это странное ощущение будничности. Поднимаясь в квартиру Лазаря вчера, я ожидала бурю эмоций, а ощутила странное спокойствие. И это было так неожиданно и одновременно ощущалось как должное. Будто так было и будет всегда.

Лазарь допивал кофе, а я отправилась в спальню на поиски своей одежды. Мне казалось, что она должна быть разбросана по всей комнате, но я нашла ее аккуратно сложенной на банкетке возле кровати.

«И когда это он успел?» – удивилась я.

Раздвинула шторы и взяла стопку с одеждой, намереваясь отправиться в душ. Но не удержалась от соблазна и принялась разглядывать стены спальни. Вчера мне, само собой, было не до этого. А тут между тем было много интересного.

Стены этой комнаты служили Лазарю чем-то вроде блокнота. Он утверждал, что записывает сюда то, что приходит ему во сне. Образы, диалоги, мысли. Поскольку ничего из своей жизни до ранения он не помнит, таким способом пытается собрать по крупицам хоть что-то. Я много раз читала надписи и рассматривала рисунки. Для меня это было чем-то бессвязным, но очень любопытным. Вот и сейчас я, улыбаясь, переводила взгляд от одной заметки к другой, отмечая для себя новые.

И тут я остолбенела. В горле моментально пересохло, и стало тяжело дышать. Прямо на уровне моих глаз слева от кровати я увидела свежую запись. В мой прошлый визит ее здесь не было, в этом я была абсолютно уверена. Я сделала шаг к стене. Сомнений быть не могло. Довольно разборчиво тут было выведено: «14091520 тайна».

– Что это такое? – задала я вопрос, обращаясь прямо к стене.

Разумеется, она дать ответ мне не могла. Но я и не нуждалась в ответе. Я сама прекрасно знала. Это та самая комбинация цифр и то самое слово, которые я должна была произнести в полиции, когда отец оставил меня много лет назад. Тогда он обещал вернуться. А я должна была идти в участок и сообщить этот пароль дежурному. Папину просьбу я выполнила. А он своего обещания до сих пор не сдержал.

Я никогда не рассказывала Лазарю подробностей своего детства до того момента, как оказалась в детском доме. Не говорила с ним об отце, тем более не делилась такими деталями. Более того, я ими не делилась никогда и ни с кем. Кое-что обо мне, разумеется, знали друзья из детского дома. Но даже им я никогда не называла эту комбинацию. Никогда.

С большим трудом я заставила себя отправиться в душ. Одевшись, распахнула дверь и чуть не столкнулась с Лазарем. Он запечатлел на моих губах поцелуй и отправился мыться. На негнущихся ногах я прошла в кухню и опустилась на стул. Калейдоскоп самых разных мыслей вскружил мне голову. Я почувствовала, как подступает вязкая неприятная тошнота. Тут же явилось непреодолимое желание бежать. Сию минуту. Вскочить и броситься опрометью. Я попыталась это сделать, но ноги были ватными. Тем не менее я собрала волю в кулак и, держась за стену, добрела до прихожей. Присела на пуфик и принялась быстро обуваться.

– Всем бы такое рвение к работе и пунктуальность, – услышала я голос Лазаря, он как раз выходил из ванной. – Я мигом.

Он скрылся в спальне, а я вскочила на ноги, схватила плащ и хотела выбежать из квартиры. Однако в последний момент передумала и опустилась обратно на пуфик, держа плащ в руках и глядя в одну точку.

Мы ехали уже минут двадцать, и я через силу поддерживала разговор с Лазарем. Делала это, во-первых, чтобы в голову не лезли мысли, которые сейчас были некстати, а во-вторых, из опасения, что он может заснуть за рулем.

– Сколько мы спали? – спросила я.

– Часа два-три. Вздремни, – предложил он. – Перебирайся на заднее сиденье, если хочешь.

– Ну уж нет, – ответила я. – Чего доброго, и ты спать захочешь, глядя на меня.

– Глядя на тебя, я скорее захочу чего-то другого. С совместным сном у нас не очень выходит. Кстати, километров через десять будет заправка, при ней есть симпатичный мотель.

– За дорогой следи, – напомнила я.

Нил усмехнулся, и на какое-то время наступила тишина.

– У тебя на стене новые записи, – наконец решилась я поднять волновавшую меня тему.

– Снов меньше не становится, вот и записи множатся, – равнодушно ответил он.

– Там были какие-то цифры…

– Ну да. В нескольких местах.

– Что они означают?

