class="p1">Каким бы порез ни был, у людей он так быстро не заживает.

— … Так и думала. Госпожа Лина стала сородичем.

— … Лина стала умертвием?

В случае сородичей речь чаще всего идёт о них.

Говорят, что из него можно измениться в низшего вампира, но не сразу создать его.

Но Лаура покачала головой:

— Нет, госпожа Лина не умертвие, а низший вампир. Тело не разлагается и это не подражание и псевдокровоток у неё есть.

На эти слова отреагировала Лорейн:

— Но вампиры не могут напрямую создавать низших вампиров… По крайней мере так говорят…

Интерес в ней выражал исследователь монстров.

Но и тут Лаура покачала головой:

— Это требует много сил, но вампир может создать низшего вампира. Но всего одного или двух за всю свою жизнь… Эту способность используют, когда вы хотите создать партнёра или компаньона. Однако сложно представить, что Шмини именно так относился к госпоже Лине… Скорее всего он сделал это, чтобы соединить её с «ядром лабиринта». Как я говорила ранее, для управления лабиринтом требуется особое положение. Для обычного человека или умертвия это слишком сложно. Низший вампир едва соответствует этим требованиям.

— Он же мог сам им управлять, так почему?..

— У хозяина лабиринта есть свои ограничения. Думаю, он хотел их избежать. Ну, если заставить сделать это сородича, то можно управлять лабиринтом без всяких ограничений. Такой метод существует уже давно.

— Давно?.. — удивлённо переспросила Лорейн, но Лаура не ответила ей, а продолжила говорить:

— … В любом случае нельзя так оставлять сородича Шмини. Даже если господин сородичей умирает, они продолжают следовать его воле… Если мы уберём её с места повелителя лабиринта, я не могу утверждать, что она не станет вести себя как Шмини. Потому надо разрешить всё здесь.

Лина будет вести себя как Шмини…

Довольно интересно.

Если она не причинит мне вред, хотелось бы посмотреть.

… Хотя конечно нет.

Даже если мне не достанется, может достаться жителям Мальта.

И Лина бы этого не хотела.

Но тогда вопрос: как с этим справиться?

— Но тогда что делать?.. Ведь нет способа превратить умертвие обратно в человека. И нет способа превратить вампира, верно? — я задал вопрос Лауре.

Если он есть, я бы с радостью его попробовал.

Ведь в таком случае снова можно стать человеком.

Однако Лаура покачала головой:

— … Разве я говорила, что могу снова сделать госпожу Лину человеком? — сказала она.

— … А? Но ты говорила, что поможешь…

— Да, говорила. Но не сказала ни слова о том, что снова сделаю человеком. Конечно так было бы лучше всего… Но на это даже я не способна. Я могу лишь сделать так, чтобы госпожа Лина перестала быть сородичем Шмини.

И… Что это?

В таком случае воля Шмини не будет ей управлять, и она не будет делать того, что ей не хочется.

Но она уже не станет человеком…

Я сам такой, потому во мне был внутренний конфликт.

Для Лины… Это ведь будет непросто.

Однако Лаура и сама сказала, что лучше бы сделать её снова человеком, но даже ей это не по силам.

А значит надо хотя бы вывести её из-под влияния воли Шмини.

Это всё, что мы можем…

— И как вы сделаете так, чтобы она перестала быть сородичем Шмини? Став сородичем, отношения хозяина и слуги остаются неизменными до самой смерти… — задала вопрос Лорейн, и Лаура ей ответила:

— Тут вопрос в том: не меняются или нельзя изменить. Я и сама всего не знаю, но нельзя трогать чужих сородичей. Потому и стало считаться, что отношения хозяина и слуги неизменны. Однако можно сделать чужого сородича своим…

Теперь всё стало понятнее.

Значит Лину можно сделать чьим-то ещё сородичем, а не Шмини.

А если точнее, то какого-то другого вампира.

То есть…

Я и Лорейн смотрели на Айзека и Лауру.

После всего нельзя было остаться безучастным.

— Думаю, и без объяснений всё ясно. Я и Айзек вампиры. Вот откуда мне всё это известно, — спокойно сообщила Лаура.

Ну, после всего это было очевидно.

Смысла скрывать не было.

И если спрашивать, почему…

— … Вы знаете, кто я? — задал вопрос я, и Лаура кивнула.

— Да. Всё же кровь вам пригодилась? — спросила она.

Девушка говорила про кровь вампира, которую дала мне.

Она случайно её мне показала или знала, что я её возьму?

Играла Лаура так естественно, что я до сих пор не знаю.

— Да. Но сейчас… Мне бы хотелось поговорить о Лине.

— И правда… Если сделать её чьим-то ещё сородичем, проблема разрешится. А кому это делать… То это вам, господин Рент. Сделайте это. Так будет правильнее всего, — сказала мне Лаура.

Ну, в теории я конечно могу, но…

— … Я такого никогда не делал, — сказал я и получил по голове от мышонка на плече. — … Точнее проделал это только с мышью. И случилось это случайно… Как это делается, я не знаю…

— Мы вам объясним.

— … У вас ведь шансы на успех повыше?

Вдруг я сделаю что-то не так, и ничего не выйдет.

Если у Лины есть будущее, я не хочу его испортить.

… Хотя какое у вампира будущее?.. Так и хотелось спросить, но думать об этом совершенно не хотелось.

Сам я ни в чём не разочаровался.

А Лаура покачала головой:

— Нет, я не могу этого сделать.

— … Почему? Лучше ведь, чтобы это сделал вампир положением повыше. Тогда это стоит сделать тебе, Лаура, или Айзеку…

— Отчасти вы правы… Но и ошибаетесь тоже. Мы вампиры, но вы, господин Рент. Вы что-то… Иное. И эта разница может стать решающей, жить госпоже Лине или нет.

— Я… Что-то иное? Так я не вампир?

— … Верно, по этому поводу… — начала говорить Лаура, и тут всё задрожало.

Стены запульсировали и комната увеличилась вдвое.

Видя это, девушка сказала:

— … У нас не осталось времени. Если задержимся ещё, не только подземелье, но и весь Мальт превратится в лабиринт. Господин Рент. Оставим детали и сделаем это поскорее, — довольно грубо заявила она.

— Но как…

— Вам лишь надо выпить её кровь и залить вашу через клыки. Всё ведь просто.

… В экстренной ситуации объяснение и правда стало очень коротким.

Но