– Тут пяток километров, до Ремизовой, – сказала она. – Там построили парочку небольших деловых центров и обустроили прилегающую территорию. Красиво, хоть и жалко срубленные деревья, но я считаю, что так даже лучше, и было принято правильное решение.

Я же молчал, подобные перепетии были абсолютно вне моего кругозора. Уже в гараже, когда мы шли по направлению к машине, Лена, шутя, пыталась угадать, на чем мы поедем:

– Ага, вон вижу развалюху, как раз самое то для бедного студента!

– Нет, ты не совсем угадала! – шутливо ответил я.

– Неужто мы пойдем пешком??? – изобразила она испуг.

– Я тебя донесу!!! – ответил я, и мы оба посмеялись.

И тут мы очень удачно очутились возле моего «мерса». Незаметным движением, я достал брелок и, наблюдая за реакцией почти что своей девушки, нажал кнопку открытия. Ее глаза, ставшие огромными, словно блюдца, были мне наградой.

Она, все еще пребывая в шоке, перевела на меня взгляд. Я смутился, но проклятье – как же это приятно, поразить девушку! По-настоящему! Чтобы до глубины души!

Я услужливо открыл дверь, приглашая ее сесть. Однако она не торопилась, видимо, пребывая в ступоре.

– Лена, – чуть покашляв для привлечения внимания, сказал я.

Она встряхнулась, приходя в себя, и села в машину. Но перед этим, она меня обожгла таким горячим взглядом, что… Проклятье, от ее взгляда у меня были только пошлые мысли, остальные просто испарились. А с другой стороны, мелькнула мысль, чему тут смущаться? Я молодой, красивый и богатый, хехе. Во время посадки я случайно увидел часть выпирающей груди, а Лена заметила мой взгляд, но лишь улыбнулась, после чего мне, обходя машину, пришлось скрывать взбунтовавшееся естество. Позор, блин!

Сев за руль, я завел двигатель, приглушил радио, включившееся автоматически, и мы поехали в сторону ее работы.

– Я приблизительно знаю, как ехать, покажешь точное место? – я постарался нарушить неловкую тишину.

Она лишь кивнула в ответ. Мы некоторое время ехали молча. Я заметил, что девушка нервничает.

– Откуда это? – наконец, спросила она.

– Кто там расточал мне комплименты? – уточнил я с улыбкой.

Смутившись, она ответила:

– Машина слишком дорогая для выпускника университета. Ты платишь кредит? У меня нет других вариантов, но кредит, пусть наверняка сверхдорогой, даже по беспроцентной ссуде, кажется самым реальным ответом на интересующий меня вопрос.

– Гм, машину я получил в подарок от, скажем так, одного знакомого, – не соврав, но и не сказав ей всей правды, ответил я. Остатки мозгов у меня все-таки сохранились.

– Это интригует, – сказала она. – Ты тайный агент спецслужб?

Я бросил на нее быстрый взгляд, надеясь, что это шутка, но ее лицо было словно маска.

– Нет, все заработано честным и очень сложным трудом, уж поверь мне, я вкалывал как проклятый, – сказал я.

– Ну хоть что-то, – слабо улыбнувшись, сказала она. – А то мне отца хватит.

– Как он? – банальный вопрос. Но лучшего у меня не было – я помнил только, что он военный или вроде того.

– Он вышел на пенсию, и теперь я думала, что у меня появился отец, – печально сказала она. – Ты ведь помнишь, что из-за его работы распался брак моих родителей. Теперь он, выйдя на пенсию, мог бы отдохнуть… Но случилось нечто похуже этого.

– Что именно? – поторопил я ее, заметив, что она замолчала. Я одновременно следил за дорогой, и не сразу среагировал.

– Летом он подсел на одну онлайн-игрушку, какие-то там «Свободные Миры», – она осуждающе покачала головой. – Я думала, играет только молодежь, либо какие-то неадекваты. А теперь и мой отец. Он там, считай что сутками сидит. А брат его поддерживает, мы с ним чуть не поругались на этой почве. Говорит, пускай играет, весело, чего работать все время. А игромания – это серьезная болезнь, между прочим, а им все хиханьки-хаханьки. Брату трудно понять, что мне нужно внимание папы, а вместо работы у него теперь эта проклятущая игра. Ненавижу!

Я даже вздрогнул, но она этого не заметила. Некоторое время мы ехали молча, а потом меня спасло то, что мы приближались к Ремизовой.

– Куда теперь? – спросил я.

– Направо, и через пару сотен метров увидишь въезд, – безразличным тоном сказала она.

Я завернул на парковку. Лена показала рабочее удостоверение, и нас пропустили.

– Спасибо, что выслушал, – сказала Лена.

– Все в порядке, – ответил я ей, развернувшись телом в ее сторону. – Когда мы увидимся в следующий раз?

Мои голова и сердце оставались на удивление спокойными.

– Давай через пару недель, я стараюсь ездить к отцу каждые выходные, – сказала она. – А потом хотела бы провести выходные с тобой. У нас образуется окно на работе, закончим репортинг. А с января опять нагрузят, но мы что-нибудь придумаем.

– Давай, – легко согласился я. – У меня дома как раз ремонт будет закончен.

– Дома? – удивилась она.

– В родительской квартире, если помнишь, – ответил я ровно.

– Поздравляю, я так рада за тебя, – тепло сказала она.

– Запиши мой номер, – сказал я.

Достав телефон, она записала необходимые данные и, запихнув его обратно в сумку, повернулась ко мне.

Неловким, робким движением она попробовала положить свою руку на мою, смущенно покраснев. Я лишь поднял брови, вопрошая, в чем же дело.

– Не слишком ли рано? – голос меня не подвел, вышло даже суховато.

Ее рука отдернулась, точно ошпаренная.

– Не надо торопиться, Лен, – покачал я головой. – Это может только все испортить.

– Но почему? Я же вижу, что ты хочешь меня, – непонимающе сказала она. – Я же вижу, что ты прячешь взгляд. Да и как мои коллеги, раздеваешь меня взглядом.

Я замолчал, думая, что же ей ответить. И как правильно поступить.

– Я бы с тобой и переспал с удовольствием, секса у меня не было очень давно, так что ничего удивительного в моем спермотоксикозе нету, – прямым текстом сказал я ей, отчего она покраснела. – Правда, я не совсем оскотинился, и пользоваться твоим смятенным состоянием не хочу. Тело и сердце требуют, а голова возражает.

– Спасибо, – очень неожиданно сказала она. И было что-то такое в ее голосе, отчего во мне будто струна какая-то лопнула. Я поднял на нее взгляд.

– Я побегу, мне пора, – тихо сказала она.

Не дожидаясь меня, она вышла из машины, не дав мне помочь ей. Я лишь посмотрел ей в след, испытывая противоречивые чувства. Теперь, с ее уходом, внутренние переживания обострились. Проклятье!

Желая хоть как-то отгородиться от них, я врубил радио на полную громкость, и, невпопад, загорлопанив какую-то бестолковенькую песенку, поехал домой.