скрывается под маской Три? Очень, но он не играет большой роли в этой истории.

– В твоей истории или статье может и не играет, – ответила я. – Но мне необходимо завершить порученное дело. А если мы расскажем всем, я, возможно, не смогу этого сделать.

– Боишься, что не получишь деньги? – спросил Джеймс.

Мне не понравился его тон.

– Боюсь, что не доведу работу до конца. И не надо изображать из себя моралиста. Ты и сам горишь не только желанием докопаться до истины, но еще и жаждой признания – тебе не терпится увидеть свое имя под материалом.

– Да. Я журналист. А журналисты проводят расследование и публикуют результаты, и в этом нет ничего плохого. Зачем мне еще тогда было браться за дело?

Вот значит что. Как все коротко и просто. Конечно, Джеймс говорил не со зла, но его слова были как удар под дых. Мне-то хотелось думать, что он решил расследовать это дело хотя бы отчасти из-за меня.

– Я не то хотел сказать, – проговорил он, словно прочитав мои мысли.

– А что? – спросила я.

– Не надо. Не делай вид, что ты об этом не думаешь.

У меня в горле встал ком. От одной мысли о разговоре с ним на тему наших отношений мне становилось нехорошо. Я боялась признаться себе, что привыкла постоянно находиться рядом с Джеймсом, но еще больше боялась, что он, возможно, испытывает совершенно другие чувства. Я мысленно порадовалась, что веду машину и должна внимательно следить за дорогой.

– Думаю о чем?

– Об этом. О том, чем мы занимаемся. Проводим все время вместе. Переписываемся. Созваниваемся.

Я свернула на его улицу и остановилась возле его дома.

– Мы расследуем дело. Ты сам сказал. Ты здесь только потому, что пишешь статью. И хочешь, чтобы это поскорее закончилось.

Я все пыталась понять, отчего мне так грустно, и вот сейчас, когда наконец осознала, мое сердце упало. Дело в том, что мы никогда не обсуждали, что будет с нами после того, как эта история закончится.

– Ты же у нас все знаешь, – тихо сказал Джеймс. – Неужели не понимаешь, о чем я?

Я чувствовала, что он смотрит на меня, пытается поймать мой взгляд, но не могла обернуться.

– Что между нами произошло? – спросил он.

Я так боялась услышать этот вопрос, тот самый, к которому вели все остальные вопросы. Джеймс спрашивал про то, что случилось в прошлом, когда мы дружили. Но эта жизнь казалась мне теперь далекой и нереальной, как сон.

– Ты же там был, – ответила я. – Разве не помнишь?

– Я был, но так и не понял. Мы дружили и вдруг отдалились. Мы общались и вдруг перестали.

– Все было немного сложнее.

Но я больше не хотела это обсуждать. Мне и тогда было невыносимо больно. К чему бередить незажившие раны?

Я посмотрела на его дом. На кухне горел свет, и мне было видно, как его мама что-то нарезает, а папа накрывает на стол. Я почти ощущала аромат их дома, теплый и душистый, как суп на плите. А если закрыть глаза, можно представить, что мои родители сидят за столом в соседней комнате, смеются, допивают аперитив. Все это казалось таким реальным, что причиняло боль.

– Ты можешь зайти к нам, – сказал Джеймс. – Поздороваешься с родителями. Я уверен, они обрадуются тебе.

– Мне пора домой.

Кто-то другой, возможно, вылез из машины и ушел бы, но Джеймс не шевельнулся. У меня вдруг яростно забилось сердце.

– Родители все время про тебя спрашивают, – сказал он. – Интересуются, как у тебя дела.

– И что ты им отвечаешь?

Джеймс внимательно всмотрелся в мое лицо, словно ища в нем ответ. Окна в машине запотели от нашего дыхания.

Неужели он, как и я, вспоминал те совместные вечера, проведенные за их столом?

На какой-то миг я подумала, что он меня сейчас поцелует. Возможно, он подумал о том же. Но вместо этого Джеймс взялся за дверцу машины.

– Я отвечаю, что не знаю.

Глава 17

В конце концов мы договорились никому не рассказывать. Во всяком случае – пока. Я попытаюсь выяснить, кто такой Три и какие две проблемы мне осталось решить, чтобы довести дело до конца. Тем временем Джеймс будет писать статью. Теоретически все складывалось прекрасно. А потом мы пошли в школу.

