Началась ночь.

Зои, Кира и Снежная Дева сидели у входа и по очереди осматривали окрестности с помощью тепловизора.

Долгое время не было ничего. А потом вдруг раз — и несколько крупных пятен.

— Как они так быстро вылезли? — Воскликнула Кира, неверяще уставившись в экран. — За полчаса! Они что, быстро ползают?

— Или летают. — Мрачно предположила Зои.

— Ну, летают, это вряд ли. Сложно представить такую тушу в воздухе. И потом, нора…

— Нора далеко в лесу! А поблизости нор нет. Они не успели бы доползти из леса, да ещё в горку.

— Или… они вырыли нору здесь. Может же быть, что та нора старая, брошенная? А они переселились сюда. Где живут, там роют выход на поверхность на время ночи, а после прячутся и зарывают вход обратно. Может же такое быть? — Горячилась Кира.

— Да всё может быть, — пробурчала Зои. — У нас фантазии не хватит предположить, что может быть.

— Днём нужно будет проверить, нет ли вокруг свежей земли.

— Лично пройдусь.

Снежная Дева, которая молча всё это слушала, вдруг предложила:

— Может, спросим эту нашу энциклопедию? Вдруг она что слышала?

— Оленьку? — Кира посмотрела во тьму катера, где почти все спали. Вафля сидела неподалёку и наблюдала за ними. Кира улыбнулась ей. Вафля улыбнулась в ответ и закрыла глаза.

— Вроде да. Ту, с энциклопедической памятью. Спросишь?

— О чём?

— Ну, слышала ли она про плотоядных личинок или жуков размером с автомобиль.

— И так понятно, что слышала. Даже я слышала что-то такое.

— Тогда про то, как большое насекомое роет нору в земле, а когда заползает обратно — зарывает за собой, да так, что следов не остаётся.

Кира согласилась. Потом, тихо ступая между кресел, нашла и привела Оленьку, которая не особо хотела вставать и куда-то идти. На месте изложила ей детали.

— Попробуй вспомнить хоть что-то похожее.

— Сейчас?

— Почему нет?

— Я спать хочу. А когда я устала, плохо вспоминаю. — Капризно ответила Оленька Ни-о-чём.

— А ты напрягись! — Довольно агрессивно сказала Зои. Оленька надула губы, а Кира вдруг подумала, что раньше такой тон сразу бы приняла в штыки — мол, девица, родившаяся с серебряной ложкой во рту наезжает на бюджетницу. А сейчас вдруг поняла — Зои любому бы так сказала.

— Пожалуйста, попробуй. — Попросила Кира. — Это очень важно. Вся надежда сейчас на тебя, на твою память. Ты можешь нам всем очень помочь!

— Ладно. Только ради тебя, — буркнула Оленька. С неприязнью взглянула на Зои. Вздохнула и задумалась. Её глаза блестели в полумраке, словно значок на экране, который показывает, что процесс идёт. Через несколько минут она мигнула и покачала головой.

— Нет, ничего.

— Жаль.

Кира честно говоря тоже надеялась, что Оленька Ни-о-чём вдруг воскликнет: “А! Это же те самые личинки с планеты такой-то в таком-то узле! Об этой планете, кстати, я знаю больше, чем дофига! Вот, к примеру, перечень ближайших баз.” И выдаст этот перечень, и всего-то останется, что найти базу и вызвать помощь.

Разочарование было горьким, как кофейный осадок. Оленька ушла, а они сидели и молчали самым траурным молчанием на свете.

Больше ничего не произошло, рассвет наступил, как и в прошлый раз, через восемь часов.

Кира сразу же занялась делом. Собралась, приготовила две порции еды, одну съела, вторую взяла с собой и побежала к Изумрудным Лужам. Её расчёт был прост — наверняка рыбак из группы Саблезуба, переждав ночь, тоже отправится на рыбалку.

Она бежала всю дорогу, почти не останавливаясь. Уже в конце пути пришло в голову, что надо бы смотреть не только под ноги, а и вокруг. Вдруг появились норы или что-нибудь подобное?

Но было поздно — вперед сплошной полосой вставал тростник. Кира остановилась и привела себя в порядок. Ну, как смогла — отдышалась и пригладила волосы, и проверила, чтобы на одежде не было комков грязи и прилипших веточек. А то выскочит как всклокоченная фурия из кустов, напугает ещё.

На берегу было прохладно, после ночи вода, похоже, долго прогревалась.

И там кто-то был! У камышей на противоположной стороне виднелась мужская фигура.

Он один. Прекрасно! Всё же она переживала и скорее всего не рискнула бы подойти, если бы рыбаков было несколько. По крайне мере, сразу. Пришлось бы наблюдать издалека. Но не теперь…

Кира быстрым шагом пошла вдоль берега к рыбаку, уже заранее восторгаясь его умениями. Подарок сам за себя говорил — этот человек смог найти способ и добыть рыбу. Вкусную, сочную, свежую рыбу! Разве это не достойно уважения?

До него оставалось ещё довольно далеко, когда Кира поняла, кто это. И ничуть не удивилась. Если совсем начистоту, она с самого начала подозревала, что это будет Никита. Потому что любой из парней, ушедших с Саблезубом последнее что сделает, так это начнёт работать или любым другим способом утруждаться. Как и девчонки из лагеря. Они много болтают, но пойти и замарать ручки с ней никто не захотел. Со временем и те, и другие станут, конечно, работать, куда денутся, но вначале будут пытаться припахать кого-то другого. А бюджетник среди группы Саблезуба остался только один.

В общем, Кира не удивилась, что рыбаком оказался именно Никита. Не Саблезуб же, ей-богу! Да и вообще Кире казалось они похожи в том, что будут пытаться что-то делать. Не смогут просто влачить то существование, которое им уготовила судьба. Учитывая пряжку, учитывая, что он не прошёл мимо в момент эвакуации, а помог пристегнуться… Он из тех, кто молчит и делает.

И кстати, признаваться бы она не стала, но на самом деле была безумно рада, что это именно Никита!

Он ждал на берегу, пока Кира не подошла. Скупая улыбка появилась на его лице всего на миг.

— Так и знал, что это ты.

— Откуда?

— Из всех девчонок ты единственная, кому хватило бы решимости и желания сюда дойти.

— И когда это ты успел составить наши психологические портреты? Мы с тобой знакомы без году неделя.

— Вообще-то мы вместе проучились четыре года.

Кира неловко пожала плечами. Не то чтобы ей было стыдно, что она позабыла эту маленькую деталь. Она пришла в АМКу учиться, что и делала. А не наблюдать за жизнью “иных”. По правде, Кира не обращала внимания ни на кого вообще. С Вафлей общалась, потому что та соседка, да и проще вдвоём. Ещё с несколькими бюджетницами — потому что они девчонки и все на одной волне. Но и всё — этим круг общения ограничивался. Кира не следила за остальными студентами и никогда ими не интересовалась. Слушала, конечно, сплетни, потому и знала большинство — а как иначе? Но про Никиту никогда не сплетничали.