А мне наконец принесли кофе, и я уткнулась в чашку, уныло размышляя над природой собственной глупости… или привычки. Я всегда работала одна, даже фотографировала сама, ибо штатный редакционный фотограф наличествовал в единственном экземпляре, и он всегда отсутствовал по делам рекламным. А уж разведывала и копала я и подавно одна. И сегодня всего лишь проверяла догадку, да. Или – всё же недоверчивости?..

Я допила кофе и привычно посмотрела на часы. Оные показывали всего лишь начало первого. А мне чудилось, что уже к вечеру. И казалось, что в туалетной кабинке не минуты прошли, а часы. А ведь ещё на интервью надо собраться… и сбежать от «дракона». Со спокойной совестью… и без всё того же ощущения собственной глупости. Я же не за меткой Гульнары, а за ответами на свои вопросы пойду. А пока он носится по мега-моллу… Пожалуй, порисую.

Достав зеркальце, я мельком глянула на себя, вспоминая подробности, поморщилась и принялась за дело. Картинка перед глазами, когда удалось избавиться от эмоциональной шелухи, стояла очень чёткая. Потерянная дверь. Глаза. Улыбка. Выражение лица. Туман. И лишь жуткий шёпот не поддавался графическому воспроизведению, занозой засев в памяти. Которая благодаря развитому школой музыкальному слуху, не слушая отказов и «мне страшно!», назло крутила и вертела каждый звук. Я ж спать начну бояться… и зеркал.

– А лицо менялось медленно и постепенно или сразу стало другим?

Удивительно, но я не подпрыгнула и не заругалась, как прежде. Только рука чуть дрогнула, смазывая завитки тумана на нарисованном полу.

– Не просочились? – спросила я в свою очередь.

– Нет. Нечисть в локации была одна, – Бахтияр стоял за моей спиной и смотрел на рисунок. – Так медленно или сразу?

– Вроде сразу, – я отложила ручку. – Не помню. Я дверь искала, – и пояснила: – В отражении отсутствовала входная дверь и…

– Всё верно, – заклинатель нагло забрал блокнот. – Это же западня. Ловушка для призраков. Самый распространённый приём – запереть дух в зеркале. Люди не видят – и не замечают, а нечисти деваться некуда. Тебя туда провел Гунин «компас», а я прошёл следом.

– И?.. – я повернулась и подняла на него взгляд.

– Допрошу, – повторился Бахтияр. – Позже.

…но тебе ничего не скажу, ибо нефиг, звучало в его неприязненных интонациях «сурдопереводом».

– А почему «компас» меняется? – вспомнила я и посмотрела на своё левое запястье. Ожоги оформились во второй круг похожих символов.

– Я не ведьма, – сварливо огрызнулся заклинатель. – И даже не колдун. Заклинатели – иная ветвь магии, мы работаем отдельно от остальных и не в курсе большинства магических… заморочек. Не знаю. Гуня его использовала для поисков, но редко и без подробностей.

И ещё одна галочка в пользу «ведьмы на середине», да. Отвернувшись, я допила кофе и сухо поинтересовалась:

– Ещё вопросы есть?

– Снова без меня за маяком пойдёшь?

Я покопалась в сумке, достала кошелёк и буркнула:

– Ватсапну.

Положила деньги за кофе на стол, подхватила сумку и забрала у заклинателя блокнот. И, провожаемая подозрительным взглядом, вышла из кафе. Спустилась вниз и остановилась на улице, глядя на тревожное, затянутое влажными тучами небо. Прольётся или нет?.. Вопрос на сто баксов. Где-то надо убить время до интервью, и желательно с пользой. И развеяться, забываясь и забывая, не помешает.

Оглядевшись и потоптавшись на месте, я мысленно перебрала все возможные дела и поняла, что реально только одно – сгонять на левый берег и поискать жильё ведьмы. Времени до встречи с отцом Вальпургием – вагон. А сидеть дома и страдать от безделья и панических атак при виде зеркала не хотелось. Ни разу.

