18 лет. Таким образом, древнейшая форма символического трепанирования может быть отражением возрастной инициации или знаком принадлежности к мужскому союзу воинов и охотников.

Микрофокусная рентгенография помогла нам описать самый ранний случай символической трепанации у кроманьонца, жившего на территории Воронежской области 30 000 лет назад (Медникова и др., 2012). Это открытие было сделано при осмотре фрагментов человеческих костей, хранящихся в Кунсткамере. Они обнаружены экспедицией под руководством известного археолога А. Н. Рогачева еще в конце 50-х гг. XX в., на раскопках Тельмановской стоянки (Костенки 8). Внимание привлек фрагмент лобной кости, ранее склеенный реставраторами из трех частей. В центральной части лба этого кроманьонского юноши (а состояние венечного шва говорит о том, что этот человек был молод) имеется ямка диаметром 10 мм и глубиной 2 мм (Рис. 44). На рентгеновском снимке видна обширная зона склеротизации, поэтому мы посчитали, что дефект появился при жизни, за месяцы и даже за годы до смерти. Прошел успешный процесс заживления этого глубокого округлого шрама, который затронул не только тонкие в этом месте свода мягкие ткани, но и костную ткань, включая верхнюю пластинку компакты и слой спонгиозы.

Рис. 44. Символическая трепанация на лобной кости кроманьонца с Тельмановской стоянки в Воронежской области.

Ритуалы посвящения в эпоху верхнего палеолита – закономерное следствие сложных религиозных представлений, полностью сформировавшихся в ту эпоху. Погребальные обряды, развитие изобразительного искусства отражают богатство духовного мира верхнепалеолитического человека. К тому же в племенах моравских кроманьонцев была распространена еще более древняя практика манипуляций с человеческим телом. По-видимому, в группе преобладали представления, связанные с культом головы. Некоторые черепа, превращенные в «чаши», могли использоваться в религиозных церемониях. Из просверленного человеческого зуба был изготовлен амулет. Воссоздать ритуальную жизнь кроманьонцев Моравии помогают и разные находки материальной культуры. Характерная черта верхнепалеолитической традиции – изготовление антропоморфных, изображающих человека фигурок. Некоторые их этих изделий были преднамеренно повреждены вскоре после их создания, подвергнувшись «усекновению головы». Смысл разрушения керамических фигурок может быть аналогичен процедурам причинения увечий человеческому телу, нанесения шрамов и разнообразных знаков – это было свидетельство посвящения. «Разрубание создает нового человека».

Подобные действия объяснялись символическими представлениями. Представления о принадлежности к своей группе, о жизни и смерти, социальная память, эпос (миф) находили отражение в сложном ритуальном поведении. Стратегия выживания, применявшаяся кроманьонцами, фокусировалась вокруг охоты на мамонта, результаты которой часто бывали непредсказуемыми.

В этих условиях ритуализированное поведение могло стать гарантией мирного раздела добычи, охотничьих территорий, престижных предметов и т. п.

На этой стадии общественного развития уже выделялась категория лиц – «специалистов в области сакрального». Так, в Брно была открыта могила предполагаемого шамана, мужчины, скончавшегося в очень солидном для той эпохи возрасте 40–50 лет.

На черепе «шамана» немецкий антрополог Г. Ульрих обнаружил посмертные надрезы и сделанное при жизни треугольное углубление в лобно-теменной области. В погребении изначально присутствовали только череп и отдельные кости, присыпанные слоем красной охры и прикрытые лопаткой мамонта. Богатый погребальный инвентарь имел символическое значение: просверленные диски и пластинки из камня и кости, мужская фигурка из мамонтовой кости в форме марионетки со следами повреждения и реставрации; барабанная палочка из рога северного оленя, несколько сотен древних моллюсков, скорее всего, украшавших головной убор «шамана». Все это означает, что «мужчина из Брно» играл исключительную роль в ритуальной сфере.

Любопытно, что после смерти «шамана» его тело подвергли именно тем терзаниям, которые до сих пор видят посвящаемые в это мистическое искусство у народов, сохранивших традиционную культуру. Например, из этнографии якутов известно, что при обретении шаманского дара испытуемый, находясь в экстатическом состоянии, переживает мучения отрезания головы, кромсания тела крючьями, утраты плоти (см. главу 1).

Но вернемся к антропологическим свидетельствам обрядов посвящения: обычай поверхностного рубцевания, существовавший во времена эпипалеолита в Северной Африке (Тафоральт и Афалу-Бу-Руммель, 12 000 лет назад), повлиял на появление этой традиции в новом каменном веке на территории Испании.

Тогда же, в неолите, в обрядах посвящения стало участвовать и женское население Евразии. Шрамы на голове носили обитатели горных районов Италии и Испании, древние жители Франции. По-видимому, рубцевание у мужчин и женщин характеризовалось локализацией на своде. Сходные тенденции сохранились в энеолите и раннем бронзовом веке, когда, по данным антропологии, специфические ритуалы распространились на обширной территории от Балкан, Центральной и Восточной Европы до Южной Сибири. Вот только некоторые примеры. Два черепа из неолитических слоев пещеры Арма-дель-Аквила в Италии (Савона, культура керамики с квадратным устьем) демонстрировали необычные травматические повреждения.

На черепе мужчины зрелого возраста, в центре лба, имелась небольшая круглая ямка. На черепе пожилой женщины следы символической трепанации была видны в наиболее выступающей части затылка.

Надрез верхней части свода черепа в форме буквы Т или L встречается у неолитического населения Европы. При этом одна линия следует в передне-заднем направлении, другая ориентирована строго под прямым углом к ней. Большинство черепов со следами подобной операции – женские и найдены на территории современной Франции, в департаментах Сены и Уазы. Знак может быть отнесен «к области неолитической народной медицины», а также символизировать социальный статус, принадлежность к общине или служить украшением.

О находках символически трепанированных черепов сообщали австрийские исследователи.

Со временем «мода» менялась. В эпоху неолита поверхностные рубцы наносили в середине лобной кости, в эпоху ранней бронзы – на правую теменную кость, в эпоху захоронения в погребальных урнах – на левую теменную, в латенское время – и на правую, и на левую теменные, а иногда и на затылочную кости.

В эпоху Великого переселения народов символические трепанации делались в центре лба и в области брегмы – точке пересечения черепных швов.

Множественные символические и сквозные трепанации обнаружили итальянские исследователи на энеолитических мужских черепах. Эпохой бронзы датируется череп 16-летнего юноши из тосканского грота Скоглиетто. На этом черепе в центре лобной кости имеются глубокие зажившие рубцы, идущие вертикально.

Совершенно аналогичным испытаниям подвергались мальчики в возрасте от двух до пяти лет, принадлежавшие к аборигенной популяции Новой Британии (архипелаг Бисмарка).

Неолитический мужской череп из Мраморной пещеры в испанской провинции Кордова имеет ромбовидное углубление лобной кости слева размером 24 × 8 мм. При жизни этот мужчина подвергся еще и сквозной трепанации, а после смерти его череп был скальпирован и очищен от мягких тканей острым инструментом, значит, и этот шрам на лбу мог появиться.

На лбу мужчины, останки которого находились в слоях памятника бронзового века Кирсна в Литве, есть пять дефектов.

Символические трепанации исследователи увидели и на черепах испанской культуры II тысячелетия до н. э. Эль Аргар, у представителей культуры шнуровой керамики в Чехии, на женском