В подтверждение этих слов из комнаты донеслось горестное «Ох-х-х!», вылетевшее на мощном выдохе Анастас Ивановича. На этом рыдания завершились.

– Степушка, иди, посмотри на меня…

Степан Иванович мигом просочился в дверь, и, явив обществу свою новую пижаму, потрусил на зов жены.

– Сбрендили!!! – икнула Наташка. – Целиком и полностью. Все сто двадцать килограммов Настеньки и около шестидесяти Степушки.

Возражений не имелось. Мы размышляли, что делать дальше. Из комнаты доносилось вполне мирное воркование и восхищенное цокание, а затем тихий шепот, свидетельствующий о переговорах супругов. Любознательность – путеводная звезда первопроходцев. У меня она засветилась на самом низком уровне – элементарного любопытства. Заглянув в комнату, я так и застыла у дверей, пока меня не вышибли вперед остальные любопытные. Супружеская чета стояла у дивана и любовалась нашим Горицветом.

– Ангел, ну просто ангелочек, вылитая я в юности, – прижав сложенные, как в молитве, ладони к груди и захлебываясь от восторга, шептала Анастас Иванович.

– Это же просто чудо!!! Нет, я не верю своим глазам. Как-кая восхитительная работа! – вторил жене Степан Иванович. – По-моему она сделана из цельного куска дерева. – Он наклонился и осторожно погладил Горицвета по голове.

Супруги синхронно обернулись к нам, приглашая к восторженному обсуждению скульптуры. Борис тут же заторопился домой, сославшись на то, что у него компьютер простаивает.

– Девочки, – не отнимая ладоней от груди, умоляюще прогудела Анастас Иванович, – я слышала, вам пока некуда деть эту очаровательную девчушку? Отдайте ее мне. Обещаю беречь ее больше всего самого дорогого, что есть в моей жизни. – Она выразительно посмотрела на мужа и прошептала: – Подаренного тобой, Степушка, обручального кольца.

Я машинально взглянула на безымянный палец правой руки соседки, но кольца на нем не увидела. Однако… Если она так же будет приглядывать за Горицветом… Горицветой.

– А почему вы решили, что наша скульптура «она», а не «он»?

– Да посмотрите вы на нее внимательно!

Мы посмотрели. Действительно. Черты лица скорее девичьи, нежели юношеские, опять же отсутствие усов и бороды. Вот только меч… С другой стороны, в истории немало примеров мужества женщин. Начиная с Афины Паллады, Жанны Д’Арк… Не стоит перечислять – времени не хватит.

– А теперь взгляните на меня! – Анастас Иванович постаралась придать своему лицу самое ласковое выражение. Получилось довольно комично. – Улавливаете сходство?

На всякий случай я ответила согласием. Ну зачем обижать человека.

– Вы хотите сказать, что на диване лежит ваша одна двадцать пятая часть? – попробовала уточнить принципиальная Наташка. Славка и Алена смущенно молчали. Все-таки неплохо я их воспитала. Брови соседки оскорбленно полезли вверх.

– Степа! Фото!

Команда, данная Анастас Ивановичем мужу очень напоминала Наташкино: «Денька! Тапки».

Степан Иванович с готовностью подхватился и исчез. По-моему, в коридоре он даже опередил Бориса. Во всяком случае, голос последнего оттуда я слышала отчетливо.

– Анастасия Ивановна, а где ваше обручальное кольцо? – поинтересовался у соседки сын таким задушевно-хитрым тоном, что я сразу поняла: вот как раз его плохо воспитала.

– На рогах висит, – озадачилась она. – А тебе оно зачем?

– Ну что вы, просто испугался. Раз на руке не носите, думал, потеряли.

