Корольков узнал Ольгу. Её узнал бы в тот день любой милиционер страны, перед которым она не кривлялась бы. Пока он обдумывал ситуацию, отражая своим лицом серьезность её, спортсменка ударом пятки безжалостно протестировала его на развитость мышц, защищавших солнечное сплетение. Он согнулся, ловя ртом воздух и попытался её схватить, но она нырнула под его руку, и, вырвав из кобуры у него подмышкой Макаров, произвела два выстрела.

Было уже двенадцать пятнадцать. Ольга слабо стонала в ванной. Кристина, успевшая надеть туфли, рыдала, сидя на стуле. Спортсменка, бегая с пистолетом по комнате и прихожей, большую часть которой занимал труп, распластанный в луже крови, ласково щебетала в мобильник:

— Димочка, сколько милиционеров возле подъезда? — Я поняла. Сейчас к тебе выйдет девка, блондиночка под два метра. В Сокольники её отвезешь. Дорогой позвонишь Локки. Он объяснит. Нет, если менты её тормознут около подъезда или если она сама к ним рванётся — придётся вам косить поляну вчистую. Уж извини, других вариантов нету. Я задержусь на пару минут, потому что я убила старлея! И наследила. Всё, до свидания!

— Ой, ой, ой, — ревела Кристина, размазывая потоки слёз по щекам. — Пожалуйста, заберите меня отсюда! Я хочу к маме!

Подбежав к ней, спортсменка схватила её за горло

— Слушай меня, если хочешь жить!

Кристина вскинула на неё испуганные, но вполне осмысленные глаза. Чемпионка холодно отчеканила:

— Тебя не менты в Сокольники повезут, а другие люди. Бояться нечего. Ты сейчас умоешься, успокоишься и пойдёшь. От подъезда свернёшь направо, сядешь в голубой «Лексус». Перед подъездом торчат менты в двух машинах. Если ты вольно или невольно привлечёшь к себе их внимание, по ним будет открыт огонь из автоматического оружия. Тебе ясно?

— Да, — пискнула Кристина, давясь слезами, — голубой «Лексус», справа!

— Ага. И ещё запомни: Если ты скажешь мужикам в «Лексусе» или мусорам потом скажешь, что ты сегодня видела Ольгу — придушу! Ясно?

— Да.

Отпустив Кристину, спортсменка сунула пистолет в карман пиджака. Кристина поднялась на ноги. Её всю трясло. Велев ей закрыть глаза и прижать к ним руки, рыжая провела её в обход трупа и лужи крови на кухню. Там Кристина умылась, и, выпив кружку воды, отправилась к тем, кто ждал её во дворе.

К той минуте Ольга уже очнулась. Стоя на четвереньках, она смотрела на труп — пустыми глазами. Рот её был открыт. Приблизившись к ней, спортсменка схватила её за шиворот, и, подняв, начала хлестать по щекам.

— Из-за тебя, гадина, мне пришлось убить человека! — проговорила она, раздувая ноздри, только не я за это буду сидеть, потому что здесь живёшь ты, а меня здесь не было! Слышишь? Не было! И за мной стоят олигархи. Так что, если не хочешь торчать в тюрьме лет до сорока…

— Да не хрен сиськи мять! — завизжала Ольга, — скажи конкретно, что надо?

Лицо спортсменки стало ещё свирепее, но пощёчины прекратились. Закрутив краны, она протёрла их полотенцем и потащила Ольгу обратно в комнату, где сказала:

— Перед подъездом — спецназ. Но мы с тобой выйдем вместе и сядем в мою машину. Ты поняла?

Ольгу обожгли ощущения позапрошлой ночи. Да, ситуация была почти под копирку, однако, её развитие, могло стать совсем иным. Спецназовцы, знала Ольга, если придут, не уйдут, пока не войдут. Из этого следовал простой вывод: в запасе нет ни одной минуты. А дальше — что?

Пока Ольга пыталась настроить ход своих мыслей на продуктивную колею, что было не просто после контакта с ребром ладони спортсменки, та носовым платком протёрла предметы, которые она трогала, и взяла пакет, засунув в него паяльник, а так же обрезки скотча. Через несчастного Королькова для экономии времени перепрыгнули. Зашнуровывая ботиночки, чемпионка сказала Ольге:

— Думаю, тебе ясно, что если ты попадёшь к ментам…

— Да кого ты учишь? — взорвалась Ольга, — сиськи не доросли учить меня, сучка!

