Штерн нахмурился и махнул рукой на Ульриха. Тот растерянно выпучил глаза и открыл рот. Карл и еще двое слуг молча топтались на месте, пытаясь поднять Хольма.

— Да что ж вы делаете? — резко воскликнул доктор, глядя как слуги с трудом разворачиваются со своей ношей к двери. — Вы что, покойника несете? Куда вперед ногами?! Вот же бестолковые, прости Единый! До таких лет дожили, а ума так и не нажили!

Он подхватил Хольма под плечи и посмотрел на Карла.

— Чего встал? Иди давай.

— Так это, ваше скородие, мы ж того, — Карл не договорил, заменив оставшиеся слова странной пантомимой.

— Оно и видно, что того, — пробормотал Штерн, и его окладистая борода сердито дернулась. — Ну? Чего застыли? Вперед.

Процессия, наконец, тронулась, слуги пыхтели, но тащили тяжелого оборотня к лестнице, а я ехала следом, с трудом сдерживая беспокойство. Не нравилось мне, что Хольм так долго не приходит в себя. Я ведь читала о повышенной регенерации оборотней. Да и сам Лукас недавно сказал о том же. Но тогда почему ему так плохо?

В спальне суетилась Эльза. Она подгоняла перестилающую постель Присси, а сама зыркала заплывшими глазками по сторонам, подмечая перемены в обстановке — и стоящий на новом месте шкаф, и расставленные на подоконнике деревянные фигурки. Я прямо слышала, как ворочаются мысли в голове экономки.

Заметив меня, Эльза замерла, дернулась всем телом, отчего связка ключей на ее поясе жалобно звякнула, и громко воскликнула:

— Ох, несчастье какое!

Экономка всплеснула руками, и уставилась на меня со странным выражением. Мне показалось, в ее взгляде мелькнуло недоумение.

— Бедный лорд Хольм! Наверное, стоит сообщить лорду Давенпорту?

Эльза сделала шаг и оказалась рядом со мной.

— Боюсь, милорду не понравится, если лорд Хольм останется в доме, — тихо сказала она.

— Уверена, лорд Давенпорт отнесется к этому с пониманием, — ответила экономке, наблюдая за тем, как Хольма устраивают на моей постели.

Слуги были не слишком осторожны, и пару раз задели раненую ногу Лукаса, но тот даже не отреагировал. Странно. Неужели такой глубокий обморок? Или это что-то другое?

— Доктор Штерн, почему он не приходит в себя?

Я подъехала ближе, с тревогой вглядываясь в бескровное лицо, красивое какой-то вызывающей красотой. Удивительно, но даже болезненная бледность его не портила.

— Лорд Хольм! — не ответив мне, позвал доктор и похлопал оборотня по щекам. — Очнитесь!

Штерн достал из кармана небольшой флакон и поднес его к лицу Лукаса.

— Ну же, давайте, лорд Хольм!

Оборотень едва заметно вздрогнул, крылья крупного носа шевельнулись, а уже в следующую секунду на шее Штерна сомкнулись крупные ладони.

— Лорд Хольм! — громко крикнула я и изо всех сил нажала на рычажок, заставляя кресло подъехать к кровати. — Успокойтесь, доктор просто хотел вам помочь!

Лукас чуть ослабил хватку, нахмурился, обвел недоуменным взглядом спальню и остановил его на мне.

— И снова вы, — хмыкнул он, отпуская Штерна и приподнимаясь на постели. — Куда вы меня притащили? Что это за комната, и почему я валяюсь в постели среди бела дня, как какая-нибудь барынька?

Он брезгливо поморщился, рассматривая вышитые на балдахине цветочки. Ну да, мне они тоже не нравятся, но это же не повод так явно выражать свое недовольство?

— Вы в моей спальне, — чуть резче, чем хотелось, ответила Хольму.

— Да неужели?

На лице Лукаса отразилось искреннее удивление.

— Я? В вашей спальне? Куда катится мир? — с иронией вопросил оборотень, и посмотрел на меня с едва уловимой насмешкой.

— Я все-таки вызову лорда Давенпорта, — пробормотала Эльза, бочком протискиваясь к выходу, но мне было не до нее.

Внутри вскипало раздражение. Что этот оборотень о себе возомнил? Почему он ведет себя так, словно я перед ним виновата?

— Лорд Хольм, я вас чем-то обидела?

Я посмотрела в мерцающие желтым огнем глаза. Никогда не любила недомолвки, предпочитая сразу выяснить, что не так.

— Ну что вы, леди Бернстоф.

Губы оборотня разъехались в злой усмешке.

— Такая утонченная леди не позволила бы себе подобной вольности.

— Тогда перестаньте вести себя, как капризный ребенок, и примите мою помощь спокойно и без издевок.

Я снова в упор посмотрела на Хольма, и утонула в тягучей глубине его взгляда. И чем дольше смотрела, тем острее ощущала присутствие Лукаса. В душе поднялось знакомое уже хмельное чувство. Тело обдало жаром, грудь налилась тяжестью, сердце застучало громко и быстро, сбивая дыхание и заставляя сильнее ухватиться за подлокотники кресла.

Не знаю, сколько времени прошло. Может, минута, может, час. Но когда я сумела вынырнуть из гибельного омута, в комнате было странно тихо. Слуги незаметно исчезли, доктор Штерн, близоруко щурясь, протирал очки, и даже мебель, казалось, застыла в подобии стазиса.

Хольм нахмурился, по его лицу скользнула тень.

— Что ж, леди Бернстоф, прошу меня извинить. Я не хотел вас обидеть, — ровно произнес оборотень, вот только едва заметная складка между его густыми черными бровями так никуда и не делась. И в глубине глаз затаился вопрос. Казалось, оборотень чем-то озадачен. И это что-то связано со мной.

— Не знаю, что на меня нашло, — счел нужным пояснить Лукас. — Уверяю вас, этого больше не повторится.

Он поморщился и попробовал сесть, но доктор Штерн был начеку.

— Лежите, лорд Хольм.

Доктор с силой надавил на плечи оборотня, вынуждая того подчиниться.

— Я вам скажу откровенно — мне не нравится ваш перелом. Кость раздроблена в нескольких местах, и вам сильно повезет, если она срастется правильно. Вы же не хотите на всю жизнь остаться хромым?

Штерн водрузил на нос очки и посмотрел на недовольного Лукаса.

— Я наложу шину, но от вас потребуется полежать до утра спокойно и не пытаться встать или, того хуже, сбежать.

— Хорошо, — кивнул Хольм, но я видела, что это согласие далось ему с трудом.

— Вот и замечательно.

Штерн довольно улыбнулся и достал из чемоданчика бинты и пару ровных дощечек.

— Леди Бернстоф, подержите, — вручил он все это мне и ловко закатал штанину Хольма повыше. — Да, как я и говорил, раздроблена в трех местах. Сейчас мы ее закрепим, и к утру все должно срастись. Вот, выпейте.

Доктор поднес к губам Лукаса темный флакон.

— Это обезболивающее.

— Не нужно. Потерплю, — отмахнулся Хольм.

— Зря геройствуете, лорд Хольм. Ощущения будут не из приятных.