когда они с Яннисом вернутся на виллу…

— Как тебе понравилось жить на воде?

Пен вполне ожидаемо перешла от сплетен к личным вопросам. Керен даже удивилась, что на это ушло столько времени.

— Мне нравится. — Она отпила коктейля.

Пен ткнула ее локтем:

— Это не ответ!

— Тогда спрашивай конкретнее! — рассмеялась она.

— Где ты побывала? Какие места тебе понравились больше всего?

— Сначала была на Карибах, потом, не дожидаясь сезона ураганов, отправилась в Европу. Потом собиралась исследовать юг Тихого океана.

— Собиралась? То есть ты хочешь остаться? Навсегда?

Керен прикусила губу. По правде говоря, ее раздирали противоречивые чувства. В состоянии ли она принять верное решение? Раньше с Яннисом она слушала свое сердце, и получила только страдания. Но при мысли о том, чтобы снова его оставить… ей делалось больно.

Что бы она ни решила, нельзя ничего обещать Пенелопе до того, как она поговорит с Яннисом.

Даже в состоянии легкого опьянения — Пен пила уже четвертый коктейль — она, должно быть, прочла что-то у нее на лице, потому что расплылась в улыбке:

— И слава богу!

— Пен, прошу тебя, я сейчас не могу об этом говорить.

Она театрально закатила глаза:

— Ладно, но, прежде чем мы сменим тему, и раз уж мы сидим с тобой вдвоем, позволь сказать: если ты останешься… — она подмигнула, — я возблагодарю Всевышнего, потому что твой муж был настоящим кошмаром.

— Правда? — Ее охватило любопытство. — В каком смысле?

Пенелопа преувеличенно вздрогнула:

— Как Нина, когда у нее худшие проявления менопаузы.

Прикусив губу, чтобы не рассмеяться, Керен укоризненно посмотрела на нее.

— А что я такого сказала? — с невинным видом спросила Пен. — Он в самом деле ужасно себя вел.

— В каком смысле?

— Сама знаешь. Кроме того, после того, как ты вернулась, нам станет чуть легче. Давление ослабеет.

— Что за давление?

— Аристидису и Нине очень хочется слушать топот ножек маленьких Филипидисов. Аристидис все время говорит о будущем и о том, как нужен наследник, которому перейдет семейный бизнес и имя Филипидисов. Нина все время намекает на усыновление, хотя и знает, что мы не хотим детей. Странно, что она не встретила тебя букетом орхидей, которые символизируют плодовитость и… — Пенелопа вдруг замолчала и закрыла рот ладонью. — Ах, Керен, прости! Меня занесло. Я… — Она схватила ее за руки и прижала к своей груди. — Пожалуйста, прости меня. Просто так здорово, что ты вернулась, а я так по тебе скучала, и меня занесло.

— Все нормально, — заверила Керен, понятия не имея, как ей удалось говорить ровным тоном. Намерения у Пен были самые добрые, кроме того, она прилично выпила. Язык у нее начал заплетаться.

— Нет, ненормально. Не стоило вываливать на тебя столько всего, особенно после…

— Я сказала, все нормально, — резко перебила Керен, прежде чем Пен снова рассыпалась в извинениях.

Невыносимо было говорить о Софии в таком людном месте. Она поняла, что вообще может говорить о дочери только с одним человеком — Яннисом.

Керен помнила, что Яннис хотел поговорить о Софии. Он пытался, но она его оборвала. Она просто не справлялась; ей с трудом удавалось заглушить дикие крики в голове, которые начинались при упоминании Софии. Она заглушала их вопросами, которые требовали односложных ответов.

— Мне жаль, что они давят, — мягче продолжала она. Пен не виновата, что разговор о потерянной дочке похож на ледяные иглы, которые вонзаются в сердце. — Яннису тоже от них доставалось?

Пенелопа поморщилась и допила коктейль.

— А ты как думаешь?

Керен увидела, что разговор с Джини Легар окончился. Они втроем направились к дому. Яннис нес с собой контракт. Она догадалась, что Джини его подпишет.

Пенелопа жестом попросила у официанта еще коктейль.

— Они не нарочно, но… ты ведь знаешь, какие они. Мы знали, на что шли, сочетавшись браком с их сыновьями, верно? Мы согласились стать Филипидисами. Мы с Андреасом не сознавали, как они давили на нас до тех пор, пока Яннис не дал обещание.

— Какое обещание?

Пенелопе принесли коктейль. Она отпила большой глоток.

— Какое обещание дал Яннис? — напомнила Керен.

Отпив еще глоток, Пенелопа ответила:

— Несколько недель назад Аристидис созвал семейный совет. Все окончилось крупной ссорой; под конец Андреас и Аристидис выдвинули Яннису ультиматум.

— Что за ультиматум? — Ей с трудом удалось не задрожать.

— Что он вернет тебя, или его вышвырнут из семейной компании.

Глава 11

Керен с трудом заставляла себя сохранять спокойствие. Не сразу до нее дошло, что именно сказала Пенелопа. Пен не совсем трезва. Ей нужно быть осторожной и не истолковать ее слова превратно.

Она приблизила к ней лицо и, как только взгляд Пен сосредоточился на ней, тихо спросила:

— Я правильно тебя поняла? Аристидис и Андреас сказали Яннису, что вышвырнут его из компании, если я не вернусь? Да или нет? — Керен сжала зубы.

— Да. Но все не так, как ты думаешь. Не так плохо. Понимаешь?

— Нет, не понимаю. Пожалуйста, объясни. Ты сказала, что Яннис ужасно себя вел. Значит, вот в чем причина? Или дело в том, что Филипидисам нужен наследник? И ему выдвинули ультиматум, чтобы он произвел на свет представителя следующего поколения?

Пенелопа покачала головой:

— Н-не могу. Прости. Я слишком много болтаю. Андреас меня убьет.

— А если ты мне не скажешь, я сама тебя убью!

Со страдальческим видом Пенелопа допила коктейль.

— Дело не только в том, что Филипидисам нужен наследник, но…

— Не только, — повторила она. Сердце у нее забилось учащенно; ей стало больно. — Но все же это играет большую роль. Да или нет?

— Керен…

В этот момент Яннис, Андреас и Джини пересекли двор, явно направляясь к ним.

Она так и не поняла, как ей удалось не накричать на Пенелопу.

— Да или нет?

Та закрыла глаза.

— Да или нет?

Пенелопа быстро открыла глаза.

— Да!

Через три секунды Яннис и остальные подошли к их столику. Трех секунд хватило, чтобы Керен надела маску и приветливо улыбнулась.

Яннис склонил голову, поцеловал ее в губы и представил Джини Легар.

Все сели, им принесли коктейли. Скоро к ним присоединились другие. Столики сдвигали; теплым летним вечером богачи радовались, потому что собрали много денег на хорошее дело — приют для домашних животных. Всем не терпелось расслабиться и насладиться превосходным гостеприимством Филипидисов.

Всем, кроме Керен.

Если бы ее паспорт не лежал во внутреннем кармане смокинга Янниса, она бы незаметно выскользнула из дома и сбежала.

Ей стало так тошно, что она не могла смотреть даже на аппетитные канапе. И все же она по-прежнему