Сбежав на первый этаж, спортсменка и Ольга столкнулись с большим задрипанным мужиком в милицейской форме. При виде девушек он нетрезво оскалил зубы и прорычал, протягивая к ним руку:

— Да вы — из семьдесят третьей, сучки! Ваша хозяйка должна мне 200 рублей.

— Это участковый, — вздохнула Ольга. Спортсменка молча дала милиционеру ладонью по носу. Страж порядка тяжело грохнулся, обливаясь кровью. Ольга взглянула на свою спутницу с восхищением.

— Вот за это тебе спасибо! Слушай, как тебя звать?

— Наталья.

На улице было жарко, во дворе — тихо. Два милицейских «Форд» а стояли между вторым и первым подъездами. Перед третьим ярко сиял на солнце оранжевый «Митсубиси Галант». Идя к нему, Ольга и её новая компаньонка изображали двух лесбиянок, довольных одна другою до поросячьего визга. Наташка прятала свои менее безмятежные, чем у Ольги, глаза за солнечными очками. Ольга изо всей силы щипала её за крепкую попу. Спортсменка дико ржала. Достав из кармана пульт, она разблокировала машину, после чего открыла заднюю дверь и мощным пинком вколотила Ольгу в салон. Захлопнув за нею дверь, уселась за руль и нажала кнопочку блокировки. Во всех дверях щёлкнули замки. Запуская двигатель, чемпионка велела Ольге лечь на пол. Ольга легла. Спросила:

— Почему на пол?

Чтоб ты не видела, куда едем, — ответила чемпионка, включив мобильник.

— А куда едем?

— Туда, где есть исправный паяльник и нет ментов.

Из шести колонок загрохотал «Masterboy». «Галант» стартанул. Наташка вела машину так же уверенно, как дралась. Вскоре с двух сторон зашумел транспортный поток и скорость уменьшилась. Пошли частые остановки. Ольга поняла, — пробка. Когда по Европе плюс объявляли час дня, мобильник Наташки заиграл танго. Она ответила:

— Да. Да, Юрий Семёнович. Да, пришлось. Послушайте! Задержалась я потому, что ей стало плохо от этой дряни. Чёрт её знает! Да, в вену. Как я могла одну её там оставить? Он начал по всей квартире ходить. Хотел меня взять. Я не таракан, чтоб забиться в щель. Конечно, пришлось. А что мне ещё оставалось делать?

— Я тут! Я Ольга! Я тут! — заорала Ольга, сев на сидение. — Она меня куда-то везёт. Я Ольга! Она предательница!

Машина стояла на светофоре. Рыжая овца съёжилась. И заговорила сбивчиво, заикаясь:

— Да, я как раз хотела вам об этом сказать. Выйдя из подъезда, я с ней столкнулась и скрутила её. Это правда, правда, клянусь вам своими будущими детьми! Через полчаса я вам её привезу.

— Врёт, врёт! — надрывалась Ольга, — не верьте ей!

Отложив мобильник, Наташка не повернулась. Но Ольга видела — она плачет, и испугалась аварии. Но нет — слёзы не помешали спортсменке продолжить вести машину на высшем уровне. Миновали ВДНХ.

— Через полчаса исправный паяльник будет у тебя в жопе, — твёрдо пообещала Ольга.

На полдороге Мельников сбавил скорость, решив, что он уже не в том возрасте, когда можно переломать себе кости ради амбиций, подстёгиваемых теми, кого он люто осмысленно ненавидел. Боевой пыл уступил в нём место острому чувству голода. Он заехал в сокольнический «Макдональдс», где заказал из машины, отстояв очередь, кока-колу и два биг-мака. Припарковавшись, он покурил, поел, вытер руки и позвонил трём помощникам. Двух из них он проинструктировал, а Кудрявцева, который был третьим, выслушал. Поглядев на часы, поехал к метро, где его уже давно ждали. Было двенадцать тридцать.