– Разное. Что-то может быть номером телефона, что-то артикулом, а что-то, я надеюсь, кодом от сейфа, где я до потери памяти запер пару миллионов долларов. Лучше десять.

– То есть во сне тебе пришли просто цифры? Отдельно?

– Почему тебя это удивляет?

– Любопытно, – объяснила я и замолчала.

Отреагировал он на мой вопрос совершенно спокойно. То ли правда ничего не знал о том, что именно записывает на стене, то ли догадывался, что услышит этот вопрос от меня. Цифр восемь. Какова вероятность, что эта комбинация могла прийти ему во сне случайно? Да еще и в компании слова «тайна»? Пожалуй, мизерная. Ясно одно: если ему и было чем поделиться со мной на эту тему, он этого делать по какой-то причине не захотел.

– Татьяна, – позвал он.

Тут я сообразила, что обращается он ко мне уже не в первый раз.

– Да? – встрепенулась я.

– Обещала меня рассказами развлекать, а сама носом клюешь.

– Просто задумалась.

– О чем?

– Хотела бы сказать – о тебе, но нет. Думаю о работе, – слукавила я.

– Опять начальство поручило какое-нибудь сверхурочное дело, а ты и рада стараться?

– Почти угадал. Только не начальство, а друг.

– Разве ж это друг? – усмехнулся Лазарь.

– Друг-друг, – заверила я. – Надо было помочь девчонке найти ноутбук, ничего сверхъестественного.

– И как успехи?

– Гаджет вернулся сам, но перед этим успели отойти в мир иной одногруппник девчонки и подруга детства.

– А ноутбук тут при чем?

– Понятия не имею, но очень хочу выяснить. Совпадение странное.

– Согласен. Как это произошло?

– Парню пробили голову в собственной кухне, а вот девчонке пришлось помучиться.

– Выходит, обоих убили?

– Да, буквально друг за другом. Знакомы они вроде бы не были. Но две смерти вокруг моей пострадавшей кажутся подозрительным совпадением.

– А что она сама говорит?

– По подруге вроде бы горюет. По крайней мере, так считают ее родители. А вот с однокурсником якобы была едва знакома. Тем не менее у него в квартире нашли ремень от ее сумки с ноутбуком.

– А сам ноутбук?

– Его, как она утверждает, подбросили под дверь квартиры уже после убийства парня.

– Может, она просто не ночевала дома несколько дней, – предположил Лазарь.

Мысль показалась интересной. Мне захотелось немедленно отправиться в дом Весты и поговорить с консьержкой. Надеюсь, доступ к записям с камеры у нее есть и она не просто так просиживает свои симпатичные трико.

Я набрала номер начальства и довольно легко отпросилась на первую половину дня. Мы как раз подъезжали к городу.

– Все-таки в мотель? – обрадовался Лазарь, слышавший мой диалог с Геннадием Михайловичем.

– Нужно кое-куда заехать, – проигнорировала я его вопрос и назвала адрес.

Он порывался пойти со мной, а я отчаянно сопротивлялась. Лазарь все-таки увязался следом. Оказалось, не напрасно.

Сегодня на смену вчерашней тучной даме пришла другая. То ли первую уволили за профнепригодность, то ли работали они посменно. Теперь в кресле сидела поджарая женщина в очках, лет пятидесяти на вид. Одета, в отличие от коллеги, она была с иголочки и посторонними вещами не занималась. Как только мы появились возле лифтов, сурово спросила:

– К кому?

– К вам, – выдал Лазарь свою лучшую улыбку, а я поспешила достать удостоверение.

Тут я успела порадоваться, что Нил все-таки пошел со мной. Серьезная дама могла заинтересоваться моими корочками, но обворожительная улыбка моего провожатого ненадолго усыпила ее бдительность.

– Меня интересуют записи с камер видеонаблюдения, – пояснила я и назвала дату, когда получила сообщение от Весты о том, что ноутбук найден.

– Случилось что? – настороженно поинтересовалась дама.

– Только хорошее, в общем-то. Вернули украденное.

– Вот как… и зачем вам запись?

– Найти и отблагодарить благодетеля, – снова широко улыбнулся Лазарь, чем вызвал у меня легкое раздражение, но даме понравилось.

Она сняла очки, достала из футляра другие, в толстой коричневой оправе, и, водрузив их на нос, уставилась в монитор и начала старательно водить мышкой.

– Так, – бодро заговорила она. – Кого искать будем?

– Искать будем сумку, – пояснила я и просительно уставилась на мышку.

Женщина