День выдался хлопотным, пришлось заполнять множество бумаг, так что к вечеру Финк был совершенно замучен и возблагодарил судьбу за то, что жил в паре минут ходьбы от места службы.

Но и следующее утро, вопреки прогнозам, не принесло успокоения. Поговаривали, будто Рамс подал рапорт об отставке. Фельтон также не показывался на службе, но в свете последних событий его никто и не ждал. Место начальника полиции, как обычно, в отсутствие шефа занимал умница Нарракот, о котором в прессе давно уже говорили, как о самом талантливом сыщике в Великобритании. Разумеется, этот титул перешел к нему после падения легендарного Морби, и, останься старик на службе, возможно, звезда Нарракота так бы никогда и не взошла.

Закончив работу, Финк позвонил в особняк и, поговорив минуту с Молли, получил согласие Морби на встречу. Привыкший к долгим пешим прогулкам, Филипп не стал пользоваться такси и явился в особняк на Бейкер-стрит с таким расчетом, чтобы Эдмонд успел перевернуть свою картотеку еще раз.

— Итак, Филипп, мой мальчик, если я правильно понял из доклада Молли, найденные нами преступники по делу о, м-м-м, «Похищенных феями», назовем это так, не могли участвовать в истории с мистером Найзом, равно как и в остальных произошедших не так давно эпизодах, так как находились в тюрьме.

— Да. Все, кроме Кармен, но танцовщица, если я правильно понял, после ареста своих подельников вернулась в Испанию. Я отправил сегодня сержанта в порт просмотреть журналы с именами прибывших иностранцев, но он пока не вернулся и не телефонировал.

— Учитывая, что она вполне способна прибыть в Англию под чужими документами, — закончил за него Морби.

— Но, даже если она и вернулась в Лондон под другим именем, возможно ли предположить, что она нашла двух новых пособников, как две капли воды похожих на прежних? Да и зачем?

— Вот именно это меня и тревожит, — Морби закурил трубку. — Тем не менее Найз опознал не только Кармен, но и ее подельников. Горб, конечно, можно и приделать, не велик труд, но… боюсь, что тебе придется предъявить фотографии и другим свидетелям, плюс сделать запрос в тюрьму.

— Запрос уже сделал, но я думал, может быть, нам следует еще раз проглядеть картотеку, — Финк понимал, что Морби станет настаивать на первоначальной версии, но все ведь знают: лучшее в мире алиби — тюремное заключение. Ни один суд не станет рассматривать дело, обвиняемые в котором на момент совершения преступления находились за решеткой.

— Ничего нет проще, — Морби подал знак Молли, и та извлекла из ящичка уже знакомые Финку карточки девушек-отравительниц. — На твоем месте я бы присмотрелся к счастливому наследнику. Ведь, судя по всему, эту симпатичную компанию нанял именно он.

— Дугласом Скрибом занимается старший инспектор Джим Нарракот. Но, боюсь, даже он не сможет объяснить суду, каким образом тот умудрился нанять людей, находящихся за решеткой, да и зачем такие сложности, когда усыпить стряпчего и проверить документ мог кто угодно.

Втроем они промучились до глубокой ночи, так что Финк был вынужден остаться ночевать в особняке, но дело все равно не сдвинулось с мертвой точки. Красивых девушек, могущих сыграть роль испанской танцовщицы, было семь, но их сутенеры и подельники, о которых было известно полиции, даже приблизительно не походили ни на Лидла, ни на Дункана.

Оставалось дождаться ответа на запрос из Пентонвиля и молиться, чтобы во время похищений стряпчего, юного аристократа и коммивояжера подельники танцовщицы оказались в бегах.

Записав адреса остальных девушек из картотеки Морби, в течение двух недель Финк искал их и снимал показания. Но те явно не имели отношения к делу. Одна вышла замуж и теперь воспитывала двойню беспокойных мальчишек, куда уж с таким обременением похищать незнакомых мужчин. Вторая умерла. Третья проживала во Франции с мужем. Четвертая в связи с пристрастием к морфию оказалась заключенной в нервной клинике. И еще три отбывали наказание в каторжных тюрьмах.

Не удалось также доказать, что старый Скриб помер не своей смертью, врачи вообще не любят, когда полиция начинает давить на них в связи с «подозрительной» остановкой сердца девяностолетнего прикованного к постели старца. Они только с сожалением улыбаются, произнося что-то типа «всем бы такую „подозрительную” смерть». В доме находилась целая толпа родственников во главе с новоиспеченным наследником. За долгие годы ожидания смерти беспокойного патриарха все они хотя бы по два-три раза оказывались вписанными в его завещание, так что давно уже относились к наследству как к своеобразной лотерее, понимая, что в результате все получит тот, чье имя окажется вписанным в завещание последним.

Несмотря на протесты родственников, Нарракот все же добился вскрытия, но оно тоже дало слишком мало информации. Накануне больной, должно быть, простыл и выпил перед сном немного виски, что вызвало учащенное сердцебиение и, как следствие, удар. О том, что у старика имелись запасы спиртного, знали все. Врач рекомендовал принимать коньяк небольшими дозами для хорошего сна.

О том, что Энтони Скриб додумается выпить рюмочку сразу после приема лекарства или, почувствовав сердцебиение после выпитого, проглотит пилюлю, не подумал никто. На бутылке, рюмке и пузырьке с таблетками обнаружились только отпечатки покойника. А, в общем, многие ли в наше время вообще доживают до столь преклонного возраста?

Зато неожиданный результат дали беседы с молодым Гервигом и коммивояжером. Первый выбрал из целого конверта различных фотографий именно Кармен и ее друзей, что же до коммивояжера, тот не был уверен, что видел именно Кармен, зато у него не оставалось ни малейших сомнений относительно старика и его молодого сына.

Оставалось последнее — нанести визит в Пентонвиль. Неожиданно в эту поездку с Финком напросился Флеминг. Как подозревал инспектор, последнее он предпринял ради Дороти, которой были интересны подробности содержания преступников в тюрьмах. По словам Флеминга, его новая знакомая собиралась поместить в одно из таких узилищ свою главную героиню, обвиненную в отравлении бывшего сожителя. Пентонвиль, правда, мужская тюрьма, но Дороти полагала, что, зная основы, легко сумеет создать образ женской.

Странное дело, но Финк вдруг ощутил малопонятную ему самому ревность: отчего мисс Сэйерс обратилась за консультацией к Флемингу, чей опыт работы в полиции был ничтожно мал в сравнении с опытом самого Финка. Кроме того, именно он, а не Освальд Флеминг был принят в клуб, и если до сих пор еще не получил боевого крещения, так последнее как раз от него не зависит. Существует очередь выступающих, а он появился в клубе совсем недавно, буквально под конец сезона, следовательно, для того чтобы наконец пройти полное