — чтоб не заскучали — парочка мелководных рек, вдоль одной из которых предлагал идти местный разведчик, и еще одна малопроезжая грунтовка.

Подобные марш-броски для опытных спецназовцев из группы «Десна» были не в диковинку. Житие в тропических лесах и сибирской тайге, в пустынях и на голом морском побережье, в Заполярье и степи — через все это они прошли, и далеко не по одному разу. За последние полтора года группа трижды выполняла задания на территории воюющей Сирии. В этом же промежутке времени более двух недель провела в одной из азиатских стран, где леса встречались и погуще. А до этого шарахалась здесь по соседству — в такой же бедной и неспокойной африканской стране. Там были похожие влажные джунгли с редкими селениями запуганных местных жителей. Попадаться им на глаза не хотелось, поэтому в светлое время суток осторожно двигались к заданной точке, а ближе к вечеру выбирали укромное местечко, выставляли пару человек в дозор, ужинали и укладывались спать. В один из ночных переходов каким-то нелепым образом нарвались на вооруженный отряд противника; начали уходить, петляя и запутывая следы. Из-за преследования отклонились на десяток километров в сторону. В общем, переход изрядно затянулся, продукты и нормальная пресная вода закончились, пришлось питаться тем, чем одарила человека природа. Первым делом отыскали относительно чистую речушку, в которой запаслись водой и наловили рыбы. На следующий день, убедившись в отсутствии погони, подстрелили пяток птиц. Это позволило не только продержаться, но и дотянуть до заданного района с одним раненым товарищем.

Не заморачивались спецназовцы и по поводу этого перехода. Что такое шестьдесят километров? За первый ночной час немного продвинутся от дороги, остановятся на отдых. А утром со свежими силами отправятся на запад. Сейчас не зима с жуткими морозами, а джунгли — не ледяные торосы и не метровые сугробы. Вот там действительно тяжело: двадцать килограммов одежды, пятнадцать — ранец, еще пятнадцать — оружие с боеприпасами. Аж вспоминать неприятно.

Растянувшись метров на тридцать, семеро мужчин двигались по лиственному лесу. Деревья в местных джунглях произрастали близко друг к другу, толстые стволы оплетали бурые лианы. Из-за темноты и обилия растительности скорость была невысокой.

Первым шел проводник — капитан Сумато, на голове которого красовался старенький и довольно простой прибор ночного видения монокулярного типа.

За ним, приотстав метра на четыре, двигался снайпер Трифонов. В темное время суток Василий предпочитал пользоваться немецким цифровым тактическим монокуляром или комбинированным прицелом, установленным на его винтовке.

Третьим в цепочке следовал Савин. Ему полагалось быть поблизости от дозора, чтобы получать свежую информацию и своевременно принимать решения. Он по ночам оценивал обстановку с помощью полноценного бинокля ночного видения. Весил данный прибор немало — целых полтора килограмма, но зато давал удивительно точную и реалистичную картинку и имел массу полезных приблуд.

В середину цепочки Геннадий поставил молодого Шаталова и медика Панкова. Шестым шел Мазенко, а замыкал процессию капитан Литвинов. Всех ветеранов группы командир попросил приглядывать за молодым старлеем. Те отнеслись к просьбе с пониманием.