Однажды он вернулся пьяный. И привел с собой двоих таких же друзей. Он велел обслужить их, а когда Лиза отказалась, они изнасиловали ее.

Один, самый здоровый, бросил ее лицом на кровать и прижал с такой силой, что Лизе едва удавалось дышать. Другой навалился сзади, сжав руками ягодицы, и грубо проник в нее. Это длилось долго, отвратительно долго. Наконец парень ускорился до изнеможения и обмяк. Потом место насильника занял амбал. Причем его достоинство оказалось пропорционально росту. А еще он смеялся – гадко и отвратительно. Лиза знала, что все пройдет, но вот этот смех она долго потом не забудет.

Николя молча наблюдал за этой сценой, сидя в кресле и закинув ногу на ногу. Когда парни менялись, Лиза краем глаза видела, как граф невозмутимо подливает себе виски.

Лиза плакала от боли, обиды и бессилия. Но не звала на помощь. Потому что звать было некого.

«Не верь. Не бойся. Не проси» – эти истины стучали в висках. Она оказалась здесь по собственной воле. Борины девочки предупреждали, что такое иногда случается с его подопечными. Подвыпившие олигархи порой путают их с проститутками. Лиза совершенно одна в чужой стране. И все, что ей остается, – сжать зубы и терпеть. Она лишь молилась, чтоб эти ублюдки не убили и не покалечили ее. О подобном она не слышала от девчонок, но сейчас понимала, что грань между жизнью и смертью тонка как никогда.

«Главное – не злить их», – твердила Лиза себе.

Друзья Николя наслаждались своей властью над ее телом. Казалось, они ловят кайф не столько от секса, сколько от страданий беспомощной обнаженной девушки, которая, точно рабыня, исполняет все их прихоти, удовлетворяя чудовищную, животную похоть.

Один из них вынул ремень из брюк и принялся стегать ее, и Лиза молча сносила и это, кусая до крови губы. Бежать? Но как и куда? Ей не дадут добраться даже до двери. Потом удары стали настолько сильными, что она не могла больше сдерживать крики. Ремень оставлял на нежной коже глубокие красные полосы. Приятели графа смялись и отпускали шутки. Лиза не задумывалась сейчас, будут ли шрамы. Дикая боль заполняла все ее существо, и невозможно было сконцентрироваться еще на чем-то другом. Но крики и стоны, казалось, только заводят мучителей. Лиза видела, как один из них чуть посторонился, заметив, что закрывает обзор графу. Теперь она твердо знала, кто режиссер этого жуткого шоу.

Просто захотелось разнообразия, и одурманенный Николя решил всласть оторваться на своей живой игрушке. И приятелей заодно поразвлечь. Зря, что ли, платил Бергману такие огромные деньги? Огромные деньги за русскую дешевку. Ну что ж, пусть теперь отрабатывает.

Сам он предпочитал молча наблюдать. И пить холодный виски, да.

Он даст им знак остановиться, когда придет время. Но сейчас еще рано. Слишком рано. В ее глазах – тупое и странное смирение. А он хочет видеть ужас. Хочет слышать мольбы о пощаде. Иначе просто неинтересно.

А Лиза в разгар жуткой порки вдруг вспомнила ту свою первую встречу с Николя на балу. Мировые знаменитости, красная ковровая дорожка, шикарное платье. Она воображала себя тогда почти графиней. А Борю воображала купидоном. А графа – принцем на серебряном коне. Дура, какая дура… Разве станет уважающий себя аристократ искать невесту в каталоге Бергмана? Но Лиза слишком мечтала о роскошной жизни в английском замке, чтобы хоть на минуту задуматься об этом.

Новая вспышка боли и ледяной взгляд Николя. Он будто хочет вобрать в себя, запомнить каждую секунду ее жутких мучений. Что она ему сделала? Понадеялась стать официальной подругой, женой, матерью детей? Неужели этот грех требует столь жестокого, бесчеловечного наказания?

Руки одеревенели, Лиза почти перестала их чувствовать. Это был кошмар на яву. И просить пощады не имело смысла.

И тут граф наконец увидел то, что хотел. Ужас. Неподдельный ужас в необыкновенных изумрудных глазах. Николя хлопнул в ладоши, и мучители оставили Лизу в покое. Граф молча подошел к истерзанной любовнице и влил ей в горло целый стакан виски. Это выглядело как акт милосердия с его стороны. Анестезия сработала. Через несколько минут боль немного отступила.

Наутро Николя подарил ей жемчужное колье и пообещал, что ситуация не повторится. Уверял, что все дело в легких наркотиках, которыми угостил их в клубе старый приятель.

Но спустя пару дней спросил за завтраком, как она отнесется, если на ночь они закажут негритянку для секса втроем, чтобы внести некоторое разнообразие.

Она вынесла и это. Она все еще надеялась, что все наладится, придумывала любовнику всевозможные оправдания, верила в то, что со временем сможет перевоспитать избалованного и пресыщенного Николя. Лишь бы оно было, это время. Лишь бы задержаться здесь.

Секс с графом зачастую был спонтанным, а про таблетки она сообразила слишком поздно, поэтому, когда месячные не пришли в срок, у Лизы не было сомнений. Тест подтвердил беременность.

В душе снова поселилась робкая надежда.

Она долго думала, как сказать ему. В конце концов, надела его любимый, небесно-голубой пеньюар, зачесала волосы в конский хвост и вошла к нему в кабинет, угадав момент, когда он был еще не слишком одурманен, но наркотик уже сделал его почти добрым. Она любила это его состояние, потому что оно давало ей небольшую передышку, но знала, что оно не будет длиться долго. Стоит графу принять еще дозу, и он вновь превратится в зверя.

– Николя, мне надо с тобой поговорить.

– Я тебя слушаю, – сказал он, продолжая аккуратно делить горку кокаина на несколько дорожек пластиковой картой.

К этому моменту Лиза уже успела понять, что наркотики далеко не случайны в жизни графа. Их употребление давно вошло в систему. Николя плотно сидел на кокаине.

Нужно было говорить быстрее, пока он еще не под кайфом.

– Я беременна. У нас будет малыш.

Граф рассмеялся. Злым, колким смехом.

– Одно из другого не следует. Проблему беременности решим завтра. Возьмешь у экономки адрес и фамилию врача. К выходным будешь как новенькая.

Невероятно. Она, конечно, могла предположить, что граф не придет в восторг, но такого цинизма не ожидала. Ей было почти физически больно от его слов.

– Но он же живой. Это уже человек…

Николя нахмурился.

– Не заставляй меня применять силу. Я не знаю и не хочу знать, от кого ты беременна. Это вполне могло случиться в ту ночь, когда нас было четверо. Чтобы впредь не возникало подобных недоразумений, давай договоримся: предохранение полностью на тебе, а сейчас повторяю: адрес врача у экономки. Деньги на карточке. Что непонятно? А теперь выйди отсюда и не порти мне настроение.

Он кивнул в сторону столика с кокаином, явно давая понять, что слишком занят, чтобы обсуждать Лизино интересное положение.

Проплакав всю ночь, утром Лиза отправилась в клинику – делать аборт. Отношения с Николя становились все более ясными, первоначальный восторг давно улегся, как взвесь в стакане, и Лиза могла, наконец, рассмотреть реальные очертания их связи. Она была забавной домашней зверюшкой, которую вкусно кормили, отпускали погулять и пока еще разрешали спать в постели хозяина.