«Да, “женщины руин” – руин после бомбардировок или руин, которые появляются в результате экономических потрясений, таких как воссоединение или финансовый кризис. В конце концов, это одно и то же. Чтобы преодолеть все это, нужно иметь чертовски сильный характер. Сегодняшние женщины Берлина, даже если они родились не здесь, а в любом другом городе мира, например в Кёльне, как я, или в Ливерпуле, Буэнос-Айресе, в Барселоне или Дублине, как многие вновь прибывшие, являются наследницами этой силы духа. И раз уж они сделали этот шаг и оказались здесь, они должны, сознательно или неосознанно, взвалить на свои плечи эту ношу, проникнуться этим духом».

«Нам не нужны мужчины!» – провозглашает берлинка, бунтарка, красавица, такая женственная и такая сильная.

Проработав шестнадцать лет на одном и том же предприятии, Силке вполне могла надеяться, что наконец покинет серьезный пост в управлении кадров и получит повышение. И когда представился случай, она приняла решение участвовать в конкурсе на замещение вакантной должности главы берлинского филиала. Пятидесятилетняя дама с внешностью солидной матроны, Силке не только обладала личными качествами руководителя, но и имела все законные основания для этого. Однако не тут-то было! Должность досталась ее коллеге, мужчине, «компетентному, но проработавшему меньше, чем я», – объясняет Силке.

Энергичная блондинка и не думала отступать. «Я просмотрела статистические данные фирмы и поняла, что открыла ящик Пандоры: две третьи сотрудников были женщинами, но в руководстве не было ни одной из них. Двадцать семь начальников, и все мужчины!» При поддержке своего мужа-адвоката Силке подала иск в суд, выдвигая обвинения в дискриминации по половому признаку. «Все произошедшее со мной – не случайность, но это требовалось доказать».

Спасение принесла математика! Силке Кюне наняла специалиста по теории вероятностей, и в результате подсчетов довольно неглупого парня выяснилось, что, если принять во внимание количество женщин, работающих на предприятии, то хотя бы одна из них имела 99,9 шанса из ста оказаться в числе руководителей. Но такого ни разу не произошло… Что касается судьи, то ему не пришлось решать уравнение со многими неизвестными, и его даже не заинтересовали математические выкладки, представленные в качестве аргументов Силке и ее мужем, – он вынес решение в пользу истицы, признав, что дискриминация по половому признаку действительно имела место, и Силке получила 48 тысяч евро в качестве компенсации за понесенный моральный ущерб и утрату дохода.

«На меня оказывалось огромное давление, я была сломлена, деморализована. И я выдержала, исключительно благодаря поддержке моих берлинских коллег. Но в головном офисе в Мюнхене для меня началась настоящая каторга, которая продолжается и по сей день». Силке все еще надеется возглавить филиал. И хотя она получила прибавку к зарплате, а ее административные функции расширились, ей так и не удалось добраться до самого верха властной иерархии. Она также признает, что это долгое сражение, требующее полной самоотдачи, стало возможным благодаря тому, что ей не пришлось оплачивать услуги адвоката. «Я бы стала нищей и, как многие другие женщины, сказала бы себе: “Зачем мне все это нужно?”».

В Германии только 5,9 процента женщин занимают руководящие посты (и эта цифра снижается до 2,5 процента на двухстах самых крупных предприятиях). Работающие женщины в среднем получают на 23 процента меньше, чем их коллеги-мужчины. И, несмотря на то что во главе страны стоит Ангела Меркель, закон, устанавливающий квоту для женщин, входящих в число руководителей, так до сих пор и не принят. В этом смысле Германия является худшим из учеников в классе европейских стран. «Надеюсь, мой пример поможет восстановить справедливость, – вздыхает Силке Кюне. – В конце концов, я тоже вписала свою страницу в историю женщин этой страны. А это дорогого стоит!»

У этой пятидесятилетней дамы, «представляющей угрозу для общества» и оказавшейся внезапно не у дел, теперь появилось время активнее включиться в борьбу. Она вступила в Ассоциацию женщин, занимающихся бизнесом. Каждый год активистки ведут на своих компьютерах подсчеты, определяя дату Equal Pay Day («День равной зарплаты»); как правило, она выпадает на конец марта: в этот день суммарная заработная плата работающей женщины сравняется с суммарной зарплатой, полученной за прошлый год мужчиной. Например, чтобы получить столько же, сколько и ее коллега-мужчина в 2009 году, немецкая женщина должна работать до 26 марта 2010 года.

Эта цыпочка, небрежно одетая, в туфлях без каблуков и с неустойчивой походкой, сама себе прокладывала путь. Ее не выделишь из толпы других берлинок, и живет она вместе со своим мужем в центре столицы. У нее нет детей – когда-то, как и большая часть образованных женщин, она сделала выбор в пользу карьеры. Она любит рулеты с мясом из капусты и жаренные на гриле колбаски, любит кататься на лодке по Бранденбургским озерам и истекает потом, забыв обо всем на свете, в деревянной сауне. На футбольных матчах она кричит что есть сил и иногда употребляет выражения юности, еще тех времен, когда она жила в Восточной Германии (например, она говорит не «супермаркет», а «зал покупок»). Когда она улыбается, складки вдоль рта исчезают, и она становится похожей на задорную девчонку. Она и была девчонкой-сорванцом в самом начале жизненного пути. В то время она ничего собой не представляла и была одной из многих. Но неблагодарная серая мышка из Бранденбурга ничего не боялась и самостоятельно решала все свои проблемы, щелкая их как орешки. Она сама, без посторонней помощи, пробивала себе дорогу и часто шла наперекор общепринятому мнению. Нет, о таких, как она, не мечтают, она не поведет за собой толпу – это обычная женщина без большой харизмы, но, говорят, она верный друг и настолько откровенна, что на ее лице можно прочесть все, что она хотела бы скрыть. Ее зовут Ангела Меркель, и, начиная с 2005 года, она руководит страной. Можно не соглашаться с ее программой или ее идеями, можно не любить ее министров, но никто не скажет, что она не олицетворяет собой Берлин.

В крошечном офисе Партии зеленых на Дрезденрштрассе судачат вполголоса: «Женщина в Государственной канцелярии? Ну, что же, это хороший признак… Но мы не должны дожидаться, когда пост канцлера займет Ангела Меркель, чтобы проявлять активность!» Аню Кофбингер, которая руководит всей работой в бюро, расположенном в самом центре этого народного квартала, можно с полным основанием отнести к племени кумушек. Пятидесятилетняя брюнетка буквально применяет на практике правило: «Бог помогает тем, кто сам себе помогает». В ее маленьком офисе борца за права женщин (а заодно и лесбиянок), заваленном разноцветными листовками, работают исключительно женщины. Случайность? Партия зеленых придерживается политики квот, разработанной много лет назад. А в результате в Берлинском парламенте – что-то вроде городского совета, но только с бо́льшими полномочиями, поскольку столица имеет статус федерального региона, – среди депутатов от Партии зеленых 60,9 процента – женщины. И в целом можно сказать, что для большинства жительниц Берлина политика – это возможность самореализации. Единственная трудность, с которой они сталкиваются, это выбор, который им предстоит сделать между федеральными структурами (Бундестагом, министерствами, ets), администрацией города и мэриями округов. Три уровня политической жизни, для которых многие партии разработали правила строго паритета при занесении лиц в списки кандидатов.