Таким образом, утро было загружено работой, время текло быстро и незаметно, а задумываться о личной жизни мне было попросту некогда. А потому, ответив на телефонный звонок и услышав в трубке голос Гидеона, я оказалась совершенно к этому не готова.

— Ну, как начался понедельник? — поинтересовался он, и от звука его голоса я ощутила нервную дрожь.

— Суматошно.

Бросив взгляд на часы, я с удивлением увидела, что уже двадцать минут двенадцатого.

— Хорошо. — Он помолчал. — Вчера я пытался тебе звонить. Оставил пару посланий. Мне хотелось услышать твой голос.

Я глубоко вздохнула, глаза сами собой закрылись. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы в течение дня так и не прослушать голосовую почту. Более того, не будучи уверена в собственной стойкости, я попросила Кэри, если он увидит, что я поддаюсь слабости, воспрепятствовать этому силой.

— Я отгородилась от мира и немного поработала.

— А цветы мои получила?

— Да. Замечательные. Спасибо.

— Они напомнили мне о твоем платье.

Это еще что за чертовщина? У меня возникло подозрение, что у него имеется осложненное расстройство личности.

— Некоторые женщины могли бы сказать, что это романтично.

— Меня волнует только то, что скажешь ты. — В трубке послышался скрип его стула: он поднялся на ноги. — Я думал о том, чтобы остановиться… Хотел…

Я тяжело вздохнула, поняв, что сдаюсь.

— Рада, что этого не случилось.

— Ты права, что на меня обиделась, — произнес он после долгой паузы.

— Ну ладно, проехали.

— Хорошо. Послушай… Я заказал ланч в свой офис, и нам не придется тратить время на дорогу.

После сказанного им в субботу «Я позвоню тебе» я мучительно гадала, захочет ли он новой встречи, после того как вернется из какой-то там своей поездки. И хотя я понимала, что с этими отношениями нужно завязывать, но все же нервничала, поскольку не могла побороть желание быть с ним. Мне хотелось снова пережить чудесные минуты нашей близости, чтобы забыть о тех моментах, когда я чувствовала себя полным дерьмом.

— Гидеон, у нас нет никаких причин для совместного ланча. В пятницу вечером мы провели подготовку, а в субботу… довели дело до конца. Давай на этом и остановимся. Оставим все как есть.

— Ева, — в его голосе почувствовалось раздражение, — я знаю, что вел себя ужасно. Позволь мне объясниться.

— Ты не обязан. Все в порядке.

— Нет, не в порядке. Мне нужно увидеть тебя.

— Я не хочу…

— Ева, все можно устроить очень просто. Хотя ты, конечно, можешь усложнить дело. — Тон его сделался жестче, и мое сердцебиение участилось. — Но в любом случае тебе придется меня выслушать.

Я закрыла глаза, отдавая себе отчет в том, что простое прекращение телефонного разговора вовсе не сделает меня счастливой.

— Хорошо. Я поднимусь.

— Спасибо. — Он громко вздохнул. — Жду не дождусь, когда мы увидимся.

Положив трубку, я некоторое время смотрела на фотографии на столе, пытаясь сформулировать то, что скажу Гидеону, и морально подготовиться к тому воздействию, которое он оказывает на меня. Я уже поняла, что при виде его жутко возбуждаюсь, но здесь уж ничего не поделаешь. Усилием воли я заставила себя отвлечься от мрачных мыслей и вернуться к делам. Но позднее мне все равно придется подумать о том, что, работая с Гидеоном в одном здании, я постоянно буду с ним сталкиваться. Впрочем, сейчас разобраться бы с ланчем.

Мысленно уступив неизбежности, я вернулась к работе, сопоставляя визуальное воздействие различных рекламных вкладок.

— Ева.

Я подпрыгнула и резко развернулась, с ужасом осознав, что Гидеон стоит около моего рабочего места. Как всегда в его присутствии, сердце мое бешено заколотилось. Быстрый взгляд на часы показал, что пятнадцать минут промелькнули, как один миг.

— Гид… Мистер Кросс, не стоило сюда приходить.

Лицо его было спокойным и бесстрастным, но вот в глазах бушевала буря.

— Готова?

Выдвинув ящик, я забрала оттуда сумочку, и это движение помогло мне скрыть глубокий дрожащий вздох. Пахнул он потрясающе, а выглядел еще лучше.

— Мистер Кросс, — послышался голос Марка. — Весьма рад вас видеть. У вас возникли какие-то…

— Нет, я к Еве пришел. У нас с ней свидание за ланчем.

Я напряглась, увидев, как поднялись брови Марка, но он, надо отдать ему должное, быстро овладел собой, и его лицо приобрело обычное доброжелательное выражение.

— К часу вернусь, — заверила я его.

— Буду ждать. Приятного аппетита.

Гидеон обнял меня за талию и повел к лифтам, немало удивив Мегуми. Он нажал кнопку вызова, я же смущенно переминалась с ноги на ногу, переживая из-за того, что любое его прикосновение действует на меня как наркотик. Пока мы дожидались лифта, он смотрел на меня, пробегая пальцами по рукаву моей атласной блузки.

— Стоит мне закрыть глаза, и я вижу тебя в том красном платье. Слышу издаваемые тобой звуки. Чувствую, как ты скользишь по моему члену, сжимая его, словно в кулаке, пробуждая такую твердость, что даже больно делается.

— Не надо. — Я отвела глаза, не в силах выдержать интимность его взгляда.

— Ничего не могу с этим поделать.

Когда лифт наконец пришел, я вздохнула с облегчением. Гидеон втащил меня в кабину и, вставив ключ в панель, резко притянул к себе.

— Ева, я собираюсь тебя поцеловать.

— Я не… — начала я, но он остановил меня, закрыв мне рот поцелуем.

Я сопротивлялась, сколько могла, но хватило меня ненадолго. Как только его язык стал медленно и нежно поглаживать мой, я растаяла. Его поцелуев я желала еще с того времени, как у нас был секс. Хотелось убедиться, что он ценит произошедшее между нами, что это имеет такое же значение для него, как и для меня.

Когда он отпустил меня, я поняла, что мне не хватает воздуха.

— Пошли.

Дверь отворилась, и он вытащил ключ.

Рыжеволосая сотрудница в приемной на сей раз не сказала ничего, хотя посмотрела на меня довольно странно. А вот его секретарь, напротив, встал и поздоровался со мной, назвав по имени:

— Добрый день, мисс Трэмелл.

— Привет, Скотт.

— Принимайте все звонки, — коротко кивнул ему Гидеон.

— Да, разумеется.

Я вошла в роскошный кабинет, невольно посмотрев на диван, на который меня — в то первое посещение — затащил Гидеон. На барной стойке уже был сервирован ланч: два блюда с крышкой на металлических подносах.

— Можно взять твою сумочку? — спросил он.