— Более ста пятидесяти лет назад.

— Да? Расскажите, чем кончилась Французская революция?

— Об этом пока рано говорить.

Вордсворт нахмурился, глядя на заходящее солнце.

— Эй, — воскликнул он, — я не помню, чтобы писал об этом.

Полли посмотрела: на солнце наползала огромная и очень темная дождевая туча.

— Что вы… — начала было она, но, оглянувшись, увидела, что Вордсворт исчез.

Небо потемнело, вдалеке зловеще рыкнул гром. Поднялся сильный ветер, озеро пошло мурашками от холода, утратив прозрачность и глубину, нарциссы перестали танцевать на ветру, превратившись в желто-зеленую сплошную массу. Полли закричала от страха. Небо и озеро слились в единое целое, нарциссы, деревья и облака вернулись на свое место в стихотворении, став отдельными словами, звуками, закорючками на бумаге, не имевшими иного значения, кроме того, которым наделяет их наше воображение. Затем обрушилась тьма, женщина еще раз испуганно вскрикнула, и стихотворение захлопнулось у нее над головой.

Сегодня утром Четверг Нонетот вышла на работу в отдел литтективов, заменив убитого Крометти. Не могу отделаться от мысли, что ей здесь не место, и сомневаюсь, действительно ли она психически здорова, как кажется ей самой. Ее терзает множество демонов, старых и новых. Мне кажется, что Суиндон — вряд ли подходящее место для их изгнания…

Безотказэн Прост. Из дневника

Штаб-квартира ТИПА-Сети в Суиндоне делила помещение с полицейским участком. Здание представляло собой образчик тяжеловесной рациональной германской архитектуры — его построили во время оккупации для городского суда. Образчик попался крупный, чего и следовало ожидать. Вход охранялся металлодетекторами. Показав свое удостоверение, я прошла в большой шумный вестибюль, забитый народом — полицейскими и обычными гражданами. Прежде чем я пробилась к первому столу, меня пару раз толкнули, зато я несколько раз улыбнулась старым знакомым. Добравшись до дежурного, я увидела человека в мешковатых белых штанах и рубашке, спорившего с сержантом. Правда, сержант с ним не спорил, а просто смотрел в пространство, дожидаясь паузы. Он все это уже слышал не в первый раз.

— Имя? — устало спросил наконец сержант.

— Джон Мильтон.

— Который Джон Мильтон?

— Четыреста девяносто шестой, — вздохнул Джон Мильтон.

Сержант сделал пометку в блокноте.

— Сколько у вас взяли?

— Двести наличными и все мои кредитки.

— Вы уведомили банк?

— Конечно.

— И вы утверждаете, что стали жертвой Перси Шелли?

— Да, — ответил Мильтон. — Прежде чем удрать, он сунул мне эту листовку, ниспровергающую все нынешние религиозные догматы!

— Привет, Росс, — сказала я.

Сержант перевел взгляд на меня и спустя мгновение расплылся в улыбке:

— Четверг! Правду сказали, что ты возвращаешься! А еще сказали, что ты теперь в ТИПА-5.

Я улыбнулась в ответ. Росс работал дежурным по отделению, когда я, еще до армии, поступила в Суиндонскую полицию.

— Что ты тут делаешь? — спросил он. — Открываешь региональное представительство? ТИПА-9 или что другое? Задашь перцу старому усталому Суиндону?

— Не совсем. Меня перевели в ваше отделение литтективов.

На лице Росса промелькнуло недоверие, но быстро испарилось.

— Отлично! — не слишком уверенно воскликнул он.

Я с радостью согласилась и, уточнив, где находится офис литтективов, оставила Росса разбираться с Мильтоном-496.

Поднялась по винтовой лестнице на верхний этаж, направилась в дальний конец здания. Все западное крыло было отведено под региональные отделения ТИПА-Сети и кабинеты оперативников. В частности, здесь расположились ТИПА-экологи, специалисты по кражам произведений искусства и офис Хроностражи. Даже у Кола-Стокера был тут свой личный кабинет, хотя он редко в нем появлялся, предпочитая темный и довольно смрадный холодный гараж в цоколе.

Коридор был забит книжными шкафами и каталогами, старый ковер почти протерся посередине. В общем, жалкое подобие Лондонского офиса, где к нашим услугам были новейшие системы поиска информации. Наконец я отыскала нужную дверь и постучала. Ответа не последовало. Я вошла.

Кабинет напоминал библиотеку в загородном доме: в два этажа высотой, плотно набитые книгами полки, на стенах ни одного свободного квадратного дюйма. Спиральная лестница позволяла подняться на галерею и добраться до верхних полок. В середине комнаты — столы с книгами, как в читальном зале. Все горизонтальные поверхности, включая пол, были завалены стопками книг и бумаг. Ума не приложу, как здесь вообще можно работать. Однако человек пять офицеров сидели и именно работали — и, казалось, меня даже не замечали. Зазвонил телефон, молодой человек снял трубку.

— Отделение литтективов, — вежливо сказал он.

Трубка разразилась длиннейшей тирадой, и он поморщился.

— Мне очень жаль, что вам не понравился «Тит Андроник», мадам, — сказал он наконец. — Но боюсь, это не наша компетенция. Возможно, вам стоит попробовать читать комедии.

Виктор Аналогиа вместе еще с одним офицером просматривал содержимое толстой папки. Я подошла поближе, чтобы он меня видел, и стала ждать, пока он освободится.

— А, Нонетот! Добро пожаловать. Подождите минуточку, ладно?

Я кивнула, и Виктор продолжил:

— Думаю, Китс использовал бы менее цветистые выражения. Кроме того, третья строфа несколько неуклюжа по конструкции. По моим ощущениям, это умелая подделка, но на всякий случай прогони текст через анализатор стихотворного размера.

Офицер, кивнув, отошел. Виктор улыбнулся и пожал мне руку.

— Это Тумман. Он расследует подделки поэзии девятнадцатого века. Оглянитесь. — Он обвел рукой книжные полки. — Слова подобны листьям, Четверг. Да и людям — они обожают собственное общество. — Он улыбнулся. — Тут миллиарды слов. В основном справочная литература. Хорошая подборка фундаментальных трудов и частных исследований, которых не найдешь даже в библиотеке Оксфорда. У нас есть склад в цоколе. Он тоже забит. Мы нуждаемся в новых помещениях, но литтективы сидят на голодном пайке, если не сказать хуже.

Виктор провел меня по тропинке между столами к тому, за которым, идеально ровно, сидел Безотказэн. Его пиджак аккуратно висел на спинке стула, а стол был убран так тщательно, что это казалось почти непристойным.

— С Безотказэном вы уже встречались. Отличный парень. Стаж двенадцать лет, работает над прозой девятнадцатого века. Безотказэн ознакомит вас с нашими методами. Теперь это ваш стол.

Он немного помолчал, глядя на чистый стол. Он ведь не внештатного сотрудника принимал. Один из его подчиненных недавно погиб, и теперь мне предстояло заменить погибшего. Перенять дела мертвеца, занять его кресло…