– Рога находятся на постоянном месте – растут из головы пластикового оленя, к которому приделаны часы. Поэтому кольцо не потеряется. Я, когда время смотрю, заодно и кольцо проверяю. Оно мне сейчас даже на мизинец не налезает. Думала расширить, пришла в мастерскую – передо мной какой-то женщине это делали. Я как посмотрела! Ужас! На огне раскалили, металл почернел, потом его в воду… А уж как по нему колотили! Решила не испытывать судьбу. Свидетельство о браке у меня есть, обручальное кольцо присутствует. Вместе с часами отсчитывает годы моей семейной жизни. – Соседка тяжело вздохнула. – А ведь когда-то… – и с нежностью посмотрела на Горицвету.

Фотографии, которые притащил Степан Иванович, повергли нас в легкий шок. Не могу сказать, что Анастас Иванович в молодости походила на Горицвету как две капли воды, но определенное сходство было – такие же тонкие, точеные черты лица. Физиономия ангела, волею производственной необходимости попавшего на плодо-овощную базу, но ничуть от этого не расстроившегося. Была в свое время такая повинность горожан – оказывать помощь сельскому хозяйству по уборке урожая. Обычно, в экстремальных условиях. Под холодным осенним дождем, когда измученная нитратами и пестицидами земля колхозных полей, засаженных картошкой, капустой и другими овощами, разъезжалась под резиновыми сапогами причудливой формы – за счет налипших комьев земли. Второй этап – помощь работникам оптовых баз в деле формирования естественной убыли овощей. В основном из-за порчи при хранении, на результат которой списывалось и общее количество украденного «базистами», туда же относилась и та мелочь, которую с барского позволения или попустительства уносили домой помощники. Ростом Настенька, правда, и в девичьи годы выделялась, но такой фигуре могла позавидовать любая балерина. При сравнительном анализе фотографии с оригиналом и Горицветой возникало щемящее чувство ностальгии по собственной молодости и понимания коварства времени. Течет себе и течет, незаметно приворовывая и списывая на нормы естественной убыли все естественные ценности молодых лет. А в порядке неравноценной компенсации дарует нам жизненный опыт плюс нормы естественной прибыли веса. Ну кто бы мог подумать, что милая стройная Настенька со временем превратится в гренадера?

– Забирайте Горицвету, – расстроившись, разрешила я Анастас Ивановичу. – Только на время. За ней скоро могут приехать.

– Мы сразу же ее вернем! – пообещал Степан Иванович. – Может быть, это случится еще нескоро. А я на наглядном примере попробую вырезать из дерева Настенькину головку. У меня и чурбачок подходящий есть.

– Замечательно. – Прозвучало это у меня совсем не радостно. А все потому, что расхотелось расставаться с Горицветой. – Какой вы предусмотрительный человек, Степан Иванович. Чурбачок для головушки – самое оно. Моему мужу это и в голову бы не пришло.

– Кажется, я знаю, почему, – тихо сказала Алена. – Зачем лишние чурбачки в доме, когда они уже есть на собственных плечах.

Пожалуй, дочь я тоже плохо воспитала.

Мы знали, что у Степушки золотые руки. Все время мастерит какие-то полочки, ложки, разделочные доски… Но замахнуться на деревянную скульптуру… Вот что значит простая овсяная каша!

Примерно через полчаса, прервав вежливые нотации Димки, – наверное, кто-то был рядом, что вынуждало его держаться в рамках приличия – я, соглашаясь со всем, о чем он говорил, от всей души посоветовала ему следить за своим здоровьем и в основном налегать на «Геркулес».

Неприятности начались в очень неудобное для нас время. То есть когда их совсем не ждали, а следовательно, к ним не подготовились. На тот момент были готовы только к стандартной еженедельной ситуации – грядущему понедельнику. Почему-то именно вечером воскресного дня ужасно не хочется выходить на работу в понедельник. Потом это проходит. Мы как раз хохотали над старым комедийным фильмом, просмотром которого старались унять думы о завтрашнем дне. Сначала принеслась Наташка с пультом от телевизора и печатью замешательства на лице.