Занимаясь ее приготовлением, Ли пришлось немало повозиться. Еще в Риме Лентул заставил его изучить и осознать каждую строчку Эликсира Бессмертия.

Солдат-инвалид ворчал, принимая темную, сладковатую жидкость, но отказать молодому хозяину не осмеливался. Дважды за последнее время он поднимал панику.

- У него расстройство желудка. – Скрывая улыбку, сказал Ли после того, как ему с трудом удалось уговорить инвалида не отказываться от чудодейственной настойки. Говорит, никогда не было, а сейчас бегает по двадцати раз на дню.

Во второй раз старик прибежал к хозяину, в страхе рассказав, что у него начала распухать культя утраченной руки.

- Это хорошо! – Обрадовался Ли. – Так и должно быть.

- Но, мне больно, господин!

- Потерпи! Потом ты скажешь мне спасибо.

Попробовал Ли заняться и рецептом изготовления Цилиндров Фараона. Но в этом случае дело оказалось куда более сложным. Друзья походили в окрестностях Чаньани в поисках подходящей, описанной в рецепте глины. Наконец, им показалось, что они ее нашли. Удивленный странным поручением слуга, привез в усадьбу целую повозку глины. После недели упорного труда, получить указанный в рецепте сплав друзьям так и не удалось. Возможностей небольшой плавильной печи в лаборатории Главного Советника явно не хватало.

Ли беспомощно поглядел в светящийся расплав, на поверхности которого плавали загадочные хлопья.

- Нет, Ли! Здесь без помощи настоящих мастеров не обойтись! – Сказал Фэй, смазывая заживляющей мазью сильно обожженную руку. – Если ты не хочешь составить компанию нашему инвалиду, оставь пока это дело! Неизвестно еще, сработает ли твой Эликсир. И потом, здесь же четко сказано: без доступа воздуха! А мы, что делаем? Металл, который ты хочешь получить из глины и сплавить с медью, так в ней и остается. И то, что получается, похоже не на цилиндр, а на кусок дерева, изъеденного червями. Не говоря уже о том, что это варево брызжет во все стороны, как разъяренный верблюд слюной.

- Да. Амен-эм-хэ предупреждал, что будет нелегко. – Расстроено подтвердил Ли.

- Тем более! Давай-ка не тратить время на то, чего мы не умеем. Оставим это дело до более свободных времен.

Но большую часть времени друзья уделяли совершенствованию в искусстве Полета Мысли. Знания и навыки, полученные ими от Амен-эм-хэ, быстро восстанавливались.

Установить мысленный контакт друг с другом Ли с Фэем пытались, разойдясь в разные концы усадьбы. Потрудившись, некоторое время, друзья поняли для себя следующее: наилучшим временем для передачи и приема мыслей была первая половина ночи. Качество и количество сведений и образов зависело от того, в какой степени оба они смогли войти в состояние «дзен». Цилиндры Фараона, взятые в руки в определенном положении, значимо улучшали восприятие посланного образа, или мысли. .

Но, результаты работы их не удовлетворяли. Они с трудом угадывали лишь общий ход мыслей и отдельные редкие образы.

- Чего-то нам с тобой не хватает…. - Задумчиво протянул Фэй. – Может быть, ясности ума?

- Может быть…. - Ответил Ли, и вдруг остановился, внезапно пораженный осенившей его догадкой. – Ну-ка, иди сюда! Садись и не двигайся.

Некоторое время Ли, сосредоточившись, внимательно изучал сияющую Нить Жизни над головой Фэя. Потом предложил:

- Теперь попробуй мне что-нибудь передать.

Фэй закрыл глаза и погрузился в молчание.

- Песок…пустыня…верблюды. – Напряженно перечислял Ли. - Идет караван!

- Правильно! Давай дальше.

Перед внутренним взором Ли возникли стены Ктесифона, золотой царский трон и черная, с проседью, борода Митридата II.

- Парфия! Торжественный прием у царя!

- Верно! А сейчас?

Спустя мгновение Ли отчетливо увидел лицо Амаяка, теряющуюся в тучах вершину Большого Гайка и окаменевший остов Ковчега.

- Великий Корабль! Рядом стоит Амаяк.

- Здорово! А сейчас поделись: что ты сделал для этого?

- Я представил себе, как моя Нить Жизни соединяется с твоей. Потом, когда они образовали единое целое, у меня все сразу же получилось!

- Надо же! Амен-эм-хэ нам такого не говорил. Это уже ты соединил его искусство со знаниями Кул-аги. Может быть, именно так и читают мысли Шенраб и его монахи. Ну, а мне-то, что делать? Я не вижу Серебряную Нить!

- Я тебя научу.

Остаток дня Ли посвятил тому, что упражнялся в изобретенном им способе чтения мыслей. Он ходил по усадьбе, внимательно присматривался к слугам и работникам, и узнал о себе много нового.

«Молодой господин вникает в дела усадьбы». – Думал слуга, занятый чисткой большого бронзового котла.

«Проверяет!». – Тревожно обеспокоился другой. – «Как бы не заметил, что у меня под рубахой кусок шелка припрятан. Ну, не мог я мимо него пройти и не взять!»

«Вороватый!» - Подумал Ли. – «Надо бы отослать его подальше».

«О, Небо! До чего же красив молодой господин!» - Поймал он быструю, как ласточка, мысль пробегающей мимо него служанки, и смущенно отвернулся.

У конюшен его приветствовал низким поклоном молодой конюх со щеткой в руке.

«Попросить бы у него немного денег на лекарства для матери…. да, неудобно». – Думал он.

- Подойди сюда. – Приказал ему Ли и, когда парень приблизился, добавил:

- Подойди к управляющему. Скажи, что я велел выдать тебе денег на лекарства для твоей матери. Сам скажешь, сколько тебе нужно.

Ли пошел дальше, оставив конюха с разинутым ртом, и в состоянии полного оцепенения.

По прошествии некоторого времени Ли составил себе более менее четкую картину искусства чтения мыслей. Оно было преимущественно, образным. Угадывались лишь самые простейшие, случайно высказанные мысли и эмоции. Глубинные чувства и сложный логический ряд очень быстро теряли свою определенность и расплывались. Кроме того, у пятой, примерно, части встреченных им людей мысли не читались вовсе.

И, наконец, Ли сделал самое важное для себя открытие. Как только он улавливал интимные, глубоко запрятанные человеческие чувства, в нем самом неожиданно начинал действовать скрытый механизм, опускающий перед ним непроницаемую завесу, сквозь которую уже невозможно было что-нибудь разобрать. Так стыдливо отворачивается воспитанный человек, когда видит, что случайно вторгся в не имеющую к нему отношения жизнь другого человека.

«Как удивительно и разумно устроен мир!». – Думал Ли. – «Он целомудрен в самой своей основе».

Ему вспомнился давний разговор с Шенрабом, человеком, умеющим читать мысли других.

«Вы видите все?». – Спросил он тогда Шенраба..

«Нет. Некоторые люди мыслят так же, как работает колесо. Их мысли не видны. Кроме того, ни ты, ни я не позволим себе бесцеремонно влезть в чужой дом. Ты видишь закрытую дверь, поворачиваешься и уходишь. Я вижу такие же двери в человеческой душе, и не иду дальше».