вычислим, мой. До суда я его доводить не намерен. И твой герцог может возмущаться по этому поводу сколько угодно.

– Ты тоже думаешь, что сам он тут ни при чем?

– Скорее всего, даже не подозревал ничего. Слишком явно его подставили. Наверняка, еще парочку доказательств его вины найдем.

Румми покрутился между мирно беседующими членами прайда. Здесь точно уже ничего интересного не будет. Его старшая совсем не сердилась на него за выходку с той двуногой самкой, из-за которой у старшей брата болел бок и портилось настроение. Да и что он такого сделал? Всего лишь попугал самку. Правда она сильно дергалась под лапами и повредила себе кожу. Ну, так что? Детеныши из прайда старшей вовсе чуть не убили ее.

Румми описал по комнате круг и устроился в любимом углу, наблюдая за беседующими. На охоту бы. Вокруг столько отличной охоты. А если уйти в окно, то и вовсе можно хорошо развлечься. Очень хотелось пойти к брату. Румми с недоумением прянул ушами, ощутив в ответ не только привычное сочувствие старшей, но и слабое обещание все устроить.

Молодой человек с презрением глянул на поспешно отступившего на шаг швейцара. Но после хорошего ужина настроение у него был великолепным. Поэтому сын герцога Ладорви решил для разнообразия удовлетвориться явным испугом служащего и не снисходить до скандала с управляющим ресторана и направился к своему глайдеру.

Рийнор облегчённо выдохнул. Молодого Ладорви здесь очень хорошо знали как любителя устраивать скандалы из-за любой мелочи. Неудачно поданное пальто, когда его руки не попали с первого раза в рукава могло стать причиной довольно значительных неприятностей для безродного швейцара, которому дышат в спину многочисленные кандидаты на эту работу.

Ладорви забыл об инциденте в фойе ресторана сразу, как только закрылась дверь глайдера. Он предоставил автоматике вести машину в довольно плотном транспортном потоке и наслаждался поездкой. Жизнь вроде наладилась. Расколы никуда не делись. Но неопределенность первого месяца, когда не определились (тавтология) с направлением главного удара, закончилась. Правительство уже взяло ситуацию под контроль и твари редко проникали под силовые щиты городов. Улицы городов снова заполнились глайдерами самых разных моделей. Разве что в потоке стало гораздо больше военных машин. Да и среди пешеходов теперь часто можно было заметить вооруженных бойцов самой разной масти.

А жизнь в городе почти вернулась в прежнее русло. Работали дорогие рестораны и большинство развлекательных заведений, которые он любил посещать. Начали восстанавливаться легальные доходы. Даже земли, на которых работали арендаторы, снова начали приносить прибыль. Правда, не сравнимую с тем, чтобы было раньше. Но ха это надо благодарить не Великий раскол, а одного зарвавшегося выскочку.

Молодой человек сморщился, как будто попробовал чего-то кислого.

Земли отца, полученные в управление, давали меньше, чем он заслуживал. Тем более, что приходилось делиться с родителем. Так что это занятие давно стало всего лишь прикрытием для более доходного(занятия) дела. Конечно, и там он постарался взять свое. Указ императора Арден трехлетней давности о запрете рабства и пересмотре всех дел, связанных с рынками рабов, сильно подкосил возможности его фермеров. Правда, нагрянувшие с проверкой инспекторы в своё время не нашли ничего предосудительного.

Провинциальные фермы всегда использовали труд рабов. Так что с этой стороны к его (фермерам) людям было не подкопаться. Разве что сделали замечание о том, что его рабы не знают о новых веяниях в законодательстве и содержатся в бараках. Да и кругленькая сумма всегда затыкала пасти этим шакалам и тогда и после.

По крайней мере, он так думал до момента появления одного молодого выскочки, которому все установившиеся правила были нипочем. Рабов забрали. Даже тех, что работали на фермах постоянно. Те, что остались, находились теперь под постоянным контролем незнакомых инспекторов. Мало того, что они в лицо смеялись тем, кто пытался их прокормить. Так ещё и сами менялись чаще, чем его люди успевали найти к ним подход.

Этот бывший раб в одночасье разрушил все, что благородными людьми налаживалось годами. Покупка на рынке партии рабов в начале сельскохозяйственного сезона ни у кого не вызывала вопросов. Как и их последующая перепродажа перед началом межсезонья. Никого особо не интересовало, если кое-кто из партии бесследно исчезнет. Но, главное, ни один сосед не волновался о соответствии количества рабов в полевых бараках числу купленной партии. Транзит рабов из поступающих из соседних государств и переправляемых дальше за границу Арден был прибыльным, нехлопотным делом. Причем почти законным. Всего-то и нужна была тройка рабов для обслуживания удаленного от лишних глаз барака. Которые в последствии отправлялись вместе с транзитом, чтобы не болтали тут лишнего. Для этих целей он даже забросил самые удалённые поля, добраться до которых требовалось время. Когда появились прихлебатели мальчишки, это его и спасло. Фермеры успели подать сигнал тревоги и бараки были вывезены в последний момент. Если бы не это… Говорят, мальчишка буквально звереет, когда сталкивается с работорговцами. И кто бы подумал, что тот загнанный и забитый звереныш, которого он в свое время видел у графа Контрийского не только выживет после его экспериментов, но и доберется до него? Он и вспомнил то мальчишку с трудом, и то по чистой случайности, вспомнив о планах одной особы по изготовлению карлика.

Ладорви вышел из глайдера перед дверями своего дома. Настроение уже было не столь радужным. Впрочем, как и всегда, когда он вспоминал о причине всех своих неудач в последнее время. Казалось бы, был великолепный план с похищением любовницы этого мальчишки. Надо было не убрать парня, а заставить его отвести глаза от предстоящей партии транзита. Ну очень просили партнеры с той стороны. И деньги неплохие дали.

Подруга принцессы, управляющая замком, дочь герцога, чей замок стал основной резиденцией императора. Ну, кому взбредет в голову искать виновника похищения где-то в другом направлении?

Впрочем, он не был бы настоящим Ладорви, если бы не подстраховался. А заодно и выстроил запасной план. Который потом можно будет реализовать и получить дополнительную выгоду. Выставленный слуга и схоронка в родовых землях идеально подставляла его педанта-отца. После его ареста он по праву наследства окажется во главе всех родовых владений. Молодой человек довольно улыбнулся и, открыв дверь, сделал несколько шагов прежде чем заметил замершего у противоположной стены родителя.

Он пристально смотрел на сына и молчал. Обернувшись на движение, парень обнаружил двух бойцов теней, перегородивших ему путь к отступлению.

– Ниэл Масск Ладорви, – стоящий рядом с отцом молодой офицер сделал шаги вперед, – Вы обвиняетесь в покушении на управляющую замком дочь герцога Аридл.

– А