зданий с пастельными фасадами – район для молодых семей и студентов – ему казалось, что со времен его детства тут ничего не поменялось: все те же обувные мастерские и галантереи, широкие улицы с убегающими куда-то извилистыми дорожками. Вечером огни гасли, и эта часть города погружалась во тьму; такой Милан ему не нравился. Он это осознал, когда съехал от родителей на квартиру в районе Порта Венеция. Там он наслаждался новой архитектурой, проводил время во дворе, пока другие спали, вливался в шум соседских вечеринок с тостами на посошок, прислонялся к углу своей улицы и смотрел на город – такой же неспокойный, как и он сам.

Десять минут у него ушло на то, чтобы добраться до остановки такси на пьяццале Пиола. Подъезжая к месту встречи, он все сильнее ощущал внутренний трепет сродни меланхолии, оттого что ничего не мог с собой поделать. Карло вышел из такси около базилики Сан-Надзаро-Маджоре, обошел яму возле индийской закусочной и поспешил к университету. Вдалеке по теневой стороне уже виднелось кафе – у входа никого не было. Приблизившись, он увидел ее. Она сидела внутри за одним из столиков и листала журнал. Сквозь витрину ее волосы казались янтарными, узкие джинсы касались туфель на широком каблуке. Он постучал по стеклу.

София вышла к нему, он извинился за опоздание и поблагодарил за то, что она пришла. Девушка сказала, что у нее поезд в шесть и ей нужно успеть отправить книги – она их уже упаковала в две коробки – и вернуть ключи хозяину квартиры; к счастью, нашелся новый студент-квартирант и ей возместят аренду за месяц. Носком туфли она вычерчивала полукруг и то и дело поднимала на него глаза. Ее волосы ниспадали с одной стороны: вот бы приобнять ее талию и ощутить их запах, как тогда в туалете. Он вызвался помочь ей с коробками. От смущения в его речи появился странный акцент.

– Да я сама справлюсь. В два захода.

– Как хочешь.

Он уговорил ее немного пройтись. Когда они оказались на площади, он снова предложил ей свою помощь.

Она рассмеялась. Улыбнулся и он.

– Руки у меня сильные, – убедительно сказала она.

Какое-то время они шли молча, бок о бок, на пешеходном переходе на пьяцца Диас София его обогнала, наблюдая за ней сзади, он решил, что пойдет на что угодно, лишь бы переспать с ней. Достав из кармана жевательную резинку, угостил Софию и предложил сесть в такси. Она немного поколебалась, затем согласилась. В машине она дважды назвала адрес – виа Поллайоло, два, на Острове – и откинулась на сиденье, скрестив ноги. По дороге они почти не разговаривали, он уставился в окно. В районе китайского квартала ему почудился «Поло» с Маргеритой и Анной внутри, присмотревшись повнимательнее, он понял, что это «Ланча Y» с совершенно незнакомыми ему людьми. По прибытии он расплатился с таксистом. София попыталась было возразить, но он в шутку стал выталкивать ее из машины – это сильно рассмешило Софию. Выбравшись наружу, они очутились перед зданием цвета выжженной соломы.

– Вот тут я и жила.

– Знаешь, раньше я был завсегдатаем во «Фриде». – Он указал на внутренний дворик напротив ее дома: там виднелась летняя терраса с большими темными окнами.

– Тут нет лифта.

– Видишь, все-таки моя помощь будет нелишней.

Поднимаясь ступенька за ступенькой, он любовался ее бедрами, икрами в узких джинсах, тем, как она ставила ногу на кончик туфли, и чувствовал себя нерешительным и ведомым ею. Он шел, опираясь о перила, на лестничной клетке второго этажа они сделали передышку, затем он прошел вперед и протянул ей руку. София ухватилась за нее, и наверх они поднялись уже вместе. Затем девушка отстранилась, порывшись в сумке, нашла ключи, открыла дверь и сказала:

– Располагайся.

Они оказались в прихожей с вешалкой в виде дерева (на ветках которого ничего не висело), на тумбочке стоял железный ящичек для всякой мелочи, в глубине виднелся кухонный уголок.

София прошла в комнату; окно, выходившее на крыши Острова, пропускало внутрь апрельское солнце; в вазоне цвели яркие примулы. Около кровати стояли две открытые коробки с книгами, рядом лежали ножницы и рулон скотча.

– Давай я их упакую, – сказал Карло, присев на корточки, взял в руки скотч и больше не думал ни о чем, кроме коробок.

Внутри заметил «Страстную субботу» Фенольо и другие книги курса, чувствуя, что она наблюдает за ним с другого конца комнаты, сказал:

– Перечитывай Фенольо хоть иногда.

Покончив с коробками, сел на край кровати и расстегнул куртку. София по-прежнему смотрела на него не отрываясь.

– Спасибо, – проговорила она.

– Иди сюда, – сказал он.

Но она не шелохнулась.

– Ну иди же.

Опустив голову так, что волосы почти скрыли лицо, она приблизилась. Карло протянул руку, нашел ее ладонь – как тогда, на лестнице, – и притянул девушку к себе. София осталась на ногах, и он обнял ее сидя. Стал ласкать макушку, затем спустился ниже, к шее, другой рукой придерживая ее за лопатки. Она вся сжалась и пробормотала:

– Не надо.

Но он зарылся лицом в девичьи волосы, пахнущие свежестью, обвил руками талию, такую тонкую и изящную, повернул ее к себе спиной, как в туалете, и спустился к бедрам. Она приподняла на несколько сантиметров майку, обнажив для него гладкую и теплую кожу, и тяжело задышала. Обхватив ягодицы, ощутив их структуру и округлость, он притянул ее к себе еще ближе, и в тот миг, когда он ощутил прижавшееся к нему тело, раздался ее шепот:

– Не надо.

Он опешил.

– София!

Она обернулась:

– Не надо.

Он прильнул к ней ртом, ее раскрывшиеся губы сулили надежду. Он покрывал поцелуями уста, чувствовал влажный язык, затем она легонько отстранилась.

– Это какой-то бред, Карло.

Ее щеки зарделись, она перебросила волосы с одной стороны на другую и, протянув руку к его пылающей щеке, погладила ее. Он предпринял новую попытку, но София отстранилась. Не вставая, чувствуя разбитость во всем теле, оперся руками о кровать. Затем поднялся и посмотрел на нее сверху вниз: девушка не сводила с него взгляда.

– Это бред, – проговорила она.

– Никакой это не бред.

– Бред!

– Пойдем отсюда, – сказал он, окинув взглядом крыши за окном и цветущие примулы. – Пойдем, я сказал. – Он взял в руки коробку, проходя мимо нее, почувствовал, как она крепко сжала его руку, – это пожатие он запомнит надолго. Вырвавшись, направился к выходу, с трудом открыв дверь, услышал ее зов и стал спускаться с книгами – чертовы книги, от них так ныли руки, – по ступенькам. Спустившись вниз, открыл