могильника Чаухугоу 4 (Восточный Туркестан, Синьцзян). Памятник датируется поздним бронзовым – ранним железным веками, то есть примерно IX–VI вв. до н. э. Сообщается о 13 образцах перфорированных черепов в краниологической серии Чаухугоу 4.

С. А. Комиссаров и Е. Г. Шпакова специально подчеркивают, что их статья посвящена обсуждению дефектов, возникновение которых можно трактовать иначе, чем результат военного травматизма. Отмечено, что большая часть черепов имеет следы поверхностного повреждения костных пластинок, много сквозных отверстий, в некоторых случаях наблюдается искусственная деформация головы. Повреждения наружного слоя компакты характеризуются неправильной и редко – геометрической формой. Перфорации делятся на крупные, одиночные, неправильной формы и на многочисленные отверстия геометрической конфигурации – треугольные и четырехугольные. Большинство дефектов наблюдалось на мужских черепах, в среднем и заднем отделах. Встречаемость дефектов у мужчин уменьшается в ряду: теменные кости (шесть справа и шесть слева), височные кости (два), лобная кость (один). Четыре мужских черепа демонстрируют разрушения затылочной кости, при этом поверхностные дефекты наблюдаются только справа и по центру, а сквозные – слева и по центру. На женских черепах следы воздействия также сосредоточены в определенных местах: на теменных костях слева, в центральной части затылочной кости и единично – на лобной кости слева. Не исключается возможность терапевтического характера появления некоторых отверстий. Прежде всего это касается черепа № М207:В, имеющего округло-овальные перфорации в верхней части затылочной кости и над сосцевидным отростком слева; на теменной кости над сосцевидным отростком справа. Возле поясницы погребенного лежала маленькая деревянная кружка, в которой на момент раскопок содержался порошок желтого цвета (возможно, остатки лекарства).

21

Близкие представления запечатлел в своей четвертой книге Геродот, говоря об исседонах – степном народе скифской эпохи. Разумеется, достоверность этих сведений подвергалась сомнению еще самим «отцом истории». «Когда умирает чей-нибудь отец, все родственники пригоняют скот, закалывают его и мясо разрубают на куски. Затем разрезают на части также и тело покойного отца того, к кому они пришли. Потом все мясо смешивают и устраивают пиршество. С черепа покойника снимают кожу, вычищают его изнутри, затем покрывают позолотой и хранят как священный кумир. Этому кумиру ежегодно приносят обширные жертвы. Жертвоприношения совершает сын в честь отца». Итак, в обычаях степного народа раннего железного века украшенный череп – не только священная реликвия, но и важнейшее «вещественное» воплощение культа предков.

22

Эта категория, возможно, гораздо шире, чем представляется. Например, с культовым запретом видеть солнечный свет соотносит В. Я. Пропп (2000, с. 25) сюжет из сказки Смирнова «Как солдат снимал портрет с королевы»: «У одного там короля есть красавица хозяйка, портрет бы с ней снять, а она все в маски ходит».

23

Эта пещера была открыта на юге Словакии в 1953 г. и получила название в честь спелеолога О. Майдо-Храшко. После 14-метрового коридора, начинающегося у входа, пещера разделяется на две части, общей протяженностью 60 м. В древности она имела другой вход, который вел непосредственно в самое большое помещение, условно названное святилищем (Svatyna). В этом пространстве при раскопках северо-восточного прохода были найдены человеческие скелетные останки. Исследованные фрагменты черепов принадлежали семи взрослым индивидуумам (среди них четыре мужских черепа), четыре или пять фрагментов – детям. Кроме того, найдены кости оленя, косули, козы, собаки, лисицы, куницы, барсука. По определению И. Бема, находки относятся к стадии галльштатт В, в крайнем случае к ранней фазе галльштатта С. По совокупности археологических, геологических и палеонтологических источников памятник относится к нижнему субатлантическому периоду, что также соответствует времени бытования галльштаттской культуры (периоды НВ, НС).

Антрополог Е. Влчек обнаружил на черепах следы интенсивных посмертных разрушений – разрубов, разрезов (насечек) и ударов тупыми предметами. Он описал также искусственное разрушение нижней челюсти у детей различного возраста. Культовый характер этих находок стал наиболее очевидным после изучения крупного фрагмента лицевого скелета взрослого мужчины.

Предполагается, что этот фрагмент был специально вырезан из черепа и служил маской. Ученый нашел и другую маску из человеческого черепа, работа над которой не была доведена до конца. О культовой роли пещеры Майдо-Храшко в галльштаттское время свидетельствует еще и маска из черепа оленя, обнаруженная у старого входа в пещеру. Оленьи личины в магических обрядах использовались от палеолита до Средневековья, но в данном случае особый интерес вызывает присутствие подвергнувшихся специальной обработке человеческих останков.

24

Наше наблюдение в принципе не противоречит ритуальным запретам сна во время юношеских инициаций у некоторых африканских и ближневосточных народов (Пропп В. Я., 2000. С. 62).

25

В шумерском мифе богиня рождения Нинмах создает человека из глины, взятой «над бездной».

26

Начиная с древнейших эпох именно через Балканы народы мигрировали из Передней Азии в Европу.

27

Возможно, 10-летний «доинициационный» возраст неслучаен. Голем «недочеловек» не потому, что он из глины, а потому, что не прошел инициацию.