- Они сами говорили тебе, что убьют его? – Спросил У-ди.

- Нет…. – Замешкался на мгновение говоривший. – Но я догадался!

Ли, уже взявший себя в руки, внимательно вглядывался в лицо Гу-хо. К его удивлению, мысли евнуха по каким-то причинам почти не читались.

Между тем, У-ди продолжал свой допрос.

- Где эти люди встречались с тобой?

- На восточном базаре. Там я работаю поденщиком.

- Сколько раз ты виделся с ними?

- Три раза.

- Кто может это подтвердить?

- Мой напарник.

- Хорошо. Я велю проверить твои слова. И, если ты оболгал ни в чем неповинных людей, ты будешь казнен! Уведи его!

Евнух увел лжесолдата, и Главный Советник с сыном остались наедине с Императором.

- Не скрою, что вся эта история очень встревожила меня. – Сказал У-ди. – Если бы она касалась не тебя и твоего сына, а других людей, вы уже оба были бы казнены. Речь идет о возможном отравлении Сына Неба, и потому я должен отнестись к делу со всем вниманием. Смерть солдата, принимавшего Эликсир, свидетельствует против вас. Но ваши заслуги перед троном и Хань несомненны. И потому я даю вам десять дней на то, чтобы вы предоставили мне доказательства своей невиновности{298}. Я сам буду вашим судьей!

Главный Советник и его сын возвращались домой молча, и только перед самыми воротами усадьбы Ли спросил:

- Что мы будем делать, отец?

- Положение более, чем серьезно! И, если мы не представим убедительных доказательств в свою защиту, нам не избежать смерти.

- Ну, неужели, нашей преданности, и всех наших

дел не хватило для того, чтобы Величайший не сомневался в нас?! – С горечью спросил Ли.

- Власть – страшная вещь! Ты ушел на Запад еще совсем молодым и не прикоснулся, по-настоящему, к отхожей яме дворцовых интриг. Кроме нас с тобой, Императора окружает множество людей, и каждый из них стремится уверить его в том, что он единственный, кто печется о жизни и здоровье Сына Неба.

- Я уверен в том, что это – проделки Гу-хо

- Похоже на то. Хотя, с другой стороны, вот так просто, самому привести двойника…. Мерзавцы, обычно скрываются в тени.

- Может быть, таким способом, в случае неудачи, он хочет показать нам, что не имеет отношения к делу?

- Возможно. Гу-хо хитроумен и изощрен. Я никогда не доверял ему. Утром, Ли, мы поговорим подробно о том, как нам быть. Но, уже сейчас скажи Ян-ши, чтобы завтра он привел к нам Цуя. Этот человек распутал немало каверзных дел и, возможно, сумеет помочь и нам.

Придя в свой флигель, Ли все рассказал Фэю.

Молодой офицер поник головой.

- Я иногда думаю: как правы бывают мудрецы, уходящие в горы, в покой и тишину, от мерзости суетных дел. – cказал он.

- Всем в горы не уйти. – Ответил Ли. – Кто-то должен раскапывать эти залежи мерзости и противостоять им.

- Может быть, побег? Уйти в горы, к хунну, в Парфию, в Рим, наконец! Там уж нам точно будут рады.

- Нет, Фэй! Это невозможно. Ты и сам прекрасно знаешь, что если мы скроемся, будут казнены наши родственники, друзья, и даже слуги.

- Таким образом, и я….

- Ты тоже под ударом, Фэй!

- Ну, нет! Так просто мы не сдадимся! В конце концов, я – тоже свидетель произошедшего. Я попрошу свидания с Императором, и расскажу ему все, как было.

- Возможно, и это - выход. В любом случае, мы должны сделать все для того, чтобы сохранить свое честное имя.

- На чью помощь мы можем рассчитывать?

- Как всегда, только на себя самих. Впрочем, отец велел пригласить Цуя.

- Кто это такой?

- Этот человек когда-то был шпионом у министра Ни-цзы. Потом, когда тот перестал быть нашим врагом, он оказал немало услуг моему отцу и Императору. Отец рассказывал, что Цуй обладает какой-то лисьей интуицией, и проник в тайны многих запутанных дел.

Фэй с сомнением покачал головой, но возражать не стал.

Этой ночью Ли в первый раз порадовался тому, что они с Ли-цин еще не муж и жена.

Первый министр Ни-цзы работал с финансовыми документами, когда к нему на прием попросился его собственный сын Жун.

Министр удивился. «Соскучился, что ли по отцу…?». – Подумал он.

- Пусть войдет. – Сказал он своему помощнику.

После того, как Жун вернулся из далеких западных стран целым и невредимым, в душе министра царили мир и гармония. Жуна определили на службу в императорский полк, в столице, а двое его братьев служили в Чаосяни, которая после покорения, тоже стала относительно спокойным местом.

В кабинет министра вошел его старший сын и уважительно поклонился.

- Ты мог поговорить со мной и дома. Что привело тебя сюда? – Спросил Ни-цзы.

- Отец! Семье нашего благодетеля – Главного Советника, и ему самому грозит смертельная опасность. К сожалению, я не знаю всех обстоятельств дела, но речь идет о каком-то убийстве, или отравлении.

- Кто тебе это сказал?

Жун понизил голос, и тихо произнес имя одного из ближайших приближенных Сына Неба.

Несмотря на то, что сам Император старался до поры не предавать гласности так неожиданно возникшее обвинение против Главного Советника и его сына, подслушивающих ушей в его покоях было значительно больше числа преданных ему людей.

- Что еще тебе известно?

- Высочайший дал им десять дней на то, чтобы оправдаться. Обвинение звучит страшно: попытка отравления Императора.

- Совершеннейший бред! Советник – самый преданный ему человек в государстве! Но, история, к сожалению, повторяется…. – тихо сказал Ни-цзы. – Только в первый раз Император, хвала Небу, не поверил мне, и отправил меня в тюрьму. И тогда Главный Советник, этот благородный человек, пусть имя его останется в веках, вместо того, чтобы отомстить, спас меня и всех нас. На этот раз, видимо, все подстроили более основательно. Жун! Наш долг – сделать все возможное для их спасения! Известно ли имя тайного интригана?

- Оно не было названо, но мне намекнули. Это – Гу-хо, евнух Императора.

- Гу-хо?! – Лицо Ни-цзы внезапно просветлело. – Это хорошо! Вот, что, Жун: иди к сыну Советника и его другу. Вы, кажется, подружились за время пути, что меня весьма радует. Расспроси их обо всем подробно, и сразу же иди ко мне. Действуй!