Эмми кивнула.

– Не знаю, скольким людям они заплатили, но этого достаточно, чтобы превратить твою жизнь в кошмар.

Лола покачала головой и произнесла что-то неразборчивое. Потом на её лице появилась широкая улыбка.

– Да! – воскликнула она, вскочила и принялась вскидывать вверх кулаки.

– Что происходит… – Эмми посмотрела на Джека.

– Кажется, она сошла с ума, – ответил он.

– Нет, нет! Разве вы не понимаете? Значит, это не моя вина! Они ненавидят меня не потому, что я слишком шумная, люблю командовать или потому что я неприятный человек. – Улыбка Лолы стала ещё шире. – На самом деле я настолько классная, что людям приходится платить, чтобы они возненавидели меня! – Она громко расхохоталась, и Эмми с Джеком присоединились к ней. Немного истерического смеха им не повредит.

– Итак, – продолжала Лола, немного успокоившись, – как нам на этот раз справиться с Орденом?

Радость в душе Эмми мгновенно угасла. Как они могут с ним справиться? Разве это вообще возможно?

– Ты уже не единственная мишень. – Эмми показала им фотографию, и Лола выругалась. – Он преследует всех, кто мне дорог.

– Кроме меня, – заметил Джек. – Думаю, я в безопасности из-за моей семьи.

– Зачем Джонасу твой отец? – спросила Лола.

– Дело не в моём отце. – Эмми сглотнула. – Джонас думает, что это так, но у меня уже есть то, что ему нужно.

Джек и Лола уставились на неё, широко раскрыв глаза.

– Ему нужны медальоны.

Лола забралась на кровать.

– Он знает, что они по-прежнему у тебя?

– Он уверен, что я бросила их в море, но я сказала ему, что в коробке было всего несколько медальонов. Он уверен, что остальные у моего отца. – Эмми сделала глубокий дрожащий вдох. – Значит, мне даже не придётся предавать отца. Я могу отдать Джонасу медальоны, и всё будет в порядке.

– Эмми, ты ведь не серьёзно? – спросил Джек.

– Да, – согласилась Лола, – ты не можешь позволить ему выиграть.

– Дело не в том, кто выиграет. – Эмми потянула себя за прядь волос. – Он будет причинять вред людям, которых я люблю. Он уже причинил вред Лоле, и всё будет только хуже. Намного хуже. – По её щекам потекли слёзы. – Я должна убедиться, что вы в безопасности. Я должна убедиться, что с моей мамой ничего не случится. – Эмми упала в кресло, на котором лежало бельё. Её снова охватила ярость. Как бы ей хотелось никогда не знать об Ордене. Как бы было хорошо, если бы отец не втянул её в это. Тогда вся её семья была бы в безопасности.

Джек перевёл взгляд на свои руки.

– Ты права, Эм. Всё будет только хуже. Но это не сравнится с тем, что произойдёт, когда он получит медальоны. – Джек мрачно посмотрел на Эмми. – Думаешь, тогда все будут в безопасности? Представь, какую власть они получат, если станут самой богатой организацией в стране. Представь, как они смогут подкупать людей в других странах. Каждый потраченный фунт стерлингов сделает их сильнее, и если они готовы так поступить с тринадцатилетними детьми, только представь, что они сделают, если им не придётся больше бояться, что их поймают.

Эмми не хотела об этом думать. Орден был чем-то вроде мафии. Мысль об этом ужасала её.

– Интересно, какая у него цель? – спросила Лола.

– Цель? – повторил Джек.

– Да, что он собирается делать с деньгами из этих склепов? Какая у него долгосрочная цель?

Эмми пожала плечами.

– Понятия не имею. В прошлом году он сказал, что Орден открыл склепы в период большой нужды, и что теперь такое время снова настало.

– Думаешь, у них проблемы с деньгами? – спросила Лола.

– Я так не думаю, – ответил Джек. – Я уверен, что бо`льшую часть продаж мой отец и Винсент на самом деле совершают в интересах Ордена, и последнее время деньги у них лились рекой, особенно после того, как им начал помогать Малкольм.

– У меня создалось впечатление, что Джонас подумывает о расширении, – сказала Эмми. – Не знаю, о чём именно идёт речь, но всё, что даёт Ордену дополнительную власть, не может быть ничем хорошим. – Эмми привалилась головой к спинке кресла. Ей надоело, что Орден постоянно вмешивался в её жизнь. Ей надоело, что отец вмешивался в её жизнь. Она чувствовала себя огромным теннисным мячиком, который перебрасывают туда-сюда, всякий раз нанося удар.

Нет, Эмми не хотела быть шахматной пешкой, которая делает ход, только когда ей прикажут. Пришло время нанести ответный удар.

– То, чем занят Сэм, не работает. Бринн никогда не выдаст тайну.

– Тогда что нам делать? – спросил Джек.

Эмми постучала пальцами по подлокотнику кресла.

– Если мы не можем вынудить их признаться в том, что они заняты чем-то незаконным, то нам придётся поймать их на месте преступления.

– И что потом? – продолжал Джек.

– А потом мы будем их шантажировать.

Лола и Джек выглядели совершенно ошеломлёнными, но Эмми было всё равно. Если Орден собирается сражаться не по правилам, она будет делать то же самое.

Лола решила провести весь день со своей мамой, и Джек с Эмми отправились на прогулку. Утренний туман почти рассеялся, поэтому они перешли железнодорожные пути и направились в большой соседний парк под названием «Аллеи». Дети как раз проходили мимо причудливой красной башни, внезапно выраставшей из земли, когда у Эмми зазвонил телефон.

– Алло!

– Привет, милая!

– Привет, мам! – Эмми была ужасно рада слышать мамин голос, после того как увидела её фотографию с Джонасом.

– Как твои выходные?

– Нормально. А ты как?

– Отлично. Я сейчас в Калифорнии, даю интервью, а в Калифорнии всегда здорово. – Мама засмеялась, но это не был её обычный смех. Он казался высоким и напряжённым.

– Что-то не так? – спросила Эмми.

Мама помолчала.

– Вчера я говорила с Люси.

Эмми затеребила пальцы.

– Она рассказала мне о случившемся на футбольном матче. Как твою подругу выгнали с поля за серьёзное нарушение. Она также рассказала, что ты настояла на поездке в Кингс-Линн, хотя тебе это запретили. Эммелин, кажется, я ясно дала тебе понять, что пока ты в Англии, за тебя отвечает Люси. Ты должна её слушаться.

– Она так злится только потому, что какие-то люди распространяют сплетни в одном из её клубов, – ответила Эмми. – Они лгут про меня и Лолу.

– Эмми, прости, но это совершенно нелепо. Зачем взрослым распространять сплетни про детей?

Эмми ничего не ответила. Она не могла рассказать маме про Орден. Она смахнула слезу со щеки.