Да. Но ребенок-то при чем?

Мучительно захотелось вернуться в ту последнюю неделю перед школьным выпускным, когда впереди было только одно счастье. Казалось, что Катя почти его девушка, просто надо дать событиям спокойно развиваться, и все само придет куда надо. И дома мирно пахло абрикосовым и вишневым вареньем, и Нелли была еще здорова… (На самом деле – нет, просто он еще не успел узнать о ее болезни.)

Отчаянно захотелось позвонить бабушке, услышать ее голос, знакомый с детства. Она запретила связываться с ней по личному мобильнику, пожалуй, это имело смысл. Значит, опять придется звонить от имени благотворительного фонда «Добро надежды». И да, они договаривались созваниваться не чаще раза в месяц, чтобы не вызывать подозрений. Кажется, месяц-то еще не прошел. Надо же, а по ощущениям – будто полгода промелькнуло.

Денис вышел в больничный дворик, заросший кустами акации и рододендрона, сел на лавочку, набрал номер.

– Пансионат «Приморские сосны», добрый день.

– Вас беспокоит благотворительный фонд «Добро надежды», – официально-доброжелательным голосом начал он, и тут в голове вихрем пронеслось: «А существует ли на самом деле такой фонд? И то, и другое плохо. Если нет – подозрительно. А если да, то этот настоящий фонд однажды может нагрянуть в пансионат и выйдет недоразумение». – Усилием воли Денис смирил в себе мыслительный вихрь и оптимистично продолжал: – Хочу поинтересоваться состоянием здоровья нашей подопечной, Нелли Вербицкой.

– Вербицкая… так, так… есть такая. Состояние удовлетворительное, угрозы жизни нет.

– Прекрасно, спасибо большое. А простите… – Мысленно он сам себе приказал не безумствовать, но все-таки закончил фразу: – А можно ли как-то связаться с ней и взять интервью? Мы делаем проект для потенциальных спонсоров. Нужно задать ей буквально пару общих вопросов.

– Хм… – Девушка на том конце канала связи слегка удивилась. – Насколько мне известно, у нас вообще-то не предусмотрены такие мероприятия. Но я сейчас переключу вас на другого сотрудника, вы все уточните.

Заиграла веселенькая музычка. Через некоторое время снова заговорила та же девушка:

– Я узнала у наших сотрудников: в принципе интервью возможно, но лучше не с Нелли Георгиевной, а с кем-то другим из наших пациентов.

– Почему?.. – Денис почувствовал, как позитивный официоз осыпается с его голоса.

– Дело в том, что Нелли Георгиевне будет трудно давать интервью. Мне кажется, лучше бы подошли другие пациенты.

– Что с ней? Она же всего месяц назад поступила. Она что, уже лежачая?

– Не волнуйтесь, все в порядке. Но сообщать подробности мы не имеем права. Еще раз повторяю: состояние стабильное, ее жизни ничто не угрожает. У вас есть еще какие-то вопросы?

– Нет, спасибо… – Он нажал кнопку отбоя и еще некоторое время сидел, тупо пялясь в экран и пытаясь отделить мысли от эмоций.

«Она не должна была слечь так быстро! По прогнозам медиков, у нее в запасе было еще два-три года. Что-то случилось? Или травма настолько ускорила ход болезни?»

Как бы то ни было, все равно можно и нужно бороться. Известны случаи восстановления больных даже на очень тяжелых стадиях. Да, конечно, Геннадий сволочь, но ребенка он все-таки получил. Неужели после этого он сдаст Дениса в полицию?

Перед глазами встало отчаянное лицо Сеньки, но Вербицкий отогнал видение. Все-таки это родной отец ребенка, к тому же очень обеспеченный, заинтересованный в наследнике…

«Черт возьми, почему же он так с ним обращается? Успокойся, Вербицкий, не лезь не в свое дело. Тебе не дадут усыновить мальчика при живом отце, даже если бы ты имел для этого все условия, а у тебя вообще шиш в кармане и полиция на хвосте. А вот Нелли никто, кроме тебя, не поможет. Так что действуй.

Небольшая сумма денег есть, хватит добраться до Анапы и даже там на первое время. С трудом верится, что эти короли помойки объявили официальный розыск. Скорее всего, они поняли, что «ищейка» уехал и перестали пасти его дом. Надо потихоньку вернуться, забрать бабушку из пансионата и попробовать вылечить с помощью доппель эппл. Как, интересно, им лечат? Скушаешь яблочко и – вуаля! – просыпаешься здоровым? Вряд ли. Надо было порасспрашивать Тимофея. Хотя он такой скользкий тип, наверняка сразу бы заподозрил неладное, еще бы и наврал чего-нибудь, пожалуй… А вот почему было не спросить у Кости – вообще непонятно. Ведь ты ухитрился выболтать ему про себя вообще все…

В любом случае лечить этим яблоком должны врачи. Только надо найти каких-то знакомых, кому можно довериться, а то еще заберут ценный артефакт, сделают вид, что применили, но не помогло… А может, не экспериментировать, а просто продать доппель эппл? Говорят же, что он стоит запредельно дорого, может даже хватить на нормальное лечение. Но законно же его не продашь, а во всяких махинациях ты, парень, не силен. Эти бы проблемы с полицией решить хоть как-то».

Захотелось посмотреть еще раз на аномальный фрукт, потрогать его. Денис пошарил рукой по скамейке, но куртки не нащупал. Неужели оставил ее в больнице? А где? В палате у Сеньки? Нет, скорее, на банкетке в коридоре. Точно, он же прошел на этаж вместе с врачами, никто не требовал от него переодеться. А потом в палату уже не пускали в куртке. Он еще положил ее так, чтобы видеть. И помнил про нее, пока этот подонок не вывел его из равновесия.

Так быстро вверх по лестнице он еще никогда не бегал. Вот она, банкетка из вишневого дерматина, напротив двери в палату. И куртка, слава богам, лежит на том же месте. Он радостно схватил ее, рука ощутила тяжесть, значит, револьвер на месте. Пошарил во втором кармане, где лежало двойное яблоко, и похолодел. Там было пусто.

В конце коридора уборщица целеустремленно возила шваброй по полу. Журналист бросился к ней.

– Я здесь куртку оставлял на банкетке, всего минут на пять, и вот в кармане кое-что пропало, вы не видели тут никого?

Бабка сурово пожевала бесцветными губами:

– Тебе тут что, камера хранения? Надо следить за своими вещами. Ничего я не видела.

И с чувством шмякнула тряпкой.

Мысли метались. Да уж, никто не в ответе за то, что Денис Вербицкий такой безнадежный идиот. Если даже эта банкетка просматривается с видеокамер и чудом удастся запросить запись – дальше-то что? Можно будет лицезреть какую-то смутную фигуру, да пусть даже лицо… Как описать украденное? Как просто яблоко? Доппель эппл наверняка не вполне легальная вещь, что-то среднее между антиквариатом и наркотой. Разве полиции нужно разыскивать вора? Куда проще начать расследовать историю журналиста Вербицкого. Кстати, его еще никто не допрашивал насчет ДТП. Будь он сам полицейским, первым делом бы поинтересовался, почему на совершенно не пешеходной трассе рядом с Зоной оказались посторонние.

Что делать? Возвращаться на работу и впахивать за три копейки вместе с остальными мизераблями, а Нелли и Сенька пусть живут, как живется, то есть, другими словами, пусть загибаются?