— Нерта! Что ты говоришь! Я же вижу твою Силу! Ты сможешь улететь, выбраться! — Закричала я сквозь гул и треск падающего льда, потрясенно наблюдая, как на маленькое солнце, мою подругу, сыплется снежная лавина и тут же испаряется, не выдерживая соприкосновения с Огненной стихией. — Ты сказала выход рядом! Лети!

— Поздно! — Истерически веселый голос Нерты резанул по ушам. — … мой Дар… в Архиве… моя дата смерти… все просчитали… — И она взлетела еще выше.

Навстречу падающему сверху частоколу льда.

Я еще видела, как ледяные клыки, соприкасаясь с Огнем Нерты, истончаются и бессильно плачут потоками грязной талой воды. Я еще слышала, как возмущенно шипит снег, испаряясь при встрече с локальным солнышком. Я еще чувствовала, что все глубже погружаюсь в снежно-ледяное крошево растущих вокруг сугробов. Но я уже понимала, что эта битва нами проиграна. Слишком много было снега. Слишком много льда. Слишком холодно.

А потом Огонь Нерты потускнел, рассыпался багровыми искрами и пропал.

На меня обрушился снежный вал, и я провалилась в темноту.

Но мое забытье оказалось недолгим. В груди возмущенно заворочался огненный шар, рассылая горячие болезненные волны по замерзшему телу. Я всхлипнула и закашлялась. Своенравный Дар Лиорель вдруг решил меня спасти и превратился в ауру тепла, которую я так и не смогла создать сама. Снег вокруг начал стремительно таять, а я вместо того, чтобы проваливаться глубже, вдруг стала медленно взлетать вверх, сквозь нагромождение снега и льда.

Какая злая насмешка. Все могло быть по-другому, если бы Дар в самом начале мне подчинился и образовал этот тепловой кокон. Тогда бы я пошла в Лабиринт одна и выполнила задуманное. Тогда бы Нерта не пошла со мной из-за своего преувеличенного чувства ответственности. Тогда бы… она осталась живой…

Я сидела наверху подтаявшей кучи снежного завала, смотрела на ничком лежащую Нерту и бездумно терла разбитые колени обожженными руками. На теле Нерты не было повреждений, она все-таки смогла растопить весь лед и снег, что обрушились на нее сверху. Но… Она не дышала.

В голове звучали обрывки слов: «сломанный Дар», «я все равно умру», «в архиве все просчитали…» Вместо того чтобы заливаться слезами, я отстраненно размышляла, основываясь на том, что успела выучить за три часа сна. Да, там была не только практика по управлению Даром, но и небольшая теоретическая часть. И чем больше я размышляла, тем сильнее негодовала на коварство мачехи.

«Сломанный Дар». Это бывает, крайне редко, но бывает. Человеку с таким ущербным Даром нельзя проходить инициацию с противоположным полом, его неполноценный Дар, войдя в резонанс, убьет носителя. Знала ли мачеха об ущербности Нерты? Да без сомнения! Не зря же она манипулирует моим отцом, са’артаном императора, у которого есть полный доступ к Архиву Академии. Солану не интересовало мое обучение. Совсем. Ей нужна была только связь Дара Лиорель с Огнем Принца. Я по ее замыслу должна была умереть в теле Нерты, когда мы… Когда я пройду инициацию с Алкаром. Мачеха хотела меня уничтожить. Чтобы отец, ах да, он же и не отец вовсе, не вздумал передать мне управление Родом. Так и не передал бы! Он же отрекся, узнав, что я не родная. Но… Опять это «но». Желание ввести Лиорель в семью Императора, пусть и младшей женой, без труда и напряжений, перевесило любовь Соланы к падчерице. «Любовь»? Я усмехнулась. Пора избавляться от заблуждений и надежд! «Любовь» мачехи — это всего лишь очередная маска, демонстрация чувств, которых никогда и не было!

Я никому не нужна.

Мама… Я приложила руку к груди, нащупывая медальон, которого не было. Если бы ты была жива… Может, ты бы рассказала, что со мной не так? А сейчас… Даже если я найду что-то о тебе в Архиве, поможет ли мне это понять себя? Найду ли я смысл жить дальше здесь, в Академии, или вообще… жить…

Погрузившись в раздумья, я не замечала, как по лицу катятся слезы. Не замерзая, потому что вокруг меня сияла теплая аура. Не замечала, что среди ледяных нагромождений и сугробов летают магистры Академии, расчищая завалы, убирая последствия разрушения Лабиринта…

— Очень больно?

Я вздрогнула, услышав почти забытый низкий мужской голос с гортанными, слегка растянутыми гласными. Неужели это тот человек? Который спрашивал про формулу Н’акерши на тестировании? Он-то как здесь оказался⁈

Послышался скрип шагов, и на меня упала тень высокого мужчины. Дар Лиорель почему-то сразу спрятался, аура тепла пропала, и я задрожала от холода. Слезинки на лице мгновенно замерзли, мокрая одежда заледенела.

— Очень. — Тихо ответила я, не отводя взгляда от тела Нерты.

Незнакомец присел передо мной на корточки, смуглые мужские руки с длинными, сильными пальцами осторожно накрыли мои руки, примерзшие к разбитым колеям, и засияли целительной магией.

— Сейчас все пройдет. — Уверенно заявил неизвестный.

— Если бы…

Я осеклась, чувствуя, как утихает боль и по телу вновь струится живительное тепло. Зачем я пытаюсь грубить целителю, который восстанавливает мое тело? Наверняка такое экспресс-лечение стоит немалых сил. Не рассказывать же ему про свои душевные страдания. Про муки обманщицы, хитро проникшей в Академию, занявшей чужое тело? От этого ничего не изменится, сделаю только хуже всем. А Нерта… Нерту все равно не воскресить…

Всхлипнув, я отвела взгляд от заледеневшего тела Нерты и посмотрела на незнакомца.

— П-простите. — Еле выговорила.

Сердце бешено заколотилось, виски пронзила боль, спину между лопатками схватила мгновенная судорога, плечи закололо и вдруг, с трудом преодолевая болезненные сокращения мышц на руках, по ним заструился легкий зеленый флер. Как тень, как эхо целительной магии, которую вливал в меня незнакомец.

— Я… Я не про себя, я… — Качнув головой в сторону тела Нерты, я изумленно замерла, наблюдая как темнеют изумрудные глаза мужчины. — Она… Ее… Ее не вернуть?

— О чем вы? — Густые черные брови взлетели к вискам. — Ласиру Нерту никуда возвращать не нужно. Она перенапряглась и находится в магической коме. Месяца два, может быть три… Но ведь вам это знакомо, ласира Эвелина. Не так ли?

Он внимательно смотрел на меня, как будто пытаясь разглядеть что-то внутри. За моей внешностью. В глубине моего сознания.

— Я… Я подумала… — Я запнулась и поспешно опустила взгляд, запрещая себе разглядывать незнакомца. Но черты его узкого хищного лица как будто врезались в память, стояли перед мысленным взором. Густые брови, раскосые зеленые глаза, идеальный тонкий нос с легкой горбинкой, полные чувственные губы, квадратный подбородок с ямочкой, легкий румянец на загорелой коже. «Прекрати о нем думать! Это же Целитель! Не дай Всеблагая разглядит твою двойную суть!» Я