И мне стало не по себе. Мои одноклассники ходили довольные и счастливые, не подозревая о том, что происходит вне их маленького мирка. Я смотрела на них и не могла освободиться от мысли, что передо мной актеры, которые передвигаются по заранее оговоренному маршруту от точки к точке. Куда бы я ни повернулась, передо мной мелькали лица из папок. Сесиль, Мэриан, Аналиса. И Логан. Мне даже было его немного жаль – идет себе не спеша в класс, даже не подозревая, что его жизнь вот-вот полностью изменится. Джеймса мучили те же мысли. В классе на уроках его взгляд то и дело останавливался на Логане.

Параллельно я постоянно думала про Три, который сидел где-то в столовой, пока я обедала, спускался мне навстречу по лестнице, сдавал домашнее задание учителю у меня на глазах. Я даже близко не могла представить, в чем заключались две оставшиеся проблемы, и не понимала, почему Три решил заплатить мне до того, как я их решу. Очередная загадка.

Я сидела на уроке, пытаясь разгадать ее, когда завибрировал телефон.

«Завтра все в силе?»

Это был Пит Ласки. Я настолько увлеклась происходящим, что совершенно забыла про планы на пятницу. Мы должны были идти на свидание.

«Да».

– Ты все-таки пойдешь? – спросил Джеймс, когда я ему об этом сказала.

Это было на перемене между четвертым и пятым уроками, мы стояли на задней лестнице около питьевых фонтанчиков – одно из немногих мест в школе, где можно было поговорить наедине.

– Мы ведь заключили сделку, – ответила я. – Он свое обещание выполнил. Я должна выполнить свое. Тем более мы идем в место, прекрасно подходящее для наблюдения. Может, я даже пойму, в чем заключаются две оставшиеся проблемы.

Когда Пит спросил, куда я хочу пойти на свидание, я попросила провести меня на одну из знаменитых вечеринок Сесиль. Джеймс, узнав об этом, закатил глаза, поскольку решил, что я мечтаю окунуться в свою прежнюю жизнь. На самом деле у меня были другие причины. На вечеринку собирался Логан, и Люс тоже должна была прийти, как и все другие важные персоны из школы. Это был мой шанс что-то выведать.

– Свидание начнется раньше, чем встреча с Три, – объяснила я, – так что я везде успею. Просто уйду от Сесиль пораньше.

– Каким образом, если ты будешь с Питом?

– Я думала, что меня заберешь ты?

– А с чего ты решила, что я свободен? – поинтересовался Джеймс. – Может, у меня тоже свидание.

– Нет у тебя никакого свидания, – фыркнула я, уверенная, что он сейчас улыбнется. Но Джеймс был серьезен. У меня вытянулось лицо. – Что, правда?

Джеймс никогда не врал, поэтому я не ожидала, что он уйдет от прямого ответа.

– Возможно. Но я все равно могу тебя подвезти.

Я растерялась. Когда он успел назначить свидание? Неужели общался с кем-то в то время, как мы вели расследование, а я даже не догадывалась об этом?

– И с кем у тебя свидание? – не удержалась я.

– С Самантой.

– С Самантой Энсли? – В это было трудно поверить.

Саманта Энсли – жизнерадостная дочь владельца компании по продаже ископаемого топлива – любила лошадей и всегда выглядела так, будто только вернулась с сельской ярмарки.

Джеймс был не из тех, кого радуют чужие страдания, но сейчас он смотрел на меня с живым интересом.

– Ну да. А что тебя удивляет?

И тут я вспомнила, что Саманта уже не один год была очарована Джеймсом.

– Э, просто… Никогда не думала, что она в твоем вкусе.

– А кто, по-твоему, в моем вкусе?

Я мысленно приказала мозгу перестать сеять панику и выдать разумный ответ.

– Ну, не знаю, кто-то умный, склонный к размышлениям, нелюдимый.

Джеймс задумался на мгновение.

– То есть ты?

– Я не имела в виду себя и не говорила ничего подобного.

– Значит, ты описала саму себя совершенно случайно?

– Я не склонна к размышлениям, и я не нелюдимая.

– Ну конечно. Поэтому ты