– Говорят же тебе, не проживает, а бывает!

– Ну ты и зануда!

– Ах я зануда? – оскорбилась Муська. – Давай,чеши отсюда, недоразвитый! А я сама могу Лидке передать, что ты там нашел! По­думаешь,пионер-следопыт!

– Чего? Чего?

– Не знаешь, что ли, кто такие пионеры?

– Слушай, ты чего мне мозги конпостируешь?

– Не конпостируешь, а компостиру­ешь! – сновапоправила его Муська.

– Ой, мама! – схватился за голову маль­чишка. –Я тебя последний раз спрашиваю, где эта профурсетка живет? – озлился онвдруг.

– В сто пятнадцатой квартире! Муська назвала этотномер, так как знала, что там сейчас никто не живет, а квартира насигнализации. Хозяева уехали на полгода за границу.

– Так бы и говорила, чувырла!

– Ах ты, гаденыш!

Муська хотела уже треснуть мальчишку по голове, но Кукежалобно замяукал и чуть было не вырвался из шлейки. Муська под­хватила кота наруки и скрылась в подъезде.

– Ну, что? – встретила ее Виктоша. – Виделаего?

– Не только видела, даже разговаривала. Очень он тобойинтересуется!

– Правда, что ль?

– Ей-Богу!

– Ну и что?

Муся подробно передала подружке разго­вор с нахальнымпацаном.

– Дела! Как же мне теперь домой попасть? –опечалилась Виктоша.

– Вика! Я все придумала!

– Что? Что ты придумала?

– В чем он тебя видел?

– Как в чем? В том, что на мне, в куртке и джинсах,только сперва с синей шапкой, а потом с кепкой!

– Отлично! Ты наденешь мое новое паль­то! Оно длиннющееи с капюшоном! Он тебя в жизни не узнает! А еще мамины сапоги на каблуках! А я…

– При чем здесь ты?

– А при том, что я тоже переоденусь, и мы вместе пойдемв тот двор…

– Ты что, головой стукнулась? Больше я туда ни норой!Хватит с меня! И так страху натерпелась…

– Ерунда! Вон как ловко ты его запутала, этого поганца!И потом, Вика, это же наш гражданский долг!

– Что? – согнулась пополам от хохотаВиктоша. – Гражданский долг? Нет, ты точно ненормальная! Кто сказал, чтоловить банди­тов для девчонок – гражданский долг?

– Да ну тебя, Вика! Вот ты всегда так… Не хочешь, япойду одна.

– Не вздумай!

– Ты мне запретить не можешь!

– Запретить точно не могу! А вот не ска­зать тебе адрес– запросто!

– Ну, Викочка, ну, пожалуйста, пойдем! Это такинтересно!

– Вообще-то да, – задумчиво проговори­ла Виктоша.Она вдруг вспомнила своего Ле­нечку. Как бы он ею гордился…

– И потом подумай, как бы твой Ленечка тобойгордился, – словно угадала ее мысли Муся.

– А ты представляешь, во что твое длин­ное пальтопревратится? И как я буду на каблучищах шкандыбать по всяким задворкам?

– Ерунда! Каблуки и впрямь лучше дома оставить, апальто ты наденешь поверх куртки!

– Еще чего! Я таким чучелом на улицу не выйду!

– Не на улицу, а во двор! Мы вместе вый­дем, зайдем заугол, и, если этот парень за нами не потащится, ты скинешь пальто, а я положуего в сумку и отнесу домой!

– Что-то больно сложно!

– Ничего не сложно, нормально! Ну, Ви­кочка, я тебяумоляю!

– Ладно, но тебе все-таки тоже надо как-то изменитьвнешность!

– Зачем?

– Чтобы он тебя не опознал, а то мало ли…

– Хорошо, я мамину куртку с капюшо­ном надену!

Через двадцать минут из подъезда вышли две молодые особы:одна в длинном бежевом пальто с капюшоном, отороченным мехом, довольнонеуклюжего вида, толстая, а другая в красной длинной куртке и тоже с капюшо­ном.Разглядеть их лица было сложно.

– Он тут? – спросила Виктоша, у кото­рой капюшонбыл больше, а следовательно, обзор меньше.

– Ага, на лавке сидит!

– Здорово! Пошли скорее!

Девочки забежали за угол. И Виктоша ос­торожно выглянула.Мальчишка все еще си­дел на лавке и беседовал с какой-то старухой.

– Знаешь, Муська, давай пальто твое в сумку положим и ссобой возьмем, чтобы вре­мя не терять! – предложила Виктоша.

– Отлично! – согласилась Муська. – Тем болееоно легкое!

– А вообще-то клевое пальтецо! – заме­тилаВиктоша, когда они вошли в подъезд переодеться. – Дорогое небось?

– Ага! Мне тетка его из Лондона привезла!

– Понятненько! Ну, как я тебе? Под пальто оказаласькороткая кожаная куртка Муськи, из которой та уже выросла, довольнообтрепанная, и скромный темно-ко­ричневый платочек.

Муська окинула подругу придирчивым взглядом и усмехнулась:

– Вообще-то нищие в метро бывают и по­лучше одеты! Я былично тебя в таком виде не узнала!

Через сорок минут девчонки уже были в знакомом Виктошедворе.

– Ой, Вика, я так волнуюсь! – прошепта­ла Муська ивзяла Виктошу за руку.

– Не робей, воробей! Держись, подруга.

По дороге девочки разработали план. Муська, более высокая иполная, чем Викто-ша, выглядела старше своих лет, особенно с накрашеннымигубами и ресницами. К тому же она сейчас была в своем длинном пальто скапюшоном. Не зря все-таки они взяли его с собой. Муська решительно вошла вподъезд с вывеской «Домострой». Навстречу ей поднял­ся охранник, а Виктошапритаилась в тамбуре.

– Вы к кому, девушка?

– Видите ли, я хотела бы узнать, ваша фирма чемзанимается? – светским тоном осведомилась Муська.

– А вам зачем?

– Мой папа дачу хочет строить, а ему самому некогда…

– Дачу, говорите?

– Ну да. Я, кажется, русским языком спра­шиваю?

«Ай да Муська!» – подумала Виктоша.

– Дачу – это мы можем! Вы пройдите, девушка, надо сменеджером поговорить!

– Вы не будете так любезны проводить меня? Чтобы неблуждать лишнее… – и Мусь­ка кокетливо повела плечом.

– А как же! – обрадовался охранник, смер­тельноскучавший на своем посту. – Вот сю­да пройдите. Эй, Михалыч, Никита наместе?

Едва охранник и Муська скрылись за полу­прикрытой дверью«Домостроя», как Викто­ша шмыгнула в подъезд и бросилась к желез­ной двери. Онабыла приоткрыта!

Утром Надя вдруг заявила, что не пойдет на лыжах, ей что-тонездо­ровится. Если бы вчера Даша не подслушала ее разговор с Карло, она бывстре­вожилась, но теперь ей все было ясно – Надя не хочет мешать ей и Стасу.Здорово! Моло­дец Карло!