Я решил немного прояснить ситуацию.

– Сэр! А почему…

Договорить мне не дали. «Зайка» дернулся, Янина охнула и у стоящего рядом со мной шкафа образовалось дополнительное отверстие для проветривания. Где то за стеной раздался предсмертный крик.

– Стоять! Молчать! Не шевелиться! – определенно, у старика расшатаны нервы, – Вы только послушайте, что он говорит? Сэр?! У тебя совесть есть?

Про совесть я уже слышал. Но не придал должного внимания.

– Как у тебя хватило наглости заявиться сюда? И это после всего, что ты наворотил? Наглец!

Я скосил глаза на притихшего напарника. Сказать или нет, что мое явление продиктовано отнюдь не личным желанием? Наверно, не стоит. Девчонка и так запугана до смерти. А что касается старика… Провалиться мне под Твердь, если это Глава Академии. Тогда это подставка. Но выслушаем противоположную сторону. Умение слушать главное качество Ночных Охотников. ( У нас любое качество главное. Не стоит забывать об этом, когда повстречаете нас в темном переулке.)

А шеф полиции толкал перед мелкой аудиторией восхитительные речи.

– Тебя зачем послали? Чтоб спирт кушать, да государственный инвентарь по дешевке загонять на стороне? Подлец! Негодяй! Мерзавец! Тебе было дано самое элементарное задание. И оказана самая обширная за всю историю Управления финансовая поддержка. А в итоге? Задание полностью провалено. Месяцы, нет, годы кропотливой работы тысячи сотрудников на смарку. Где результаты? Я у тебя спрашиваю, где результаты? И что это за маскарад? В какой помойной яме ты подобрал свой костюм?

Я хотел было возразить, что костюмчик данный сшит по спец заказу совсем недавно. Из лучшего материала. Но решил промолчать. У старика такие проблемы, а я тут со своими делами.

Но вот что удивительно. Как я ни напрягал мозг, никак не мог сообразить, что же в конце концов происходит на самом деле. Чепуха какая то. Я вполне мог допустить предположение, что у меня есть двойник. И двойник есть у Янины. И даже у старика, пардон, у комиссара. Все можно допустить. Но чешуйка с головы Росси… Это выше моего понимания. Дьявольская загадка.

– Простите, комиссар… – теперь, кажется, в точку. Молчит и слушает. Но «зайку» не прячет, – Сейчас я скажу заведомую глупость. Меня два дня назад долбанули по голове. При выполнении ответственного задания. И я не помню ничего. Амнезия. Полный провал в памяти. Я даже не знаю – кто я. Не имею представления кто эта обворожительная женщина. Я даже вас не… с трудом узнаю. Вот такие дела. Комиссар.

Интересно, о чем сейчас думает старик? Забылся, Комиссар. Он и так наградил меня всеми мысленными и не мысленными именами, а тут еще такое.

Ствол «зайки» походил по сторонам на уровне моей груди, затем опустился.

– Это что, правда? – вопрос адресован не ко мне. К напарнику. Я злорадствовал. Пусть теперь Державина отдувается.

Янина вскочила и стала быстро—быстро строчить.

– Комиссар! Согласно вашему приказа мы с двумя группами поддержки осуществляли контроль и негласный надзор за Чатом. Все шло просто великолепно. Отличное внедрение, железное алиби. Мы докладывали вам.

– Да, да, помню, – замахал косичкой старик, – Дальше.

– Но… Два дня назад мы потеряли его. Согласно инструкции по прикрытию агента мы подняли на ноги все спец подразделения. Безрезультатно. Его датчик не работал. Пси излучения спутниками не улавливались. Словно сквозь землю провалился. Я даже подумала…

– Меня не интересуют ваши личные переживания. Дальше! По существу.

– Мы задействовали все резервы, все имеющиеся у нас средства, но обнаружить агента удалось только два часа назад. О дальнейшем вам известно. Он продал заведомо обреченный корабль пилотам Внутренней Охраны. Создалась критическая ситуация. И я сочла нужным вернуть агента. А за те два дня, которые он отсутствовал могло произойти многое. Но так или иначе, задание закончено.

– Критическая ситуация? – старик стал медленно приподниматься из—за стола.

– Да, комиссар. Критическая ситуация, – Янина попятилась назад, но дорогу ей преградил стул.

– И ему надавали по голове?

– Возможно, комиссар. У меня нет оснований не доверять Чату.

Я ждал грозы. Я ждал урагана. Но разразился настоящий тайфун.

– Как?! Объясните мне, лейтенант Державина, как могло управление потерять агента из поля зрения? Это что вам, второсортный осведомитель? – старик медленно надвигался на Янину, а та уже давно перебралась через стул и теперь оказалась прижатой к стене, – Моего лучшего агента?! Подлеца и мерзавца!? Бесценного дебила, на которого угрохано море денег. Да вы что… Издеваетесь?

« Зайчик» проворно выпрыгнул из кобуры старика и уперся в подбородок напарника.

–… Вы отвечали за операцию! Вы, только вы во всем виноваты? Немедленное лишение жизни через убийство! Я вам сейчас покажу, как терять агентов…

Я уловил колебание мозга старика, отдающего руке приказ нажать курок. Медлить нельзя. Жаль, если у Янины останется шрам на подбородке. Если конечно сохраниться вся голова.

Рывок с использованием всех имеющихся в наличии мышц, удар по запястью, пламя в лицо и в потолке образовалась дыра, уходящая до самого неба. Через все остальные семь этажей.

– Да ты… – что хотел сказать мне старик, неизвестно. Я осторожно, чтобы не попасть под прицел «зайки» завернул комиссара в свои сильные руки, подтащил к окошку и выкинул его наружу. Только успел отскочить от окна, как вслед удаляющемуся проклятию полетели заряды.

Пришлось броситься на пол. Заряд – дурак. Попадет, мало не покажется.

Ко мне подползла бледная, словно смерть Янина.

– Я забыла сказать тебе, Чат, не успела… Со вчерашнего дня силовое поле вокруг Управления отключено вплоть до погашения Управлением задолжности.

Я тоскливо посмотрел в сторону раскуроченного окна.

– Тебе надо сматываться. Немедленно. Даже если ты потерял память, то все равно должен знать, что за убийство простого полицейского положено двадцать лет каторги. А здесь…

– А что здесь?

– Убить Легионера… Я не завидую тебе.

Еще одна неизвестная. Мне уже все надоело. И я сматываюсь. Но чуть позже.

– Но он же сам хотел тебя прикокошить?

– Да нет.

– Да!

– Ну как он мог пристрелить собственную дочь?

Я прикрыл глаза. Отвернулся. Я смеялся. Над собой, над напарником. Но только не над стариком, чье тело в данную минуту уже наверно соскребали с асфальта. Она его дочь. А значит та Янина, в Академии, тоже являлась дочерью Главы Академии? Но ведь это же одни и те же люди! Янина, она и есть Янина. А старик, комиссар, Глава Академии ? Да бросьте, что я старика не узнаю? Хотя, с другой стороны… Нет. Не могу ничего понять.