– Тебе не стоит вести себя так, словно…

– Я не думаю, что мне это понравится, – перебила она. – Ты должен это усвоить сию же минуту. Сколько это длится? Минуты или часы? – настаивала Сара на ответе. – Я должна подготовиться.

Он прекратил растирать ей поясницу и сжал ее в объятиях. Ее вопрос застал его врасплох. Сара решила воспользоваться этим преимуществом.

– Я прошу тебя о небольшом одолжении. Не мог бы ты подождать до вечера? Если ты преисполнен решимости, дай мне еще несколько часов, чтобы смириться со своей судьбой.

Смириться со своей судьбой? Он чувствовал себя сейчас как убийца или палач, а она вела себя так, будто шла на казнь. Он уступил и нахмурился.

– Хорошо, проговорил он, – Мы подождем до вечера, Сара, но это единственная уступка, на которую я могу ради тебя пойти.

Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его. На какое-то мимолетное мгновение ее губы коснулись его лица; Когда она отпрянула, ее вид свидетельствовал о том, что она очень довольна собой.

– Что, черт возьми, это было?

– Поцелуй.

– Нет, Сара, – прорычал он. – Вот поцелуй.

Он привлек ее к груди, запрокинул ее лицо и прижался ртом к ее губам. В его движениях совсем не было нежности, но, по правде говоря, она не возражала. Она просто растаяла в его объятиях и предоставила ему право делать все, что он хочет. В конец концов, думала она, свою маленькую победу она одержала и могла дать ему право одержать свою.

Странно, но эта мысль была последней в ее голове. Кроме поцелуя, больше ничего не существовало. От глубины и новизны переживания близости у нее подкосились ноги. Она прильнула к мужу, и когда его язык проник к ней в рот, она издала еле слышный стон блаженства.

Он обхватил руками ее бедра, приподнял ее и прижал к своему тазу. Она инстинктивно прижалась к этой опоре. Он притягивал ее, она отталкивалась.

Ощущение это было эротическим и возбуждающим. Натан перестал пытаться подчинить ее, когда почувствовал, что она не противится.

Боже, она ему отвечала. Чтобы теснее прижаться к нему, она даже рвала его волосы.

Внезапно он отстранил ее. Пока она приходила в себя после поцелуя, ему пришлось поддерживать ее, чтобы она не упала. Ее состояние наполнило его надменной радостью.

Черт, как он хотел ее… Толкнув Сару на кровать, он собрался уходить. Но прежде чем он смог добраться до двери, пришлось отодвинуть сундук и стул.

Сара собралась с мыслями как раз тогда, когда он открыл дверь.

– В будущем, Натан, – начала она, пытаясь подавить дрожь в голосе, – ты меня очень обяжешь, если будешь входить в нашу комнату через дверь, а не через трубу. Я обещаю, что не буду больше закрывать дверь на щеколду, – добавила она, корда он обернулся с недоуменным видом.

– Не буду входить через что? – переспросил он.

– Трубу, – объяснила она. – Но ты все еще не ответил на мой вопрос. То, чем ты так хочешь заняться, займет часы или минуты?

Этот вопрос поглотил его внимание, и он раздумал объяснять ей, что люк – это не труба. Он позже объяснит это невежественной женщине.

– Откуда я могу знать, сколько времени это займет, черт возьми? – сказал он.

– Не хочешь ли ты сказать, что никогда не занимался этим раньше?

Натан закрыл глаза. Беседа выходила из-под контроля.

– Ну что, да или нет?

– Да, – с отвращением сказал Натан. – Но я никогда раньше не засекал время, – отрезал он.

Уже закрывая за собой дверь, он внезапно остановился, повернулся к Саре и улыбнулся ей.

Она удивилась такой резкой перемене в нем.

– Сара! – позвал он.

– Да?

– Тебе это понравится.

С этим обещанием он закрыл дверь.

В течение всего оставшегося до вечера времени Сара не видела Натана. Она занималась уборкой каюты, и разбирала свои вещи. Поскольку у нее не было горничной, она сама прибрала постель, протерла мебель, даже отыскала веник, чтобы подмести пол. Потом она вспомнила о своем зонтике и пошла забрать его, но нигде не смогла найти.

К закату солнца ее нервы превратились в натянутые струны, но придумать еще одну отговорку для отсрочки она не осмеливалась. Саре было немного стыдно за свою трусость. Она понимала, что рано или поздно он переспит с ней, понимала, что она будет страшиться этого до тех пор, пока это не произойдет. Но все эти мысли не могли развеять ее страха.

Когда в дверь каюты постучали, Сара чуть не закричала. Но она быстро сумела овладеть собой, так как Натан, несомненно, стучаться не будет. Нет, он сразу влетит в каюту. Ведь она принадлежала ему, и было естественно предположить, что у него было право не предупреждать о своем визите.

За дверью стоял Мэтью. Она присела перед моряком в реверансе и пригласила войти. От приглашения он отказался, отрицательно покачав головой.

– Ваша тетушка Нора ждет, что вы зайдете к ней поболтать, – объявил он. – Пока вы будете у нее, я прикажу Фросту принести ванну. Капитан решил, что вы захотите принять ванну, и велел приготовить свежую воду. Это удовольствие у нас бывает не часто, – добавил он. – Вам нужно воспользоваться такой возможностью.

– Как это предусмотрительно со стороны Натана, – промолвила Сара.

– Не забуду ему это передать, – заметил Мэтью, потому что не знал, что еще сказать.

Он шел рядом с Сарой, ему было неловко, и он чувствовал себя немного смущенным. Это свое состояние он связывал с тем, что никто из благородного сословия, кроме Натана, не обращался с ним на равных. Леди никогда раньше не делали ему реверансов. Кроме того, у нее была такая обворожительная улыбка. Его плечи слегка ссутулились. Боже, он тоже, как и этот осел Джимбо, полностью подпал под ее чары.

Когда они подошли к каюте Норы, он заставил себя стряхнуть это наваждение и произнес:

– Особенно не утомляйте ее, хорошо?

Сара кивнула и стала ждать, когда Мэтью откроет для нее дверь. Он догадался о том, чего от него ждут, когда она нетерпеливо дала понять это. Только после того, как он широко распахнул дверь, она прошла в каюту. Мэтью закрыл за ней дверь.

– У Мэтью такой смущенный вид, – громко сказала Нора.

– Да? Я не заметила, – призналась Сара. Она улыбнулась тетушке и направилась к кровати, чтобы поцеловать Нору. Она сидела, со всех сторон обложенная большими подушками.

– Но я заметила, какой он хлопотун, как он заботится о тебе, тетя, – объявила Сара. Она подвинула стул, уселась рядом и стала поправлять складки на юбке. – Пожалуй, он стал твоим опекуном.

– Он симпатичный человек, правда, Сара? И потом, у него доброе сердце. У него душа как у моего покойного мужа, хотя они внешне совершенно разные.