Дойти до метро – десять минут, доехать до левого берега – ещё десять… Через полчаса я села на скамейку в произвольном незнакомом дворе, включила аудиозапись, прослушала объяснения «нетопыря» и немного успокоилась. Он же сказал, что вырвется в город, если… Да и ведьма тоже где-то рядом.

Так, район старый, рядом с рекой, между новым и старым мостами. От реки до дома ведьмы идти больше часа. Дом – старая жёлтая «сталинка». Рядом – небольшой сквер. Подъезд первый, этаж второй, квартира – слева, первая дверь. Детской площадки во дворе нет, зато есть сломанный старый тополь.

Айда на подвиги.

Проведя полжизни в беготне, я отлично представляла, какое расстояние прохожу за «больше часа», нашла на карте нужное направление «между старым и новым мостом» и определила, откуда примерно стартовать. Сменила карту на первое попавшееся радио – старое-доброе ретро, сделала звук погромче и отправилась гулять. Любимых исполнителей я не имела, моя самая кайфовая музыка – это тишина. Но сейчас её постоянно пыталось нарушить одно неприятное явление, которое надобно из памяти изъять. Или хотя бы заглушить.

Тревожность, несмотря на бодрую музыку, не проходила. Дворы закутались в душную предгрозовую тень, и с оживленных прежде улиц исчезли люди. Вместо визжащей ватаги детворы – один скучающий мальчонка в песочнице да девочка на качелях. Вместо судачащих на лавочках старушек – пустые скамейки. Вместо гремящих из открытых окон «Ласкового мая» или Стаса Михайлова – липкая тишина и далёкие звуки торопливого магистрального движения. И вместо привычного летнего солнца – унылый сумрак.

Но мне эта внезапная поисковая прогулка понравилась. Я давно не гуляла – только бегала по бесконечным делам, прокручивая в голове бесконечные же вопросы, адреса и время встреч. А сейчас я с удовольствием смотрела по сторонам, отмечая обшарпанные, но массивные и величественные «сталинки», то запирающие с четырёх сторон дворы в колодцы, то расступающиеся удлинённой подковой и оставляющие место и для детского сада, и для площадок, и для берёз и тополей. Зелёные, серые – не линяло-жёлтые, а именно серые, бывшие голубыми, гранитно-серые, строго-коричневые…

Жёлтый дом появился неожиданно. Я шла по разбитой дорожке, про себя подпевая бессмертной «Музыка на-а-ас связала…», как слева, меж высоких густых тополей, мелькнуло жёлтое пятно. Я остановилась, присмотрелась и решительно свернула к дому. Детской площадки здесь действительно не было – даже её скромного подобия в виде крохотной песочницы или ржавой горки. Пространство между двумя домами заросло тополями, рябинами и кустами. И сломанный тополь тоже обнаружился – вернее, его пень.

С минуту я постояла у первого подъезда, сочиняя легенду, но не придумала ничего лучше сакраментального: «Извините, дверью ошиблась…» Домофон отсутствовал, и я беспрепятственно вошла в подъезд, окунувшись в тёмную сырость. Прелести старых домов… На втором этаже покрутилась у двери предполагаемой ведьминой хаты и прислушалась. Тихо. И в квартире, и в подъезде. Только прохлада мурашками по рукам.

Сверившись с картой и запомнив адрес, я решила, что «ошибусь» домом. Этот пятый, предыдущий третий – бывает. Хорошо бы для полноты легенды проверить наличие домофона на первом подъезде предыдущего третьего дома, но – хорошая мысля приходит опосля. Бегать туда-сюда уже недосуг. И я позвонила. Рука дрогнула, и одноголосая трель прозвучала истерически – резкое начало, внезапная и оборвавшаяся концовка. Я нервно попятилась к лестнице.