— Данька, все нормально, — убежденно сказал я. — Мы еговзяли, ясно? Проверь наводку лазерных пушек и приготовься добивать его.

Мальчишка торопливо кивнул и нагнулся над пультом.

Автоматы сделали бы эту работу раз в сто быстрее.

Но зачем тогда нужен экипаж?

Все произошло почти мгновенно. Мы приблизились к БеломуРейдеру почти вплотную — два километра, это не расстояние в космосе. Клэнбыстро выводил нас на дистанцию прямого удара. Еще немного — и облепленныйдробью из антиматерии корабль станет не опаснее закованного в цепи хулигана.

Огромный кусок обшивки, в центре которого засела крупинкаантивещества, отделился от Белого Рейдера и плавно поплыл к нам. Внейтрализующем поле не работают двигатели, это верно. Но сжатый газ расширяетсявполне исправно, а сдвинуть пять-шесть тонн могут и газовые двигатели.

— Сегментарная броня! — крикнул Ланс.

В то же мгновение кто-то, может быть, и он сам, включилгенератор поля. Но нейтрализующему полю требуется не менее чем полсекунды длявозникновения.

Для отключения поля нужно еще больше времени. Но это особогозначения не имело. Капитан Белого Рейдера просчитал наши действия заранее.Нейтрализующее поле они отключили секунд двадцать назад, и сейчас оно исчезло.

Крупинка натрия, которую в нейтрализующем поле не отличил быот обычной самый опытный физик, освободилась из-под пресса странной силы,прекращающей атомарные и молекулярные реакции.

Вещество противолазерной брони вступило во взаимодействие сантинатрием.

Между нашим кораблем и Белым Рейдером вспыхнуло маленькое солнце.Большая часть энергии взрыва выплеснулась в виде светового и рентгеновскогоизлучения. Но кое-что осталось на долю ультрафиолета и инфракрасных волн,радиоизлучения и гамма-лучей.

Экраны ослепительно полыхнули, тщетно пытаясь передать всевеликолепие аннигиляционного взрыва. Прежде, чем автоматика отключила их, вглазах повисли разноцветные круги. Редрак закричал — ему досталось особенносильно в его пилотажном шлеме.

— Вращение, — Клэн не обращал никакого внимания на состояниепилота, — вращение, Редрак!

С каким-то звериным воем Редрак потянулся к пульту.Выругался:

— Да снимите вы поле, придурки!

Я несколько раз нажал клавишу отключения поля, блокируягенератор. Но прошло не меньше пяти секунд, прежде чем поле исчезло и Редраксмог закрутить корабль, поворачивая его в сторону Рейдера исправными,неиспепеленными аннигиляцией датчиками.

Белый Рейдер палил по нам из всех батарей, словно пыталсяприблизиться по мощности к прекратившемуся аннигиляционному распаду. Ему тоженеплохо досталось — броня почернела, навсегда утратив ту защитную силу, чтоспасала Рейдер от лазерного огня. Но излучающие порты были закрыты в моментвзрыва, и большая часть лазеров и деструкторов сохранилась. Обшивка нашегокорабля, окутанная белым туманом испаряющейся пластмассы, таяла как кусокрафинада в горячем чае. Тревожно мерцали цифры — количество электроннойаппаратуры, уничтоженной деструкторами вражеского корабля.

— Решайте, капитан! — Голос Редрака напоминал стон. —Решайте! Мы еще можем уйти в гиперпрыжок!

— Он превосходит нас огневой мощью в десять-двенадцать раз.— Эрнадо не паниковал, но лицо его начисто утратило прежнюю невозмутимость.

Самыми спокойными оказались Ланс и Клэн. Пилотажный тактик,наверное, просто не умел бояться. Тысячи поколений клэнийцев учились жить иумирать без страха, и Клэн был их достойным потомком. Ну а Лансу, удерживающемубесконечными переключениями остатки приборов в рабочем состоянии, было простоне до эмоций.

Прицелы дезинтеграторов смотрели прямо на Белый Рейдер. Егопотемневший корпус, казалось, светился — пространство между нами было заполненопылью, рассеивающей лазерное излучение. Это немногим уменьшало смертоноснуюсилу лазерных батарей, но создавало великолепный оптический эффект — космосперестал быть черным, сделался голубоватым, словно земное небо.

Клавиша, которой я коснулся, была сигналом общего залпадезинтеграторов. Полный боезапас нашего корабля составлял почти килограмммассы. И сейчас, по моей команде, магнитные ускорители выбросили в космос весьсвой груз.

Облако голубых кристалликов устремилось к Рейдеру. Долюсекунды его автоматические лазерные батареи вели огонь, пытаясь испаритьмаксимальное количество антиматерии. Потом несколько кристалликов столкнулись сзаполняющей пространство пылью — и ослепительные вспышки аннигиляции сбилинаводку автоматических лазеров. Капитан, а может быть, компьютер Рейдера принялединственное правильное решение.

Вражеский корабль окутало нейтрализующее поле. Огонь по нампрекратился, и Ланс шумно вздохнул, расслабляясь. Сказал:

— Девяносто процентов нашей электроники сгорело…

Эрнадо, не слушая его, спросил:

— Капитан, вы приняли решение? Это лишь временная передышка…

— Нет, Сержант. Это больше, чем передышка.

Я, наконец-то, поймал его взгляд. Эрнадо напрягся, словнособираясь с силами:

— Мне было бы легче воевать на планете…

— Нам придется воевать за планету. Смотри на экраны!

Голубые искорки ударили в борт Рейдера. И… исчезли. Секундунаш полуразрушенный компьютер переваривал информацию. Затем окрасил всюповерхность Рейдера алой штриховкой.

— Эта машина все-таки сломалась, — пробормотал Эрнадо.

— Компьютер работает! — обиженно откликнулся Ланс.

На секунду наступила тишина. Потом Клэн спросил:

— Капитан, какое вещество использовалось аннигиляторами?

— Антигелий. С небольшой добавкой изотопа антигелия «C».

Наверное, Клэн понял все сразу. Но первым отреагировалРедрак. Он, захлебываясь кашляющим смехом, сказал:

— Великолепная шутка, капитан… Антигелий с катализаторомсверхпроводимости. Сверхпроводимости и сверхтекучести!

— Он растекся по всей броне, — задумчиво сказал Клэн. —Микронный слой антивещества на броне. Стоит лишь отключить нейтрализующее поле…От них не останется даже пыли. Надежно, как кварковая бомба.

Белый Рейдер висел перед нами, целый и невредимый.Совершеннейшее орудие убийства, способное разнести на атомы целую планету.Беспомощное оружие…

— Ему не поможет сброс брони? — поинтересовался Ланс.

Я покачал головой — все смотрели на меня. Так восхищенныезрители разглядывают артиста, отмочившего что-то из ряда вон выходящее.