оно работает, – Жанна сделала взмах рукой слева направо и посмотрела в глаза Адриану. Его рейтинг упал до единицы. Он увидел своё отражение в окне и с негодованием уставился на Жанну. – НМПАЧ встраивается в мозг, подключаясь к основному ПАЧу с помощью лёгкой операции. Общий наркоз, пару дней восстановления и всё готово. Шанс приживаемости почти сто процентов. Если вдаваться в технику, то система такая – НМПАЧ удалённо подключается к ПАЧу человека, с которым идёт взаимодействие, получает команду от носителя – мысленную, естественно, и с помощью незамысловатых жестов изменяет рейтинг. Помимо этой функции можно также навредить, – она сделала взмах сверху вниз, и Адриан поморщился от лёгкой боли в затылке. Боль медленно отступила, он потёр виски. – Занятная функция, но находится в данный момент на стадии бета-тестирования, так что использовать её нужно лишь в экстренных ситуациях. Вот несколько принципов пользования НМПАЧ. Первое – расстояние до оппонента не должно превышать пяти метров. Иначе устройства не «видят» друг друга и шансы к соединению сильно падают. Второе – команда в мозг должна быть точной, должна чётко гармонировать со взглядом и жестами. Третье – не все НМПАЧи взаимодействуют с ПАЧами. Они на сто процентов работают с ПАЧАми «Микромира», но могут сбоить с ПАЧами иных корпораций. Четвёртое – при интенсивной нагрузке возможны побочные эффекты – повышенное артериальное давление, головные боли, недомогания, галлюцинации. Поэтому НМПАЧ нужно использовать разумно и в меру. Кому-то достаточно однократного применения для последующих трёх дней мучений. Кто-то может понизить рейтинг двадцать раз подряд и чувствовать себя хорошо. Это – новейшая разработка, которая всё ещё находится на стадии испытаний. Первый НМПАЧ – экспериментальный, он стоит у меня. Следующие три я поставила Клео, Нерону и Траяну. Пятый будет стоять у тебя.

– Вы хотите поставить мне эту штуку? – недоумённо спросил Адриан.

– Да, мы оснастим тебя НМПАЧчем. Есть какие-то возражения?

– Нет, – Адриан покачал головой, – просто, это странно…

– Вот и славно, – прервала его Жанна. – Для сомнений нет времени. Подпишешь соглашение, я уже отправила его тебе, и через пару дней ляжешь на операцию, ещё дня через три будем практиковаться в применении.

Она взмахнула рукой, сделав жест справа налево и рейтинг Адриана вернулся обратно к «88».

– НМПАЧ, – продолжила Жанна, – это большая ответственность. Человек, который обладает подобными возможностями, зачастую перестаёт воспринимать реальность всерьёз. К сожалению, так случается довольно часто. По физическим параметрам ты подходишь для операции, но я оставляю за собой право на полный контроль твоего НМПАЧа с возможностью удалённой дезактивации.

– То есть с правом полного контроля меня.

– Интерпретируй как вздумается, – пожала плечами Жанна. – Как только ты подпишешь соглашение, назад дороги не будет. Думай, у тебя есть пара часов. Мы должны подготовиться к внедрению, оповестить хирургов и программистов.

Адриан не ответил.

– Я также отправила тебе ссылку на инсталляцию последнего ПО на твой планшет, – продолжила Жанна. – Моя разработка. Носит имя «д’Арк». Исключительно для внутреннего пользования – сейчас данное ПО установлено у некоторых ТОП-менеджеров «Микромира». Полная безопасность от слежки, невозможность отследить историю и местоположение, повышенное быстродействие, доступ к засекреченной информации, к полицейским и военным архивам. В общем, пользуйся.

– Что нужно подписать? – попытался пошутить Адриан.

– Подпишешь согласие перед установкой, – игнорируя шутку, ответила Жанна. – И если хочется шутить, иди к Траяну. Я к юмору отношусь негативно. Пока ты будешь пользоваться моими разработками, изволь подписывать по нескольку соглашений перед каждым действием. Так я пытаюсь обезопасить компанию, себя, да и всех людей от недобросовестных пользователей, а также заставить человека почувствовать хотя бы немного ответственности, которая тебе, кстати, не помешает. И если ты хочешь, но не решаешься спросить – доверяю ли я тебе, то отвечу сразу: нет, не доверяю и не должна.

– Спасибо за откровенность, – пожал плечами Адриан.

– Тебе ещё придётся доказать свою полезность, – вдруг проговорила Жанна, собираясь. – Поэтому, сделай это как можно быстрее, чтобы время, которое я тут трачу, не было спущено в трубу.

Глава 10

– Когда отец бил меня, а случалось это не реже двух раз в неделю, все вокруг молчали. Мать молчала, бабуля тоже. Дядя делал вид, что ничего не замечает, даже когда я приходил к ним в гости с чёрным разбухшим глазом или царапинами на руках. – Тиберий посмотрел в окно, где мелькали высотные дома. Пригород срастался с центром и высоченные стеклянные небоскрёбы медленно пожирали стильные уютные домики. – «Семейные ценности», – Тиберий усмехнулся, – так это, кажется, называется. Большинство людей в нашей стране страдают оттого, что росли без родителей. Я страдал оттого, что рос с ними. Отца сначала боялся, потом возненавидел. Попытался простить, когда вырос, но не смог. Не смог выкорчевать эту ненависть, как ни пытался. Мать… Мать ненавидел ещё больше за то, что допускала всё это.

Чёрный «Майбах» выехал на шоссе, ведущее в самое сердце Первого города, туда, где в блеске огней мерцали десятки высоток, где пестрили рекламой билборды, а жизнь бурлила, не прекращаясь ни на секунду. Адриан был облачён в чёрный фрак с бабочкой, аккуратно причёсан, выбрит, туфли блестели. Тиберий, тоже во фраке, выглядел весьма комично со своими растрёпанными кудрями и в круглых очках.

– А потом, – продолжил он, – когда мне было лет двадцать, я впервые сумел дать ему отпор. Он, как обычно, занёс руку, чтобы отвесить мне свой каменный удар по затылку. Но я эту руку перехватил и крепко сжал его запястье. Впервые я увидел в его глазах непонимание. Он не контролировал ситуацию первый раз в своей жизни. А потом я как следует ему врезал. Прямо по лицу, врезал так, что он отлетел в стену. Помню, когда отец, пощупав свой нос, увидел на руках собственную кровь. Он долго смотрел на меня, не понимая, что происходит, но в итоге, развернулся и ушёл. В следующий раз, когда он поднял на меня руку, я отметелил его как следует – бил лежачего кулаками по лицу, чувствуя его крики и хруст костей. Бил за всё то зло, что он причинил мне, бил в надежде, что он больше не встанет. Я сломал себе четыре пальца тогда, а ему… Пробил ему лицевую кость, нос, конечно, тоже был переломан… Он хрипел, извивался на полу, а я стоял и смотрел на него сверху вниз и чувствовал только одно – облегчение. Затем я собрал все свои вещи в один рюкзак и ушёл из дома. Навсегда.

«Майбах» мчался мимо переполненных ресторанов, мимо зданий оперы и музеев. Вечер был в самом разгаре. Веселье набирало обороты,