Вера Лукинична смолкла, и Маша сообразила: старушка что-то утаивает.

– Мы же договорились, что вы расскажете обо всем, чему стали свидетельницей! – произнесла девушка строго. – Вы за это и вознаграждение получили!

– Но о номерах автомобильных мы не договаривались, – заявила сплетница. – У меня ведь и бинокль имеется! Мой покойный муженек боцманом был, его бинокль-то. Я все видела! У ихних джипов фары были включены, номера можно было рассмотреть. В общем, видела, как Лешку туда запихнули, и жену его, и ихнего карапуза. И все, поминай как звали!

Маша, чувствуя, что ее колотит, уточнила:

– Вы действительно сумели разглядеть номера?

– Что же, я врать буду? – возмутилась Вера Лукинична. – И не только разглядела, но и записала. Правда, только двух джипов. А всего было три плюс черный фургон. И баба эта была…

– Какая баба? – спросила быстро Маша.

– Да такая! – Сплетница прищурилась. – Сразу видно, непростая!

Вера Лукинична явно не собиралась расставаться с важной информацией безвозмездно. Пришлось Маше раскошелиться еще на две тысячи.

– Невысокая такая, рыжеволосая, во все черное одета. Кожаный такой плащичек до пят. Раньше в военных фильмах гитлеровцев таких показывали. Но, надо сказать, рыжеволосой ведьмочке плащик очень даже шел. Сразу видно, что она за собой следит. А ведь сколько дамочек, которые одеваться толком не умеют!

Бабулька с явным осуждением посмотрела на Машу.

– Причем все остальные мужики, а баба одна и мужиками командовала. Я сразу поняла, что она всем заправляет. Не дай бог такой в руки попасть!

Тут Вера Лукинична принялась жаловаться на ужасную жизнь, Машу же интересовали номера автомобилей. Когда она задала этот вопрос, старушка вздохнула:

– Склероз у меня! Записала, но куда положила, не помню. Ищи – не ищи, все одно не найдешь!

Маша со вздохом извлекла из кошелька две последние купюры. Вера Лукинична алчно качнула головой и произнесла:

– Какая-то жадная у тебя редакция! За границей, я читала, вообще миллионы за информацию платят. Причем не в рублях!

Однако все же схватила купюры и удалилась на кухню. Через пару минут вернулась, держа в руках клочок газеты.

– Вот, смотри, – сказала она, протягивая его Маше, – все тут записала. Только ты того, меня не упоминай! Не хочу, чтобы те амбалы ночью ко мне наведались!

Маша поблагодарила старушку и, схватив бумажку, на которой были записаны два автомобильных номера, ретировалась.

Итак, охранник Леша, его жена и даже трехлетний сынишка были увезены в неизвестном направлении людьми, которые – тут Маша была согласна с Верой Лукиничной – к прокуратуре не имели ни малейшего отношения. Но кто же они тогда были? И, что интереснее всего, почему произошло похищение?

Девушка отчего-то не сомневалась, что исчезновение семейства Никифоренко связано с событиями в квартире Олега. Только каким образом, никак не могла понять.

Требовалось выяснить, кому принадлежат те черные джипы. И Маша знала, к кому обратиться, – ее двоюродный брат Илья был частнопрактикующим адвокатом, и у него имелись отличные связи в правоохранительных органах.

Маша позвонила Илье в офис, и тот пообещал помочь. Заодно Маша попросила его узнать, имеет ли прокуратура или иная силовая структура отношение к исчезновению охранника и членов его семьи.

– Сделаю все, что смогу, – заверил Илья. – Только, сдается мне, ты, Мария, ввязалась в какую-то опасную историю! Скажи, зачем тебе все это?

Маша уклонилась от прямого ответа и быстро завершила разговор. Конечно, доверять Илье можно – поможет, да и язык за зубами держать будет. Только в одном брат прав: она ввязывается в опасную историю. Лучше всего было сразу же забыть и о событиях в супермаркете, и о том, что произошло с Олегом, и тем более об охраннике Леше. Но… Маша ведь не сможет спать спокойно! Потому что история имела непосредственное отношение к ней самой. И она имела полное право знать, что же случилось в действительности.

Девушка снова залезла в Интернет. Удивительно, но о происшествии с Олегом нигде не было ни слова. Как будто кто-то намеренно замалчивал кошмарный инцидент! И Маша принялась анализировать имевшиеся факты. У нее было странное чувство, что она пропустила какую-то на первый взгляд незаметную, но на самом деле чрезвычайно важную деталь.

С майора Блинова Маша переключилась на школьника Диму Сазонова. Почему парень вдруг решил устроить в школе кровавую бойню? Опять вопросы – и ни единого ответа! Сам школьник во время штурма школы ОМОНом был убит.

Маша просматривала очередную статью об этом происшествии, стараясь понять, что же связывает его с событиями в московском супермаркете. На первый взгляд – абсолютно ничего. Только, разве что, демоническая жестокость и бездонные, словно наполненные тьмой, глаза убийц.

Тут Маша чуть не подскочила и даже вскрикнула от волнения. Черным по белому в статье о событиях в челябинской школе было написано: «Еще за день до кошмарного происшествия все, казалось, было в полном порядке: шли уроки, школьники готовились к выпускным экзаменам, проводилась вакцинация от воробьиного гриппа…»

Школьникам делали прививки! Маше понадобилось несколько минут, чтобы вновь отыскать известное уже ей интервью с одноклассницей Димы Сазонова. Так и есть, девушка упоминала о том, что за день до кошмарных событий их классу делали прививки от воробьиного гриппа…

Чувствуя, что напала на верный след, Маша вернулась к статье о майоре Блинове. Точно, меньше чем за сутки до того, как тот устроил бойню в супермаркете, милиционер в числе прочих сослуживцев проходил вакцинацию – и тоже от воробьиного гриппа!

Совпадение или нет? Может быть, временное помешательство – одно из негативных последствий вакцины? Маша не могла пока ответить на этот вопрос. Эпидемия воробьиного гриппа была уже на спаде, однако против него были привиты миллионы людей. Разве кто-то из них, за исключением Димы Сазонова и майора Блинова, принял решение убить кучу людей? Насколько она знала, нет.

Значит, всего лишь совпадение? Или все-таки нет? Маша принялась искать информацию о воробьином гриппе. Некоторое время назад о нем трубили все средства массовой информации, намекая, что это вирусное заболевание, как и знаменитая «испанка», так называемый испанский грипп после Первой мировой войны, унесет многие миллионы жизней.

Затем выяснилось, что паника была преждевременной, а воробьиный грипп далеко не таким страшным, как представляли бульварные газеты. Болезнь протекала быстро, практически все выздоравливали без особых последствий для здоровья. Истерию подхлестнула кончина скандального британского рокера Дэнни Глика, но потом те же газеты, которые недавно уверяли читателей, будто воробьиный грипп является чуть ли не таким же опасным, как ВИЧ, сменили тональность и завели речь о том, что все не так, дело тут в хитроумной пиар-акции фармацевтических концернов, желавших увеличить сбыт вакцины.