почему паучиха убеждала поскорее призвать Силу! Хотела любой ценой достичь своего и плевать, что в процессе меня могло уничтожить какое-то чудовище!

– Магия фэйри способна вылечить раны, оставшиеся на ауре Вольгарда после потери пары, – продолжил феникс, осторожно поставив меня на землю, – но благодаря плетениям Лгуньи это навеки свяжет ваши судьбы.

– Погоди! – встрепенулась. – Ты же говорил, что наши татуировки «пустые» и наполнятся Силой, лишь когда мы с владыкой полюбим друг друга!

– Верно, но на это нужно время, а Лгунья не любит ждать. Она ведь намекала, что есть способы ускорить процесс?

Во время последнего разговора Сойран действительно упомянула, что Вольгарда скоро начнёт ломать от разрыва связи с Солой и мы сможем воспользоваться его слабостью в своих целях. Мне тошнило от одних воспоминаний о её методах. Я ненавидела нечестную игру и всё больше убеждалась, нам с паучихой не по пути.

– Расчёт Лгуньи прост, – Гаррет подхватил меня под локоть и потянул в сторону храма, – во время первого пробуждения в крыльях фэйри накапливается колоссальное количество магии. Поддельные татуировки пары должны были впитать эту мощь, став почти настоящими.

– Почти... – с горечью повторила. – Она хотела лишить нас выбора...

– Лгунья не умеет работать иначе, – скривился феникс, – в любом случае, навеянные татуировкой чувства были бы далеки от любви. Скорее... подобны наваждению и болезненному влечению.

– Это же подло! – выдохнула, до боли сжав кулаки.

– Потому я и вмешался, – Гаррет ободряюще улыбнулся, – но к Ткачу вернёмся позже. Думаю, тебе не помешает небольшая экскурсия по миру, – добавил, кивком указав на храм, – я наблюдал за тобой во время тренировки...

– Шутишь?!

– В прошлую встречу поставил на твою ауру несколько следилок, – пояснил феникс, – они реагируют на опасность и любые проявления хрустальной магии, что в твоём случае одно и тоже.

– Значит, ты видел...

– Охотника? – кивнул. – Да. Хотел вытащить тебя самостоятельно, но в последний момент уступил это право Вольгарду. Решил, что защищая и спасая он быстрее перестанет видеть в тебе Скарлет.

– Надеюсь, – поёжилась, вспомнив жуткие золотистые цепи и непроглядную тьму ловушки. – Тайра тоже упоминала об Охотниках, кто они?

– Монстры, питающиеся такими как ты.

От слов Гаррета я протяжно завыла. Мало было проблем со Скарлет и Советом...

– Учитывая, что ты не совсем обычная фэйри, тебе будет проще защититься от них, – заверил феникс, – я научу. И Тайра с Вольгардом помогут. Но для начала хочу показать, откуда вообще пришли эти монстры и почему их появление изменило историю Сольвингарда.

Любопытство взяло верх, заглушая страх от пережитого. Очень хотелось побольше узнать о новом мире, ведь от этого зависела моя жизнь.

– С удовольствием послушаю! – воскликнула. – Ночью пыталась найти информацию, но обнаружила, что не могу читать! Вернее могу, но только некоторые абзацы и недолго...

– Это подарок Лгуньи, – скривился Гаррет, – она перестраховалась, так проще тебя контролировать. Хотела выдавать информацию порциями, каждый раз подчёркивая твою несостоятельность и собственную значимость.

– Сдохну, но к этой скотине на поклон не пойду! – прошипела.

– Ну зачем же так радикально? – фыркнул фениск, – это плетение можно обойти.

– Я уже пробовала, – призналась, – получается медленно, но...

– Если продолжишь тренировки, через пару дней сможешь читать книги на любом языке, который знала Скарлет, – ответил феникс, – а теперь слушай внимательно и не перебивай. У нас мало времени, а я должен много рассказать.

Не дожидаясь ответа, Гаррет направился к ступеням храма, увлекая меня за собой. Я даже осмотреться как следует не успела, хотя поглазеть было на что!

Белоснежное святилище очаровывало своей совершенной красотой, но намного больше поразили растущие у его подножия цветы. Изящные, хрупкие, словно сотканные из хрусталя и отблесков далёких звёзд. В сиянии их граней можно было заблудиться, я никогда не видела подобного и залюбовавшись споткнулась. От падения спас Гаррет.

– Это эльезы, священные цветы, рождённые из слёз Пресветлой Богини-матери, – пояснил феникс, помогая подняться по скользким ступенькам, – они защищают храм Творца от чудовищ Пустоши.

– А нельзя сорвать...

– Нет. Эльеззы сами решают, кому помогать.

– Жаль, – вздохнула, вновь покосившись на изумительной красоты цветы, – мне бы пригодилась защита от Охотников.

– Она у тебя будет, – едва подошли к огромным воротам, они бесшумно распахнулись.

После ослепительно прекрасного фасада я ожидала увидеть нечто невообразимое, но внутри нас ждали лишь голые стены и статуя мужчины в простом дорожном плаще и маске, скрывающей лицо. В руках незнакомец держал две сферы – алую как пламя и серебристо-голубую.

– Это Тельраах, один из Творцов этого мира, – пояснил Гаррет, едва подошли ближе, – я не буду рассказывать о сотворении Паутины, скажу лишь, что она насчитывает бесчисленное количество миров. Некоторые из них не развиты и не имеют значения для Равновесия, но есть и, так называемые, Девять жемчужин, – феникс щёлкнул пальцами, и рядом со статуей возникло ещё восемь иллюзий.

Они отличались лишь ростом, цветом плащей и масок, но присмотревшись я увидела, что среди них нескольких женщин.

– Жемчужины – это миры, к созданию которых приложил руку Первый Творец или все Девять учеников. Они совершенны и наполнены уникальной магией, а их Сила питает всю Паутину межмирья – продолжил феникс, – если падёт хоть одна жемчужина, погибнет и Паутина. Поэтому Пряхи и Ткачи защищают священные миры любой ценой, не считаясь с последствиями и судьбами отдельных магов.

– Кажется, я начинаю понимать мотивы Сойран, – задумчиво протянула, рассматривая Творцов, – только это не делает её поступки менее отвратительными.

–