Едва ли она, вдрызг пьяная, станет спорить, — думал Серёга, — наверняка, спать завалится. А за сутки дело с дискетой точно чем-нибудь кончится — либо выгорит, либо рухнет.

Так рассуждал Серёга, однако Ольга была не дура. И по его лицу ясно видела, что он замышляет гнусность. Поэтому, выпив с ней рюмку водки, Серёга стал нести чушь. А после второй потерял сознание. Ольга отволокла его на диван, и ключом, который он дал ей утром, стала отпирать шкаф. Но не тут то было. Ключ проворачивался в замке, и Ольга сообразила — замок с секретом. Он запирался одним ключом, а отпирался другим, которым она не располагала. Тогда она попыталась ножиком взломать шкаф, но ей удалось лишь порезаться. Пришлось довольствоваться тремя сотнями рублей, оставшимися в кармане Серёги. Сунув их в свой карман, Ольга облизала кровоточащий палец, и, взглянув на часы, удивлённо раскрыла рот — одиннадцать пятьдесят! С яростью влепив Серёге две оплеухи, она заклеила палец пластырем, выбежала на улицу, и, достигнув ближайшего перекрёстка, взяла такси.

Дорогой она, к своему несчастью не обращала внимание на уличные часы. Таксист оказался лихим водилой. Заторов не было, повезло и со светофорами. Таким образом, через двадцать пять минут после выхода из квартиры Серёги, Ольга вошла в квартиру, где она и Кристина снимали комнату. По её прикидкам, было где-то без пятнадцати час, а на самом деле — без десяти двенадцать.

Ольга не удивилась тому, что из комнаты доносилась музыка — у Кристины была привычка не выключать музыкальный центр перед уходом. Так же она забывала запирать дверь. Поэтому Ольга смело её открыла, и замерла, увидев лежащую на полу, лицом вниз, Кристину и сидящую рядом с ней красивую босоногую тоненькую девчонку, чем-то похожую на лисичку. На вопрос Ольги, что это значит, девчонка бросила, щуря хитрые глазки:

— Ты кто такая?

— Я тут живу, — ответила Ольга, ошеломлённая такой наглостью.

Лисьи глазки вспыхнули по-кошачьи.

— Значит, ты Ольга?

— Ольга.

— На пол ложись, — мяукнула рыжая, указав ногой куда надлежало лечь.

— Да щаз, — отозвалась Ольга и подошла к Кристине. Не для того, конечно, чтоб растянуться с ней рядом, а посмотреть, жива она или нет. Наклонившись, тронула её руку. Кристина подала голос:

— Оля, ложись! Она тебя пришибёт.

Ольга удивлённо смерила взглядом щупленькую фигурку незваной гостьи.

— Она? Меня? Ты серьёзно?

Кристина пискнула утвердительно.

— Кто она, вообще, такая?

— Какая-то чемпионка по карате!

Ольга поняла, что попалась. Она могла понять это раньше, увидев уложенную Кристину, которую уложить не смог бы и дьявол, но почему-то лишь её писк внёс полную ясность. Краснея, Ольга опять взглянула на рыжую. Та по-прежнему улыбалась с наглым прищуром зелёных глаз.

— А ты почему босиком? — поинтересовалась Ольга, ложась бок о бок с Кристиной, головой к вытянутым ногам улыбчивой стервы.

— Чтоб у тебя мозги из ушей не вылетели, когда я дам тебе пяткой в лоб, — объяснила та, — а я чувствую, что придётся мне это сделать.

Следуя примеру Кристины, Ольга уткнулась носом в паркет и прижала руки к затылку. Ей было очень досадно.

— Морды можно поднять.

Кристина и Ольга, сделав упор на локти, воззрились на смертоносные пятки олимпийской призёрки. Скосив глаза на лицо подруги, Ольга увидела у неё под глазом синяк, а на губах — кровь.

— Действительно, чемпионка, — пробормотала Ольга.

— Лучше меня не злить, — согласилась рыжая, — я ещё и не то умею. Могу, к примеру, ткнуть пальцем под рёбра так, что ты будешь сутки корчиться и хрипеть с синюшным лицом, а потом умрёшь.

— Ты не разозлишься, — холодно возразила Ольга, — ты терпеливая и упрямая.

Чемпионка вскинула бровь.

— Откуда ты знаешь?

— А у тебя большие пальцы на ногах слегка оттопырены. Это — признак упрямства. Но он тебя нисколько не портит.

Рыжая сучка расхохоталась, тряхнув кудряшками.

— В каком смысле — не портит?

— Ни в каком смысле.

— Ты лесбиянка?

— Даже не знаю. Я никогда об этом не думала.

На лице Кристины возникло нечто вроде сарказма. Внимательно посмотрев на неё, затем вновь на Ольгу, спортсменка сделала строгий взгляд.

— Ну, довольно лирики. К делу. Дискета где?

— Какая дискета?

Спортсменка вновь улыбнулась.

— Кристина! Вынь из моего пакета «баян» и ширнись. Там штука хорошая.

Кристина вскочила, будто подкинутая пружиной, и с обезумевшими глазами взялась за дело. Шприц оказался пяти кубовым, наполненным на две трети. С венами у Кристины были проблемы, но при помощи жгута ей удалось отыскать одну на локтевом сгибе. Пока она, сидя на диване, вводила себе наркотик, спортсменка выключила свой сотовый телефон, и, убрав его, опять обратилась к Ольге:

— Ну что, не вспомнила?

— Иди на …, детка.

Выдернув пустой шприц и развязав жгут, Кристина швырнула их на диван, и, не обращая внимания на ручеек крови, струившейся по её руке, блаженно застыла. Глаза её стали влажными и стеклянными.

— Очень жаль, — вздохнула рыжая гадина, наблюдая за нею с большим вниманием. А потом опять обратилась к Ольге.

— Вставай, красавица, раздевайся.

Ольга неторопливо поднялась на ноги.

— До гола?

— Конечно. Надо определить, какой ты ориентации.

Ольга бросилась на спортсменку. Она рассчитывала на то, что та не успеет встать. А рыжей паскуде вставать и не нужно было. Отбив удар, и перехватив руку Ольги, она её заломила так, что Ольга с истошным рёвом согнулась. А потом рухнула на колени.

— Всё? Успокоилась? — поинтересовалась рыжая аферистка, держа её за запястья.

— Да, да! Пусти! Я всё поняла!

Спортсменка поверила. Отпустила. Ольга, вскочив, поспешно сняла кроссовки, юбку, блузку, бюстгальтер. Каждый из этих предметов рыжая мразь тщательно ощупала и швырнула на пол.

— Трусы снимай.

— Твою мать! А может, не надо?

— А может, тебя ещё мордой по полу повозить?

Досадливо морща нос, Ольга грациозно сняла трусы.

— Бросай на пол, распорядилась рыжая сволочь, — задницей ко мне поворачивайся. Нагнись. Расставь ноги. Шире!

Ольга повиновалась и замерла, сжав коленки пальцами. Её взгляд упал на часы, стоявшие на столе. Они показывали одиннадцать пятьдесят восемь. Ольга поняла всё. Она оказалась дурой. Осмотрев сзади её половые органы, рыжая извращенка вытерла пальцы блузкой, валявшейся на полу.

— Раздвигайте попу, мадам.