ГРЕЙС

Казалось, целую вечность мы с Даксом молча сидим у окна, хотя на самом деле не прошло и получаса. Дежурство с Хейденом было совсем иным. А с Даксом мы уселись как можно дальше друг от друга. Ноги я поджала под себя. Дакс молчал. Наверное, не хотел нарушать тишину.

Мне тоже не хотелось говорить. Я знала, что Хейден сейчас не спит и без конца крутит в мозгу наше решение не вмешиваться, попутно ненавидя себя за бездействие. Меня так и тянуло отправиться в спальню и попытаться его успокоить, однако я побаивалась услышать что-то вроде «дай поспать». Пусть Хейден и сердится на меня сейчас, мы с Даксом одержали верх и не поставили под удар безопасность всех троих. Сознание этого помогало мне оставаться спокойной.

– Зверь, – произнес Дакс, отвлекая меня от этих мыслей.

Я тряхнула головой и подалась вперед. Очередной караульный совершал обход. Первый с тех пор, как в Арсенал явилась целая орава Зверей, притащивших несчастную девчонку. Мы следили, пока караульный не появился с другой стороны. Через несколько секунд он исчез за дверью автомастерской.

– Хоть часы проверяй, – усмехнулась я.

Я откинулась на спинку, свернувшись калачиком. Дакс снова отодвинулся на другой край. Мы снова замолчали. Зацепив ногтем нитку, торчавшую из обивки подлокотника, я вытянула ее на всю длину и стала наматывать на палец. Мысли вернулись к жертве Зверей. Я старалась не пускать в воображение жуткие картины, разворачивающиеся в подземелье. Этой девчонке на вид было лет семнадцать. От силы восемнадцать. Не тот возраст, чтобы…

Нитка плотно стянула кончик пальца, преградив доступ крови. Он успел побагроветь. Я торопливо ее размотала.

– Дакс, мы правильно поступили? – не выдержала я.

– Смотря что считать правильным поступком, – тихо ответил он.

– Сама не знаю.

– Возможно, Хейден был прав. Человек нуждался в нашей помощи. Но если иметь в виду интересы наши и Блэкуинга… да, мы поступили правильно. Мы могли погибнуть из-за совершенно незнакомой нам девчонки и при этом ничем ей не помочь. Грейс, у нас не было выбора. Не волнуйся, Хейден потом согласится с нами.

– Сомневаюсь, что согласится, – покачала головой я. – Но надеюсь, ты прав.

– Конечно прав. Лучше одна жертва, чем четыре.

Не знаю, действительно ли Дакс так считал или просто хотел меня успокоить, однако логику его рассуждения я отрицать не могла. Одна загубленная жизнь была меньшим злом, чем четыре.

– Верно, – согласилась я и тут же подскочила, когда Дакс легонько толкнул меня кулаком в плечо.

Таким дружеским тычком он не раз при мне угощал Хейдена и Кита, но сейчас я несколько удивилась.

– Послушай… Я знаю… о таких вещах ты предпочла бы говорить не со мной, но… мы же друзья. Верно? Я готов тебя выслушать.

Мне было приятно сознавать, что Дакс включил меня в их своеобразный семейный круг.

– Спасибо, Дакс. Я тоже готова тебя выслушать. Вы, ребята, теперь мне как семья, – призналась я.

Все связи с единственным оставшимся членом моей прежней семьи были бесповоротно разорваны в тот момент, когда он попытался меня убить.

– А-а, будет, – язвительно бросил Дакс, но улыбнулся во весь рот.

Я тоже в шутку пихнула его, бросив:

– Заткнись.

Сама я улыбалась недолго. Дакс был прав: при всей его дружеской поддержке, говорить о таких вещах надо не с ним.

– Сходи пообщайся с ним, – предложил Дакс.

Он пристально смотрел на меня и больше не улыбался.

– Сомневаюсь, что Хейден сейчас захочет меня видеть, – без обиняков ответила я.

Мой голос вновь стал напряженным. Казалось, кишки в животе кувыркаются.

– Он не откажется с тобой говорить, – уверил меня Дакс. – Ты же его лю… возлюбленная.

Я невольно рассмеялась, хотя на лице появилась недовольная гримаса.

– Чтобы больше я этого слова от тебя не слышала!

Рот Дакса был растянут в улыбке, но в глазах оставался прежний оттенок печали.

– Хорошо. Зарублю себе на носу. В самом деле, сходи к нему. Поговори. Вам обоим станет легче.

Я вздохнула, убрав с пальца разлохмаченную нитку. Чувствовала я себя взвинченной. Кивнув Даксу, я приготовилась встать. Мы с Хейденом никогда крупно не ссорились. Бывали стычки, но они продолжались недолго. А тут почти на ровном месте. Меня это угнетало. Я встала на одеревеневшие ноги и двинулась к двери спальни. Сделав пару шагов, обернулась:

– Спасибо, Дакс.

– Всегда готов помочь.

Я улыбнулась ему, поглубже вдохнула и подошла к приоткрытой двери. Вошла я не сразу; вначале уперлась руками в косяк и попыталась успокоить нервы. Бесполезно. Тогда я тихо проскользнула в спальню и плотно закрыла дверь. Это создало иллюзию уединенности. Вряд ли наш разговор будет простым, и мне не хотелось, чтобы Дакс его слышал.

Как и в гостиной, в спальне было темно. В узком грязном окошке светился клочок звездного неба. Света звезд хватало, чтобы разглядеть очертания кровати. Хейден лежал на боку, спиной ко мне. От беспокойства я не знала, куда деть руки, и не решилась подойти к нему ближе.

– Хейден…

Я оцепенело замерла, не зная, как повести себя дальше: присесть или пройти к нему. Он не откликнулся. Не слишком вдохновляющее начало.

Тогда я осторожно присела на край; старый матрас заскрипел, прогибаясь подо мной. Мне отчаянно хотелось протянуть руку и коснуться Хейдена, но я подавила это желание, боясь, что он снова отодвинется.

– Хейден…

– Что, Грейс?

Услышав его голос, я невольно сжалась. Интонация была странной, но без злости, которую я ожидала услышать.

– Я… зашла узнать, как ты.

– Превосходно.

– Ты же сам знаешь, что это не так, – возразила я.

И снова мне пришлось минуты две или три ждать его ответа.

– Что ты хочешь от меня услышать? – жестким, холодным тоном спросил Хейден.

– Сама не знаю.

Я не рассчитывала, что Хейден легко и быстро меня простит. Пусть хотя бы поймет мою точку зрения. На большее я не надеялась.

Игнорируя здравый смысл, я влезла на кровать и села, подобрав ноги. Нас разделяло не больше фута. Хейден, конечно же, слышал и чувствовал мое перемещение по кровати, но по-прежнему не поворачивался. Убедившись, что говорить он не намерен, я заговорила сама.

– Послушай, Хейден… Знаю, ты не согласен с Даксом и мною, но…

– «С Даксом и мною», да? – перебил он.

Я пялилась на его спину, пока он не соизволил повернуться ко мне лицом, полоснув сердитым взглядом.