— он скользнул взглядом по главам и старейшинам, что можно было считать своего рода подтверждением его решимости. — За исключением марионеток Вэйци Чжэньлун, что нам известно о людях, которые находятся сейчас на Пике Сышэн?

Толпа оживилась, кто-то даже ответил ему:

— Несомненно мы встретимся с Му Яньли.

— Есть здесь кто-нибудь, кто уже успел помериться с ней силами? — спросил Цзян Си.

Одна заклинательница подняла руку:

— Во время бунта я блокировала несколько ее ударов.

— Насколько хороша ее техника?

Чуть подумав, женщина ответила:

— Думаю, трех старейшин будет достаточно, чтобы остановить ее.

— Хорошо, кто готов войти в тройку старейшин, которые будут блокировать Му Яньли, когда начнется решающая битва?

Для людей с Пика Сышэн Му Яньли уже давно была как гвоздь в глазу, так что тут же вперед вышли трое старейшин: Сюаньцзи, Таньлан и Луцунь. Врачеватель, атакующий и поддерживающий боец — все трое были из одной школы, обладали превосходными знаниями и умениями в своей сфере, так что Цзян Си согласился не раздумывая.

— Кто еще? — снова спросил он.

— Еще группа личной стражи главы Цитадели Тяньинь. Опасные бойцы, точная численность неизвестна, реальную мощь тоже трудно оценить, но их по меньшей мере шесть-семь сотен.

Цзян Си глубоко задумался:

— По боевому стилю Храм Убэй наиболее близок к Цитадели Тяньинь… — он поднял взгляд на наставника Сюаньцзина. — Настоятель, готовы ли вы отдать приказ ученикам вашего храма взять на себя личную стражу главы Цитадели Тяньинь?

— Это…. — наставник Сюаньцзин постарался мысленно взвесить все плюсы и минусы этого решения. Минусы были очевидны — количество и мощь личной стражи главы Цитадели Тяньинь неизвестны. Хорошо, если они слабы, но если слишком сильны, то это, вероятно, может серьезно подорвать жизнеспособность Храма Убэй. Однако был и весьма соблазнительный плюс — по крайней мере, им не придется столкнуться с таким внушающим ужас противником, как Наступающий на бессмертных Император Тасянь-Цзюнь.

Так что в итоге он едва заметно кивнул:

— Этот старый монах должен разделить тяготы мира.

— Остался только Хуа Биньань…. — Цзян Си со вздохом закрыл глаза. — Тут все понятно. Хотя нельзя сказать, что Гуюэе контролировала каждый его шаг, но знания наши почерпнуты из одного источника. Во время сражения прошу наших старейшин забыть о милосердии и присмотреть за этим человеком.

После того как эти позиции были распределены, оставались только марионетки Вэйци Чжэньлун и Тасянь-Цзюнь.

Взгляд Цзян Си скользнул по толпе людей и, судя по тому, что видели его глаза, за исключением нескольких активно участвующих в обсуждении заклинателей, большинство, казалось, внезапно почувствовали боль в шее[301.5] и поспешно опустили головы. Ощутив на себе его взгляд, некоторые даже потянулись, чтобы дотронуться до своей шеи, словно их действительно мучила сильная боль.

— Глава Дворца Тасюэ?

Минъюэ Лоу кивнула:

— Дворец Тасюэ должен внести свой вклад.

Цзян Си обратился с тем же вопросом к настоятелю Храма Шанцин, и тот тоже кивнул:

— Это наш священный долг.

Но, помимо них, другие духовные школы либо боялись неприятностей или действительно были неспособны сражаться. Те, кто стояли во главе этих школ, колебались в нерешительности, а кто-то даже тихо проворчал:

— Раз уж Тасянь-Цзюнь смог прорваться сквозь Пространственно-временные Врата Жизни и Смерти, одной лишь силы глав школ будет недостаточно.

— Верно, разве выступить в первых рядах — это не все равно, что вслепую идти на верную смерть?

Кто-то тяжело вздохнул:

— Как хорошо было бы, если бы сохранилась Духовная школа Жуфэн. В семидесяти двух городах было так много выдающихся градоначальников... Увы, какая жалость.

— Хм… — внезапно подал голос заклинатель из Палаты Цзяндун. — А что насчет Е Ванси? Разве она не хороша в бою? По силе эта женщина, вероятно, сравнится с десятком Наньгун Лю. Безусловно, ее боевая мощь находится на уровне главы школы. Так где она?

Лучше бы было не заговаривать об этом, так как при одном упоминании Е Ванси взгляд Цзян Си потемнел, а в голосе, казалось, сгустились свинцовые тучи:

— Перед тем, как отправиться в путь, мы предоставили в Гуюэе убежище выжившим простолюдинам. В то время было принято решение оставить кого-то для охраны, чтобы воспрепятствовать проникновению марионеток Вэйци Чжэньлун на территорию школы... Никто не вызвался, и в итоге ей пришлось остаться.

Смущенный заклинатель неловко охнул, Цзян Си же мрачно заметил:

— Здесь хватает героев. Зачем всегда и везде нужно использовать эту девушку?

— ...

После длительного ожидания среди толпы почти не нашлось желающих взять инициативу и выступить в первых рядах. Юная красавица, что теперь стояла во главе Палаты Цзяндун, запинаясь, промямлила:

— По-моему, мы должны еще раз все тщательно обдумать. В конце концов, это ведь не шутки. Давайте не будем торопиться?

Услышав это «не будем торопиться», Сюэ Мэн тут же разозлился, да так сильно, что у него побелели губы. Изо всех сил сдерживая свой гнев, он спросил:

— И сколько еще предлагаете ждать? Сколько еще нам «не торопиться», чтобы это стало безопасно?

— Но нельзя же сломя голову взобраться на гору, только чтобы умереть.

— Осторожнее, молодой господин Сюэ, успех или провал зависят от одного шага.

Настоятель Сюаньцзин также поспешил вмешаться:

— Молодой мастер Сюэ, в больших делах осторожность лишней не бывает. Теперь, когда мир перевернулся с ног на голову и появились Пространственно-временные врата Жизни и Смерти, никто не знает, что нас ждет впереди. Здесь и сейчас собрались все выдающиеся таланты мира совершенствования. Если по неосмотрительности все рухнет, кто будет нести за это ответственность?

— Да! И что нам делать, если все главы школ погибнут…

Все это время Сюэ Мэн сдерживался из последних сил, но теперь его терпение лопнуло. Он вдруг вскинул голову, глаза его налились кровью:

— Ваши главы еще не умерли, а вы уже заранее думаете, что делать. Тогда что насчет Пика Сышэн?!

— …

При упоминании Пика Сышэн почти каждый из присутствующих вспомнил о главе этой школы и его жене, которые были несправедливо обвинены и в итоге погибли. Многие поспешили отвести взгляд, а некоторые даже, чувствуя вину, молча склонили головы.

— Пик Сышэн давно уже не знает, что делать, — в голосе Сюэ Мэна появилась легкая хрипотца. — У меня больше нет ни двоюродного брата, ни старшего собрата, ни матери, ни отца, а теперь даже мой учитель…

Ресницы Сюэ Мэна