Через несколько часов я понял, что можно сделать привал. Тревожное чувство, настойчиво гнавшее меня прочь, постепенно угасло. Пришло время отдышаться, перекусить, почистить перышки, заодно отправить любимца гурий Мухаммеда знакомиться с нашим войском и наводить в его рядах какое-то подобие порядка, чем раньше — тем лучше! Во мне внезапно проснулось здоровое чувство коллективизма: я решил, что мне не стоит уединяться в каком-нибудь очередном коттедже. Я вполне мог обойтись демократичными посиделками у походного костра, тем более, что ночь была прохладной, но не слишком холодной, а под ногами Синдбада уже поскрипывал не снег, а обыкновенный песок.

К тому моменту, как мои ноги коснулись земли, неподалеку по воле расторопного Джинна уже пылал огонь, разрушительные действия которого строго ограничивались аккуратным кругом, тщательно выложенным из крупных камней. Наверное, в одном из своих воплощений этот парень был скаутом.

Кроме того, он явно читал мои мысли.

Впрочем, у меня не находилось никаких возражений на сей счет: было бы что скрывать!

— Позаботься и об остальных, ладно? — Нерешительно попросил я. — Наверное, им тоже нужно погреться у огня и что-нибудь съесть… Или их слишком много? Ты справишься?

— Их действительно немало, поэтому мне потребуется много времени.

Полчаса, не меньше. Но это пустяки. — Великодушно отозвался Джинн, растворяясь в темноте за моей спиной.

Мухаммед тоже спешился, уселся на холодный песок и задумчиво уставился на огонь.

Он молчал минут десять, потом решительно поднялся на ноги.

— Пойду прогуляюсь, посмотрю на наших воинов. Нам понадобится выбрать самых достойных, чтобы они стали нашими помощниками. — Деловито сообщил он.

Потом удрученно прибавил:

— Боюсь, это будет нелегко. Их слишком много, а у нас волею Аллаха совсем нет времени.

— Что будет нелегко — найти «самых достойных»? — Вяло откликнулся я. — Думаю, это как раз будет проще простого.

— Как это? — Опешил Мухаммед.

— А так. Пока что все происходило как бы само собой — во всяком случае, для меня.

Думаю, так будет и впредь. Просто пойди прогуляйся среди их костров.

Люди, которые нам нужны, сами подадут тебе какой-нибудь знак. — Я сам поражался нахальной уверенности своего тона. До сих пор в моем голосе отродясь не прорезалось таких уверенных ноток, да еще и в столь неопределенной ситуации! Тем не менее, даже удивление не заставило меня усомниться в собственной правоте.

— Какой именно знак мне подадут? — Осведомился Мухаммед.

— Не знаю. Какой-нибудь. — Я пожал плечами. — Самые разные знаки. Кто-то вытянет ногу так, что ты споткнешься о нее в темноте, кто-то поднимется тебе навстречу, сам не зная почему, кто-то нечаянно толкнет тебя — да мало ли у судьбы способов свести тех, кого следует! Сам разберешься.

— А ведь ты только что вернул мне мой собственный совет. — Улыбнулся Мухаммед. — То же самое я сказал тебе, когда ты…

— Когда я пришел к тебе и попросил помочь мне найти подходящих товарищей для охоты на драконов. — Растерянно закончил я. — Я тогда собирался отправиться в Мазари Шериф… Черт, откуда я это взял?! — Я действительно понятия не имел, из каких плотно запертых сундуков собственной памяти я выудил это замысловатое географическое название, да и все остальное впридачу…

— Так все и было, Али. — Мягко усмехнулся Мухаммед. — Что с тобой? Ты не хочешь вспоминать? Но почему? Ты тогда действительно победил драконов, и вообще это были хорошие времена…

— Да, наверное. — Вздохнул я. — Но я действительно не хочу вспоминать — и не только это.

Я вообще ничего не хочу вспоминать. Недавно Сфинкс разбудила мою память, ей как-то удалось заставить меня вспомнить, кто я на самом деле, и это было ужасно, можешь мне поверить! Просто потому, что от меня ничего не осталось, когда эти воспоминания заставили умолкнуть мой разум… Теперь они снова ушли, и мне очень хочется еще немного пожить без них. Хотя бы еще одну ночь.

— Ты и раньше был таким, Али. — Задумчиво сказал Мухаммед. — Ты всегда говорил неизбежному: «только не сегодня», и тебе нередко удавалось заставить его отступить.

Но неизбежное если и отступает, то ненадолго, ты и сам знаешь.

— Знаю. — Буркнул я. — Тем не менее, «только не сегодня» — это до сих пор моя любимая фраза. Так что не обессудь, дружище: вечер воспоминаний откладывается. Лучше пойди, прогуляйся среди наших новых приятелей, как и собирался. Может быть, судьба действительно потрудится свести тебя с кем-то стоящим.

— Как скажешь. — Он пожал плечами и зашагал в темноту, а я решительно потряс головой, пытаясь прогнать подальше незапланированное «просветление»: чего мне сейчас не хватало, так это вспомнить славные времена наших с Мухаммедом великих походов во славу Аллаха и позволить бредовым фрагментам смутных фантазий превратиться в неопровержимую, до неузнаваемости искаженную реальность! Мне все еще нравилось узнавать себя по утрам в зеркале, быть старым добрым Максом, а не каким-то там «Али», и уж тем более не неким загадочным «Владыкой» — даже после всего, что успело со мной случиться… Тем не менее, это жутковатое словечко тут же прозвучало за моей спиной, как по заказу.

— Я все сделал, Владыка. — Жизнерадостно сообщил Джинн. Я поморщился, потом обернулся и восхищенно покачал головой: красноватые отблески пламени самым причудливым образом перемешивались с его собственным серебристым свечением.

Эстетический эффект этого феномена не поддавался описанию!

— Как там наш Мухаммед? — Наконец спросил я.

— Он ведет поучительную беседу с одним из многочисленных человеческих существ, о комфорте которых мне только пришлось позаботиться в соответствии с твоим пожеланием… Время от времени они оба изрекают весьма мудрые вещи.

Хочешь послушать?

— Да ну их! Что я, мудрых вещей никогда не слышал? — Фыркнул я. А потом заинтересованно посмотрел на Джинна. — Подожди, ты хочешь сказать, что мог бы предоставить мне возможность услышать их разговор, не вставая с места?

— Разумеется, — кивнул Джинн, — и не только услышать. Я могу сделать так, что ты будешь видеть каждое их движение, и даже выражение лица. Ну что, передумал?

— Да нет, не передумал. — Нетерпеливо отмахнулся я. — А ты можешь показать мне только тех, кто находится поблизости, или все, что угодно?

— Почти все, что угодно. Если быть точным, только те события, которые в настоящий момент происходят под этим небесным ковром. К сожалению, прошлое, будущее, а также вещи, которые происходят в других мирах, скрыты от меня плотной пеленой тумана.

— Черт с ними, с другими мирами! — Легкомысленно заявил я. — Слушай, что же ты раньше молчал? Мне бы очень хотелось увидеть, что творится на этой несчастной планете. Что стало с городами, по улицам которых я любил бродить, и с городами, где я никогда не бывал, и так далее: ностальгическая экскурсия по полной программе…