17 июля 1880 года был принят закон, устанавливающий свободу торговли для всех заведений, торгующих напитками. Немедленным следствием этого явилось то, что кабаре стали рабочей площадкой для сводников: хозяева трактиров устраивали на втором этаже или за задней стеной комнатки, в которых официантки в перерыве между подачей блюд могли "обслуживать" клиентов, пришедших за другим, и чем быстрее, тем лучше. Девки наводнили кабаре, они теперь были не где-то спрятаны, а находились здесь, на виду, на расстоянии протянутой руки. Зачем мужчинам теперь идти в какие-то дома с дурной репутацией, где к тому же стало стыдно появляться? И разве не правду говорят, что теперь в этих домах уже не девушки, а одни только старухи, которые и забыли, как дело-то делается?

У каждой своя территория. Рабочий класс ходит в кабаре, в кафе, в танцевальные залы. Буржуазия — в рестораны, в антикварные магазины, в дома свиданий. Некоторые парижские рестораны с одиннадцати часов вечера становились местами проведения самых настоящих оргий, если верить Карлье. "Своего рода витриной для этих дам служил отдельный кабинет, обставленный как будуар добропорядочной хозяйки какого-нибудь заведения, где есть туалетный столик, вазы, где пахнет духами; там есть все, кроме духа самоуважения. Клиенты и проститутки так близко, что задевают друг друга локтями, потом смотрят друг на друга оценивающим взглядом, как на восточном базаре. Страсть богачей к изыскам уничтожила пренебрежение к этой ранее презираемой профессии, и те, кто получает от всех этих извращений удовольствие, имеют достаточно связей наверху, чтобы избежать не то что уголовной ответственности, но даже административных мер".

Ресторан становится и местом, где представители обоих полов ухаживают друг за другом, пытаясь друг друга "снять". Атлас как-то раз приводит Нану в кафе своих хозяев, на улице Мартир. В кафе три салона, во всех трех очень много женщин. "Там за столами сидело, наверное, около сотни клиенток, без всякого разбора, большинству было под сорок, многие были просто огромные, жирные, с отечными лицами, лоснящимися губами; посреди этого моря грудей и животов можно было заметить нескольких стройных симпатичных девушек с видом инженю, но уже с повадками опытных развратниц — эти только начинали свою карьеру, они делали свои первые шаги в танцевальных залах, а в это кафе их привела какая-то из клиенток на радость этим жирным бабам, которые, почуяв запах их молодости, толкались вокруг них, как дети вокруг клетки с медведем, угощали их".

Были и другие места, где можно было купить любовь представителя своего же пола, также замаскированные под благонравные заведения, например, антикварный магазин; их особенно ценили известные специалисты по… предметам искусства. Снаружи ничто не говорило о том, что в этом заведении можно купить любовь. Товары были аккуратно разложены по витринам, к каждому была приложена этикетка с ценой; на самом деле эти цены — шифры, обозначающие девушек и юношей, которых можно купить в этом месте. Клиент, изучив содержимое витрин, показывает пальцем на ту или иную этикетку; продавщица берет эту этикетку и приглашает клиента пройти в заднюю комнату. На самом деле это спальня, где клиента или клиентку уже ждет его, соответственно, юноша или девушка.

И на внешних бульварах, и в самом сердце города, и в богатых кварталах, и в кварталах новостроек можно найти следы этой болезни, "гангрены порока". Иные моралисты просто сходят с ума от ненависти к этому факту; так, Десмаз видел во всяком доходном доме, во всякой меблированной комнате место, где предаются разврату!

Существует два типа проституток, работающих вне борделя: легальные проститутки и подпольные проститутки. Первые, как подразумевает их название, зарегистрированы в полиции. Иногда они являются в полицию сами и подают заявление о постановке на учет: в этом случае они проходят процедуру установления личности и медосмотр; иногда их ставят на учет в принудительном порядке — после трех арестов или по доносу соседей. Если о какой- то женщине всем известно, что она проститутка, ее тоже ставят на учет. Но что означает быть проституткой? "Женщину следует считать проституткой, если она совершает следующие действия: пристает к мужчинам на улице, часто посещает кафе и танцевальные залы, принимает незнакомых людей, пришедших к ней с целью предаться разврату, у себя дома, проживает в доме, где живут другие известные проститутки, страдает венерическим заболеванием"[20].

Каждая зарегистрированная таким путем женщина получает книжечку, в которой удостоверяется ее личность, перечисляются ее права, а также имеется таблица, в которую следует заносить результаты регулярных медосмотров, которые она обязывается проходить (как правило, дважды в месяц). Эту книжечку девушке выдают, в зависимости от муниципального законодательства, бесплатно или за небольшую плату; ее она обязана предъявлять полиции по первому требованию. Получив эту книжечку, девушка соглашается выполнять целый ряд ограничений: выходить на панель только в течение получаса после начала зажигания фонарей, не носить одежду ярких цветов, не носить чересчур модную одежду, не заплетать волосы экзотическими способами. Зарегистрированные проститутки не имеют права "громко или навязчиво обращаться к прохожим", не имеют права стоять в окнах, не имеют права стоять на тротуарах, не имеют права собираться в группы, не имеют права искать клиентов в радиусе 20 метров от церквей и других учреждений культа. В Париже они не имели права появляться на крытых улицах, на бульварах от улицы Монмартр до улицы Марии Магдалины, в садах вокруг Пале-Рояля, в садах Тюильри, в Люксембургском саду, в Ботаническом саду, на Елисейских Полях, в районе Собора инвалидов, на старых внешних бульварах, на набережных, на мостах, на пустых улицах… Правил становилось со временем все больше, запреты делались все строже: проституткам запретили появляться в музеях, в библиотеках, на концертах, выходить из дому после девяти вечера в период с 1 мая по 31 июля каждого года, предлагать своим гостям спиртное, угощать их или предлагать им сыграть в карты…

Теперь нам понятно, почему и как девушки становились подпольными проститутками… Среди них есть те, кто никогда и не хотел регистрироваться в полиции, потому ли, что они считали, что в этой профессии надолго не задержатся, потому ли, что боялись полиции в принципе, потому ли, что они — несовершеннолетние… Таких всегда было особенно трудно отличить от других. Среди них есть и такие, кто когда-то работал в домах терпимости и сумел каким-то образом сняться с полицейского учета, например, "пропав без вести" из родного города. Есть и третьи — разорившиеся дамы полусвета, экс-куртизанки, вышедшие на панель заработать денег на черный день. Это для них большое подспорье, оказывается, в этом нет ничего постыдного.

"Итак, вместе с Атлас она выходила на улицы Парижа, ступала на это дно порока, простирающееся во все стороны по грязным аллеям под неровным светом газовых фонарей. Нана вернулась в танцевальные залы на парижских заставах, где она давным-давно в первый раз задрала юбку; она снова увидела, как черны подворотни внешних бульваров, увидела скамейки, на которых ее, пятнадцатилетнюю, целовали мужчины, пока отец бегал по кварталу с ремнем в руках, ища ее. Обе женщины бродили по улицам, заходили в бары и кафе, взбирались по скользким от плевков и пролитого пива лестницам, просто гуляли, стояли, прислонившись к воротам" (Э. Золя "Нана").